Как Владимир Зеленский открыл тайну падения Ту-104А
58 лет назад, 30 июня 1962 года, в 16 часов 53 минуты, в 50 километрах от Красноярска, упал самолёт Ту-104А Дальневосточного управления Гражданского воздушного флота с бортовым номером СССР-42370.
Немного истории
Причиной падения самолётов в абсолютном большинстве случаев становится человеческий фактор. Иногда за штурвалом отечественных лайнеров оказывались пилоты «подшофе». Порой в командирском кресле сидел не лётчик, а его ребёнок, что приводило к гибели множества людей.
Случалось, что трагедии вызывали недоработки суперсовременных лайнеров. Эпизоды, когда сотни пассажиров гибли из-за отечественной системы ПВО, единичны, но, тем не менее, имели место. Вспомнить хотя бы о заморских «Боингах», заплутавших в нашем небе и нещадно сбитых ракетчиками.
Произошедшее 30 июня 1962 года не укладывается в голове. Партия и правительство, высокие чины гражданской авиации и следователи, работавшие на месте падения, сделали всё возможное и невозможное для того, чтобы истинная причина падения никому и никогда не стала известна.
Ту-104А, имевший заводской номер 86601301 и серийный 13-01, находился в эксплуатации всего 3,5 года. 3726 часов в небе? Для самолёта, сошедшего с конвейера в 1958 году, это не возраст, но вполне достаточный налёт для того, чтобы убедиться в отсутствии базовых ошибок в его конструкции.
Лайнер был рассчитан всего на 70 мест. В тот злополучный день на борту были зарегистрированы 76 пассажиров. Перебор? Нет. 14 из них были дети, многие из которых умещались на руках родителей и не нуждались в наличии персонального места. Помимо пассажиров на борту были 8 членов экипажа.
30 июня 1962 года самолёт должен был отправиться из Хабаровска в Москву, совершив несколько промежуточных посадок для дозаправки, посадки и высадки пассажиров.
Опытный КВС Василий Тимофеевич Мазицын без нареканий поднял самолёт в воздух с аэродрома «Белая», расположенного в 85 км от Иркутска. В кресле справа был второй пилот Олег Рахимов. Успешно заняв установленный диспетчерами эшелон, лайнер летел на высоте 9000 метров, направляясь в сторону Омска, где должна была состояться промежуточная посадка.
В половине пятого самолёт вошёл в зону управления Красноярского диспетчерского центра.
Пенять на погодные условия сложно, потому что условия работы для лётчиков были вполне благоприятны. Разве что облачность… Но когда она была помехой опытному лётчику? В штатном режиме на связь вышел КВС. Он сообщил «Земле» удаление от Красноярска, которое составляло 50 км.
Диспетчеры Красноярского РДС следили за полётом лайнера, наблюдая за точкой, медленно движущейся на обзорном радиолокаторе. Никаких опасений ни у лётчиков, ни у наземных специалистов этот полёт не вызывал.
И вдруг…
В 16 часов 53 минуты в эфире раздался встревоженный голос второго пилота Олега Рахимова, который произнёс:
«Красноярск! (Пилот обращался к диспетчеру РДС) Сорок два… триста… семьдесят! (Позывной самолёта в радиообмене) Следите за мной! Смотрите за мной!»
Диспетчер взглянул на экран обзорного радиолокатора, на котором борт 42370 внезапно начал резко снижаться. С лайнером, пилоты которого успели передать донельзя странное сообщение, пытались связаться вновь и вновь па протяжении двух минут. Однако на запросы наземных специалистов ни КВС, ни второй пилот не отвечали. А затем самолёт исчез с экранов радаров.
Незамедлительно была развёрнута поисково-спасательная операция. Обломки самолёта, разбросанные в радиусе 200 метров, нашлись в 28-ми километрах от Красноярска, у села Вознесенка (Берёзовский район). Упавший лайнер оставил глубокую воронку на опушке леса.
Что бросилось в глаза?
1. Площадь оцепления: она была неоправданно значительной.
2. Характер оцепления: казалось, кому-то было очень важно, чтобы к месту падения лайнера не проскочила даже мышь.
Расследованием причин катастрофы занималась специально созданная комиссия, выводы которой были весьма расплывчатыми. Получалось, что причиной падения стало сваливание в штопор с высоты 7000 метров. Оно наступило в результате экстренного снижения. А вот что стало причиной этого экстренного снижения? Самый большой вопрос.
Самолёт падал, вращаясь вокруг своей оси, с левым креном. Траектория падения была не вертикальной, а пологой. Лайнер начал разрушаться в момент касания верхушек деревьев. Фюзеляж самолёта, падавшего, как оказалось, в перевёрнутом положении, переломился, а в точке соприкосновения с землёй самолёт взорвался, не оставив шанса на спасение никому из находившихся на его борту людей.
Шёл 1962 год. До этого момент настолько масштабных трагедий в воздухе не было ни в России, ни во всём Советском Союзе.
На причины аварии красноречиво указывали два момента. Первое — характер прижизненных повреждений на телах погибших пассажиров: отдельные травмы и ожоги были получены взрослыми и детьми при жизни. Важно: повреждения находились с левой стороны тела и были получены в сидячем положении.
Ещё более важно: травмы были нанесены огнём и летевшим со стороны его распространения предметами. В последние минуты полёта в салоне возник пожар (в лёгких пассажиров был обнаружен угарный газ). Экспертиза показала, что полыхнуло в районе левого двигателя.
Возгорание так быстро привело к сваливанию самолёта в штопор, что пилотам было не до пожара. Они не передали информацию о нём (сигнал в таком случае должен был сохраниться на ленте МСРП-12-96). Пилоты, похоже, вообще не знали о пожаре, когда боролись за выживание лайнера.
Не акцентируя на этом внимания, комиссия всячески пыталась списать катастрофу на действия пилотов, потерявших в условиях облачности пространственную ориентацию. Но это была «версия курам на смех», потому что два опытных пилота «заблудиться в трёх соснах» и «потеряться в облаках синхронно» никак не могли.
Следователи отчаянно искали намёки на пожар в салоне либо какое-то другое чрезвычайное происшествие, произошедшее по вине пассажиров. Ничего подобного на борту, конечно же, не случалось.
Внимательно исследуя обломки, замначальника КБ имени А.Н. Туполева генерал-майор Зеленский обратил внимание на странные повреждения, которые имел кусок обшивки самолёта с его левого борта.
Там было отверстие диаметром 200 мм. И при этом следы горения оказались не на внешней части фрагмента фюзеляжа, а на внутренней.
О чём это говорило? Получалось, что некий предмет диаметром 200 мм ударил в левый борт самолёта и, пробив обшивку в области 20-го шпангоута, взорвался внутри.
Что это был за «предмет»? Ракета!
В районе падения дислоцировалась одна из частей войск противовоздушной обороны СССР. В условиях строжайшей секретности была пролита капля света на то, что случилось. Заметим: пролита в очень искажённом виде и для весьма узкого круга лиц.
Якобы 30 июня 1962 года, проводились учебные пуски зенитных ракет, одна из которых, в предлагаемых обстоятельствах прохождения через грозовой фронт, «сбилась с курса» и «произвольно перенацелилась» на гражданский борт 42370, поразив лайнер с левой стороны – в бок. Ложь? Ну, конечно.
Системы ПВО начала 1960-х попросту не были оснащены системами самонаведения. Это знает любой ракетчик.
Куда более правдоподобной является версия незначительного отклонения гражданского лайнера в условиях облачности от заданного курса и сближения с Красноярском-26 – закрытым территориальным образованием, имевшим ряд негласных кодовых обозначений – «Атомград», «Соцгород», «Почтовый ящик № 9», «Девятка».
В сталинские времена в этом закрытом городе, который сегодня называется Железногорск, силами заключённых системы ГУЛАГ был построен секретный комплекс по производству оружейного плутония.
В первой половине 60-х, как и сегодня, сюда можно было попасть только через несколько КПП по специальным разрешениям. В 1962-м здесь вели строительство засекреченного подземного завода, на котором перерабатывали облучённый уран.
Система обеспечения физической, а также информационной безопасности расположенных в городе секретных объектов была исключительной. Военные, обеспечивавшие прикрытие «города в почтовом ящике», увидели в небе «заплутавший лайнер», который по трагической случайности сбился с курса, оказавшись в запретной зоне… И, ничтоже сумняшеся, поразили цель.
То был случай, когда истинные причины катастрофы так никогда и не были разглашены. Говорить не о чем даже сегодня. Ведь и так понятно: интересы государства в Советском Союзе и России частенько стоят дороже, чем какие-то человеческие жизни.
У нас такая история.