Купите мне туфельки и пианино

Полгода назад Светлана Яскеляйнен — музыкант, певица из Петрозаводска — отправила заявку на телевизионный конкурс «Новая звезда». Отправила и забыла. Но недавно ей позвонили и сообщили, что она прошла отборочный тур и стала участником вокального конкурса на телеканале «Звезда». Эфир с участием Светланы можно посмотреть уже завтра, 30 апреля, в 22:30 и помочь ей пройти в финал. Голосуйте за карельскую участницу!

— Это первый телевизионный конкурс для вас?

— Да, именно телевизионный конкурс федерального уровня для меня это первый опыт. Раньше я участвовала в конкурсах среди вокалистов и в школе, и в колледже. Но большие телешоу — это совершенно другой опыт, который для музыканта лучше иметь, чем не иметь.

Бывает, во время выступления конкурсанта полностью гасят фонограмму и не дают допеть. Я боялась, что мне так и сделают. И моя задача была, чтобы меня досмотрели и дослушали до конца. Это уже третья попытка, я уже пробовала попасть на «Новую звезду». С третьего раза взяли. И я этого не стесняюсь, для меня это большое событие, и я хочу, чтобы все о нем знали! Только песню, которую я исполняла, мне до эфира нужно держать в секрете.

До этого у меня был опыт кастинга на «Главной сцене», там несколько этапов, но до последнего я не дошла. Мне сказали: «Спасибо, ты очень милая, но не в этот раз». Я сказала: ничего, ребята, я к вам еще приду.

— Когда отказывают, это бьет по самолюбию, как вы с этим справляетесь?

— На кастинге, ты должен четко понимать, либо «да» либо «нет». И нужно понимать, а что ты сделал, чтобы тебя взяли?! Провести такой самоанализ. На решение жюри влияет все: как вышел, как подал себя, какую песню выбрал. Точно нельзя брать песню, в которой только через три минуты кульминация, надо сразу показывать себя.

На «Новой звезде» 100-балльная система и пять лучей, луч — это 20 баллов. И каждый член жюри может погасить свой луч. Но когда я пела, я вообще не смотрела, что мне там гасят или нет. Я поняла это уже после выступления. Если есть задача получить отклик от жюри — это провальный план, выбрав этот путь, ты потеряешь себя. Если есть задача сделать самому все возможное и невозможное, то кто тебе помешает? Даже если тебе фонограмму гасят, пой без нее.

А вообще в таких ситуациях я вспоминаю притчу про маленького лягушонка. Я не помню, где и когда я ее услышала, но она всегда со мной. Маленьким лягушатам дали задание заползти на высокую гору. И они начали ползти. А  те, кто стоял у подножия этой горы кричали им: «Да что вы делаете, слабаки, все равно не доползете!». И тот, кто слушал их, падал с этой горы, не достигнув вершины. И остался в итоге на горе только один лягушонок, который все полз и полз наверх. Ему стали кричать еще громче. Он дополз до вершины, посмотрел на них сверху. А когда спустился, у него спрашивают, а как ты это смог сделать?! Оказалось, что лягушонок глухой. Он просто не слышал, что ему говорят. И для меня это решающий момент: если тебе важно, то слушай, но знай, что не всегда тебе это поможет.

И надо уметь фильтровать мнения. Мне члены жюри говорили на конкурсе разные вещи, но я решила, что подумаю об этих советах уже потом, сейчас не то время, когда надо принимать все это очень близко.

— Вы выступили в первом туре проекта, что дальше?

— После выступления зрителям нужно будет голосовать. Одного участника из каждого выпуска выберет жюри, а другого — зрители. В основном это превращается в битву республик, все голосуют за своих. Так что прошу смотреть эфир и голосовать за меня! Я очень хочу попасть в финал. Там можно будет исполнить свою песню.  Как правило, жюри разрешает петь произведения собственного сочинения, но если уж номер совсем не вписывается в концепцию программы, то финалисту пишут песню специально для этого выступления.

Светлана Яскеляйнен. Фото: «Республика» / Лилия Кончакова

В финал выйдет 20 артистов, среди которых выберут одного победителя. Выход в финал — это уже круто. Солисты очень сильные, уровень очень высокий, как из них будут выбирать, непонятно. При этом все друг друга поддерживают, я не почувствовала какой-то зависти или злости. Я бывала в разных творческих коллективах и знаю, что шутки про стекла в туфлях — это не всегда шутки. Здесь на конкурсе такого нет.

— У вас есть своя песня?

— Этот конкурс меня сподвиг на то, чтобы написать свою песню. Я всегда была только исполнителем, но а почему бы не написать свое? Много разных идей, стали музицировать с ребятами на конкурсе, что-то придумывать. Конкурс — это новый опыт и лично для меня рост. А еще такие конкурсы — это опыт и знакомства. Когда я отправляла заявку, моей дочери было полтора года. Второй декрет. Я отправляла просто так, я не мыслила себя артистом. Но когда я пришла туда, то поняла, что меня выбрали среди очень сильных артистов, например, там есть солисты театров.

— Песню для первого эфира вы сами выбирали?

— В анкете-заявке конкурсанты указывают свой репертуар. Конкретно на этом конкурсе лучше не выбирать песни на английском языке. Считается, что круто уметь их исполнять, но здесь конкурс среди регионов, поэтому к списку репертуара надо подойти с умом. Я написала арии из мюзиклов, песни из кинофильмов. Жюри выбирает из того, что предлагает участник. Поэтому не надо писать недоученные песни, я написала одну и молилась, чтобы ее не выбрали. Потом подумала, что если мне позвонят, то я успею ее доучить. Но так не надо делать.

— Когда вы начали петь?

— Мне кажется, что начала я петь в 5 лет. Когда моя мама ездила в Финляндию и спрашивала, что тебе привезти, я отвечала: «туфельки и пиванино». Мне обязательно были нужны туфельки и пианино.

Я училась в Кондопоге, ходила в кружок и музыкальную школу. Потом меня взяли в Петрозаводск в школу искусств на скрипичное отделение, я продолжала учиться. И затем колледж при консерватории, а потом и консерватория. Но из нее я ушла, потому что решила окончить психфак ПетрГУ, чтобы уметь работать с детьми, с взрослыми людьми.

Навык музыканта такой — ты все равно станешь педагогом. К тому же, хочешь ты того или нет, но есть надо каждый день. Психология — это запасной вариант.

— В консерваторию не хочется вернуться?

— Нет. У меня есть цель поступить в магистратуру по вокальному направлению в Москву или Петербург. Сейчас открывается много вокальных методик. Это очень интересно, голос изучают как инструмент. Есть чему учиться, я не  останавливаюсь, стараюсь развиваться в профессии.

Светлана Яскеляйнен. Фото: «Республика» / Лилия Кончакова

— А где вы работаете?

— Я начала работать с 18 лет в детском театральном центре, в той студии вокальной, в которой училась сама. Но сейчас уже работаю на себя, даю уроки частным образом. У меня был период, когда я хотела сжечь скрипку, поэтому я преподаю вокал. Я даже ходила к психологу, который мне сказал, чтобы я купила самую дешевую скрипку и реально сожгла ее, но мне очень жалко инструмент.

— Кто приходит к вам, чтобы научиться петь?

— Сейчас у меня собралась группа взрослых людей, которые хотят научиться петь. Возрастных ограничений у меня нет. Телевизионные шоу популяризируют эстрадное пение, многие думают, что это так легко и просто, думают, что вот приду и сделаю. Но у меня не было таких учеников, которые быстро стали певцами. Через полгода некоторые понимают, что они не вокалисты или просто не готовы ждать и долго работать. Часто слышу от них вопрос: «Ну, когда я уже нормально запою?!».

— Реально научить человека с улицы без музыкального образования  петь?

— Реально, но вопрос в том, сколько времени на это потребуется. На своем примере я знаю это. Мне всегда нравилось танцевать, но я этим не занималась в детстве. Я начала этим заниматься в 19 лет, я села на шпагат, но мне для этого потребовалось чуть больше времени, чем другому спортсмену. Все очень индивидуально, многое зависит от природы. А вокал — это прежде всего голосовые привычки. Это про самоощущение, это про то, как ты себя ведешь, как себя подаешь. У меня была ученица, она страдала паническими атаками. Пение ей помогало с ними бороться: вокал — это еще работа с дыханием, с длинным выдохом, ты успокаиваешься и звучишь. Да, это реально. Но когда мне в Москве позвонил молодой человек, который очень плохо говорил по-русски, и попросил за месяц его подготовить к проекту «Голос», я сразу сказала «нет». Для меня это невыполнимая задача.

Светлана Яскеляйнен. Фото: «Республика» / Лилия Кончакова

— Вы из музыкальной семьи? Кто-то еще занимается музыкой?

— Я из многодетной семьи, нас у мамы трое, но никто больше не занимается музыкой. На музыкальные занятия меня всегда водила бабушка, она всегда говорила, что хотела стать певицей. Шила мне платья, ходила на концерты, всегда смотрела на меня из зала и говорила: «Света, ты мало улыбалась на сцене, ты артистка, ты должна улыбаться!». Поэтому кроме пения я еще научилась улыбаться на сцене. Теперь я улыбаюсь много и хорошо.

Мама всегда меня поддерживала в этом направлении, но сказала, что кроме меня на музыку больше никто не пойдет. Музыка — это сложный процесс, это, как спорт, это может и сломать человека. Здесь чаще психологиечские травмы, хотя можно и физически пострадать — повредить связки, например.

Моим детям четыре и два года. Дочь хочется заниматься танцами, а сын частенько берет мою скрипку. Я дома часто пою, репетировала к конкурсу каждый день. Дети меня просили не петь: «Мама, надоели твои песни, пойдем на трактор смотреть». Но тем не менее, они могут проснуться в 6 утра и первое, что они делают, начинают петь. В отместку, видимо.

Муж тоже меня поддерживает, мы познакомились в период, когда он был актером любительского театра, он тоже творческий человек, поэтому понимает меня.

— Чем вы еще увлекаетесь кроме музыки?

— Знаете, шутка такая есть: «В свободное время что ты делаешь? А свободное — это какое?» Вот это про меня. Я сейчас стараюсь уделять время спорту, танцам и книгам. И играм с детьми, конечно, — хоть и не очень это люблю, но делаю. Я люблю читать — и художественную литературу, и профессиональную. Если книга захватила, то не могу оторваться.

— Любому артисту нужна сцена и зрители. У вас есть концертная программа?

— Я сейчас работаю над сольной программой. Я играю себе на фортепиано или под фонограмму пою. Меня приглашают иногда выступить на концертах, я с удовольствием прихожу, а на сольный проект пока сил не было. Правда, была программа для работы в ресторане. Один раз был случай: двое мужчин сели рядом со сценой. Я начала петь. Они поворачиваются и говорят: «Девушка, ну, пойте вы потише, мы поговорить хотим».  Я убрала микрофон, пою без микрофона, но все равно громко. Они посмотрели на меня: «Ну, не даст же поговорить, не даст». И ушли. Потом я поняла, что ресторанная история пока не для меня.

— У вас маленькие дети, как ваш супруг относится к тому, что вы работаете, уезжаете на конкурсы?

— Я стала осознавать, что я феминистка. Я за равноправие. В пять лет меня не отдали на курсы вышивания, готовки и домоводства. Меня отдали в профессию, и очень важно эту профессию в себе оставлять. Я ушла в один момент с головой в материнство и поняла, что дошла до дна, я так выгорела эмоционально. Мне по натуре очень сложно сидеть в песочнице, как бы это не было полезно для детей. Тут такой момент, я посоветовала бы сама себе, не хочу советовать никому другому — уметь держать баланс между собой и семьей. Дети на меня ориентируются. И они уже знают, что ходить  на работу — это здорово и интересно. Они понимают, как все вокруг вертится, как мы сначала зарабатываем деньги, потом покупаем продукты. Истерик меньше не становится, но получается договариваться. Сегодня мы идем и купим одно, а завтра запланируем другое. Недавно сын пришел ко мне на работу и говорит: «Ты же заработала денег, пойдем яйца покупать». Хоть бы машинку попросил.

Муж научился принимать мои взгляды. Сначала он не понимал, как это, пироги напекла и на работу? Но случился момент, когда он не смог работать, остался сидеть с детьми, а я пошла петь. Конечно, он так же устал, как и я. И мы поняли, что все должно быть в балансе: он сидит с детьми, проводит с ними время, и я так же, совмещаю работу и детей. И мы стали даже какой-то график обсуждать, кто когда может. Проблем меньше не стало, но стало легче жить.

— У вас есть секрет успеха?

— Кажется, что успех, это  когда ты дошел до Москвы. Но нет! Успех — это когда ты создал свою студию, где люди не ломают голоса, хорошо поют, им это нравится, тебе это нравится. Успех не всегда должен быть виден. Конечно, если ты можешь сделать его заметным, то почему нет?!

Я всегда думала, что фразу «счастлива мама — счастлив ребенок» придумали для заголовка в журнале. Но со счастьем на самом деле так. Когда у тебя есть внутренний ресурс, радость, то тебе есть, чем поделиться.

Светлана Яскеляйнен. Фото: «Республика» / Лилия Кончакова

Запись Купите мне туфельки и пианино впервые появилась "Республика".