ЛУЧШИЕ ОПЕРАЦИИ ВОЕННОЙ КОНТРРАЗВЕДКИ

Из цикла документальных материалов Управления ФСБ России по Центральному военному округу: «ЛУЧШИЕ ОПЕРАЦИИ ВОЕННОЙ КОНТРРАЗВЕДКИ» Герман Алексеевич Угрюмов – Герой Российской Федерации Справка: Родился 10 октября 1948 года в Астрахани в семье рабочего, участника Великой Отечественной войны. Русский. Рос и учился в поселке Бишкиль Чебаркульского района Челябинской области. В 1967 году поступил в Каспийское высшее Краснознаменное училище имени С.М. Кирова в Баку. По окончании училища в 1972 году был направлен в Каспийскую военную флотилию, где служил в должности старшего помощника командира большого пожарного катера. Вскоре он уже командовал этим кораблем. За умелое управление на Бакинских нефтяных промыслах награжден медалью «За отвагу на пожаре». После окончания в 1976 году Высших курсов военной контрразведки капитан-лейтенант Г.А. Угрюмов занимал должности оперуполномоченного, старшего оперуполномоченного, а затем заместителя начальника, начальника особого отдела КГБ СССР по Каспийской флотилии. В 1992-1993 годах – начальник отдела МБ РФ по Новороссийскому военно-морскому гарнизону, затем начальник Управления ФСК-ФСБ России по Тихоокеанскому флоту. С 1998 года – в центральном аппарате ФСБ России, первый заместитель начальника Управления военной контрразведки ФСБ России, руководил органами контрразведки в Военно-морском флоте. В 1999 году – первый заместитель начальника 2-го Департамента ФСБ (защита конституционного строя и борьба с терроризмом), в ноябре того же года стал руководителем этого Департамента – заместителем директора ФСБ России. В его подчинении находился Центр специального назначения ФСБ, в который входили группы «Альфа» и «Вымпел». При непосредственном участии Угрюмова разработаны и проведены специальные мероприятия в рамках контртеррористической операции в Северо-Кавказском регионе, в результате которых были обезврежены многие руководители и активные члены бандформирований. С его именем связывают, например, бескровное взятие Гудермеса в декабре 1999 года, захват Салмана Радуева в марте 2000 года, освобождение заложников в поселке Лазаревское под Сочи в ноябре 2000 года. 21 января 2001 года Г.А. Угрюмов одновременно с ранее занимаемой должностью утвержден руководителем Регионального оперативного штаба ФСБ России на Северном Кавказе, 30 мая 2001 года ему было присвоено воинское звание «адмирал». Награжден Орденом «За военные заслуги», Орденом «Знак Почета» (1989), медалью «За отвагу на пожаре» (1974), «За отличие в охране государственной границы СССР» (1985), нагрудным знаком «За службу в контрразведке» III и II степеней. За мужество и героизм, проявленные при исполнении воинского долга, Указом Президента Российской Федерации от 20 декабря 2000 года присвоено звание Герой Российской Федерации НА ОСТРИЕ БОРЬБЫ С ТЕРРОРИЗМОМ» Владимир Иванович Петрищев Справка: В декабре 1995 года Владимир Иванович Петрищев назначен начальником Управления ФСБ России по внутренним войскам МВД России. С декабря 1997 года – заместитель руководителя Департамента – начальник Управления военной контрразведки Департамента контрразведки ФСБ России, с июля 1998 по сентябрь2000 года – начальник Управления военной контрразведки (3 Управление) ФСБ России. Будучи начальником Третьего главка, я решал вопрос и кадровый – в первую очередь вопрос с заместителями, среди которых мне нужен был человек, который бы курировал флот. Весь военный Флот России. На фоне других руководителей Герман Алексеевич выглядел более весомо, поэтому я и предложил ему пойти ко мне заместителем. Он согласился. Любое предложение он принимал по-солдатски: если служба требует, то надо собираться и ехать. Пригласил я его потому, что на протяжении многих лет знал его как прекрасного организатора – это прежде всего, как трудоголика, умеющего работать и достигать результатов, не нытика – я нытиков не люблю, такие обычно много умеют рассуждать, объяснять, терроризировать, а на выходе – ноль, надежного крепкого офицера – настоящего мужика, на которого можно положиться и опереться. Он сразу включился в работу. По линиям нашей работы я поручил ему самую сложную у нас – четвертую линию. Это террор, борьба с организованной преступностью, с коррупцией и, естественно, Чечня отнимала у него 80% времени. Конечно, как руководитель я не самоустранился, регулярно бывал там, постоянно владел обстановкой, ситуацией и все организационные решения были за мной. Герман Алексеевич в качестве заместителя показал себя с очень сильной стороны как руководитель и исполнитель. Любое ЧП и он был на месте. Газета «Спецназ России» № 6, 1999 г. «К длительным срокам заключения в колонии приговорил суд Северного флота трёх матросов, захвативших в сентябре 1998 года заложников на ядерном полигоне на Новой земле. Четвертый преступник был направлен в психиатрическую больницу. Осудили их по статьям: терроризм, захват заложников, убийство при отягчающих обстоятельствах, вымогательство, захват воздушного судна, хищение оружия и боеприпасов, дезертирство. В ходе следствия у Мальсагова обнаружили психическое расстройство, его отправили в психиатрическую больницу. Бугаев получил 18 лет, Хозяинов – 9 лет, Шамхалов – 6 лет строго режима». В конце августа 1998 года четверо дагестанцев – 19-летние Раидин Бугаев, Шамиль Шамхалов, Гусейн Шарипов и Темерлан Мальсагов, проходившие срочную службу на ядерном полигоне на Новой Земле, были арестованы за неуставные отношения и направлены в поселок Белушья Губа, в котором находилась другая «губа» – гауптвахта. Там уже находился матрос Дмитрий Хозяинов, попавший на «губу» за самоволку. Никаким «межнациональным конфликтом» и не пахло: напротив, пятерка быстро нашла общие интересы и разработала план. В узилище арестованные сговорились напасть на часового, забрать оружие и улететь в Чечню – совершать новые «подвиги». Два дня у них было на размышление и подготовку. Когда их вывели на работу, они напали на конвоира, проломили ему голову и забрали автомат. Обезоружили подполковника медицинской службы, взяли в заложники его и водителя ЗИЛ-131. Погрузились в машину и приказали водителю ехать на военный аэродром. По дороге на аэродром офицеру удалось выпрыгнуть из машины и поднять тревогу. Матросы, в одночасье ставшие бандитами, решили идти ва-банк: теперь терять им было нечего. Свернули к местной школе, где взяли в заложники 65 человек – учителей и детишек. В обмен потребовали оружие, автобус до аэропорта и самолет для вылета в Чечню. Контр-адмирал Виктор Шевченко, начальник местного гарнизона, вступивший в переговоры с бандитами, предложил им в заложники себя в обмен на учителей и школьников. Как будто договорились. Но негодяи, взяв мужественного адмирала в заложники, детей всё же не отпустили. Загнав в автобус около пятидесяти человек, выехали на летное поле. Здесь не выдержали нервы у одного из бандитов Шахмалова – он сдался властям. Остальные сдаваться не собирались. Они понимали, что Москва уже оповещена о трагедии на Новой Земле и что срочные меры по их нейтрализации принимаются. Хватило ума догадаться, что по их черные души прилетят бойцы группы «А», но подбадривали себя, что, мол и у «Альфы» не по две головы. На лубянке действительно среагировали молниеносно. Заместитель начальника Управления военной контрразведки ФСБ России контр-адмирал Угрюмов уже через пару часов сидел в самолете, а из Мурманска на Новую Землю немедленно вылетела группа захвата Регионального отделения спецопераций Управления ФСБ. Тем временем на аэродром, находящийся под контролем террористов, приземлился военно-транспортный самолет Ан-12 – обычный плановый борт, прилетевший по расписанию. Ободренные террористы захватили экипаж, провели внутрь пленников. Пока самолет под дулами автоматов заправляли горючим и готовили к вылету, контр-адмирал Шевченко сумел-таки убедить бандитов отпустить заложников, за исключением экипажа и его самого: мол, на кой вам везти к ваххабитам такую ораву детишек-северян, достаточно будет одного начальника гарнизона с исправным и оснащенным самолетом впридачу. Террористы сочли это резонным аргументом и, оставив для охраны лётного экипажа Хозяинова, решилисмотаться в поселок за документами и личными вещами – под прикрытием взятого в заложники контр-адмирала. «Альфа» появилась, как всегда, в самый непригожий для террористов момент. Во время их захвата в штабе полигона Шарипов был тяжело ранен (скончался в больнице), остальные обезврежены. Вторая группа спецназа тем временем взяла Хозяинова. Тогда новый глава ФСБ России В.В. Путин (всего месяц в должности) в тот же день получил шифровку об успешном завершении операции, общее руководство которой было возложено на Г.А. Угрюмова. По материалам УФСБ России по Центральному военному округу «ШТУЧНЫЙ ВОЕНАЧАЛЬНИК» Матрос захватил атомную подводную лодку Вчера на стратегической базе атомных подводных лодок Северного флота «Скалистый» произошло чрезвычайное происшествие, не имевшее аналогов за всю историю советского и российского ВМФ. Торпедист многоцелевой атомной подводной лодки типа «Барс» (проект 971, натовское наименование «Акула») матрос Александр Кузьминых напал на своего сослуживца матроса Бочанова, нёсшего вахтенную службу, и ударом кузнечного зубила убил его. Завладев оружием – автоматом Калашникова и 30 патронами, – Кузьминых спустился в подводную лодку, тяжело ранил дежурного офицера, убил ещё 7 подводников и забаррикадировался в носовом отсеке атомной субмарины. Мотивы, побудившие Кузьминых совершить это коварное преступление, пока остаются неизвестными. Никаких требований он не предъявлял. Кузьминых был признан на военную службу Приморским райвоенкоматом Санкт-Петербурга в феврале 1997 года и, по сути дела, уже готовился к «дембелю». Поэтому версия о том, что причиной преступления была «дедовщина» в подразделении, наименее вероятна. До службы он закончил 11 классов, к уголовной ответственности не привлекался. Отношения в семье Кузьминых характеризовались с положительной стороны. До происшествия экипаж этой подводной лодки был на хорошем счету у командования. Субмарины проекта 971 являются одними из самых современных российских субмарин и предназначены для нанесения ударов по корабельным группировкам и береговым объектам противника. Их строительство началось в начале 80-х годов и продолжалось до недавнего времени. Помимо торпед они могут оснащаться крылатыми ракетами «Гранит», а также противолодочными ракетами. И то и другое оружие может нести ядерные боеголовки. Однако, как сообщили компетентные источники в Минобороны, на этой субмарине атомного оружия нет. Эксперты считают, что это сообщение военного ведомства соответствуют действительности. Взрыва даже одной торпеды достаточно для уничтожения как самой субмарины, так и рядом стоящих кораблей. Подобный взрыв последний раз произошел на Северном флоте в 1962 году. От взрыва одной торпеды сдетонировали все остальные. От той лодки почти ничего не осталось. Сейчас невозможно показать, что случилось с ядерным реактором в случае взрыва торпед. К месту чрезвычайного происшествия в срочном порядке было переброшено специальное подразделение федеральной службы безопасности. По роковому стечению обстоятельств эта группа в конце прошлой недели уже участвовала в боевой операции. 5 сентября бойцы этого спецподразделения успешно обезвредили матросов-террористов с ядерного полигона на Новой Земле, взявших в заложники школьников и захвативших самолёт. После срочного доклада в Москву о сложившейся ситуации была создана группа Главного штаба ВМФ, утвержденная Главным командующим адмиралом Владимиром Куроедовым, она вылетела на место происшествия, а вместе с ней вылетела оперативно-следственная группа управления военной контрразведки во главе с Г.А. Угрюмовым. 11 сентября Герман Угрюмов с группой спецназа уже находился рядом с захваченной террористом подлодкой. «Альфовцы», прилетевшие опять из Мурманска, блокировали все подходы к причалу, командование Северным флотом эвакуировало людей в безопасную зону. Начальник ЦОС ФСБ генерал-майор А.А. Зданович заверил журналистов, что спецподразделения антитеррора «не зря едят государственный хлеб и в любой момент готовы выстрелить без осечки». Виктор Алексеевич Смирнов: Командование Северным флотом во главе с весьма уважаемым на флоте командующим СФ адмиралом Вячеславом Алексеевичем Поповым действовало очень профессионально с точки зрения командирской, но с точки зрения антитеррористической, операцию обязан был возглавить человек-профессионал. Герман был профессионалом высокого класса – об этом, наверное, тебе уже многие говорили. Прилетев, он сразу сказал, что принимает руководство операцией на себя, чем, наверное, возмутил заслуженных адмиралов. Их можно понять – естественная человеческая реакция на подобное заявление малоизвестного или почти неизвестного «варяга». Но обстановка накалялась буквально по минутам и, по классическому выражению, промедление смерти подобно. Угрюмов доложил о ситуации министру обороны маршалу Игорю Сергееву и руководству ФСБ (не знаю, кому он позвонил первому), что всю ответственность за проведение операции он берет на себя. Знаю, что Владимир Путин дал «добро». Тем временем специальным самолётом из Санкт-Петербурга были доставлены родственники обезумевшего матроса. Ему устроили переговоры с матерью и с братом. Но ни мать, ни брат не смогли уговорить его сдаться: он твердил, что жизнь все равно кончена, что повинную его никто не примет в зачёт, на его совести несколько загубленных жизней товарищей и что задуманное он непременно совершит. На тот свет – хоть не в одиночку! В.А. Стрелецкий в нашумевшей книге «Мракобесие» (М., 1998 г.) пишет так: «Боязнь ответственности. Это порок – одно из старейших несчастий нашего времени. Генералов и всяких начальников в стране – тьма-тьмущая. Людей, готовых взять на себя ответственность – единицы». Одним из таких «штучных», единичных военачальников и был Герман Угрюмов. А что касается операции, то, как писал позже военный журналист А. Витковский, «принятое Угрюмовым решение было настолько ошарашивающим и нестандартным, что подивились даже профессионалы. Технология той операции ещё и сейчас хранится за семью печатями и никакими клещами нельзя вытащить из чекистов хоть два слова о её проведении. В результате преступник был уничтожен, а страна избавлена от трагедии, которая по своим масштабам не многим бы уступала чернобыльской». Можно добавить со слов одного офицера, участвующего в операции, что команда Угрюмова прозвучала как нельзя вовремя: когда первый отсек АПЛ был разблокирован, а террорист мертв, обнаружилось, что под одной из торпед горит кучка промасленных «концов» – ветоши. Погори она ещё немного! «Был бы славный кегельбан», как писал поэт Николай Тихонов. По материалам УФСБ России по Центральному военному округу «ЛИЧНО ИЗВЕСТЕН» Освобождение заложников в Лазаревском произошло в сентябре 2000 года. Бандиты захватили заложников в гостиничном комплексе. Для Угрюмова подобная операция по освобождению заложников оказалась первой в его практике. Общее руководство операций было возложено на него. Полковник А.В. «Дуганов», офицер Группы «А» Нас подняли по боевой тревоге и сообщили, что террористы захватили несколько человек в гостиничном комплексе посёлка Лазаревское – неподалёку от Сочи. Больше – ничего. Пока мы готовились к вылету, телевидение показало небольшой сюжет, из которого мы хотя бы увидели, как выглядит этот комплекс. Ситуация была не похожая на другие: заложников приковали наручниками к трубам отопления. Чего хотели террористы, каковы их требования – мы не знали. То есть летели в неизвестность. В принципе, у нас всё отработано, требовалось посмотреть само место, изучить объект, подходы к нему, разобраться в обстановке на месте. С Германом Алексеевичем мы были знакомы ещё по Чечне и знали, что это умный и решительный офицер, который всегда подкупал новизной разработок боевых операций. В самолете провели мозговой штурм: сколько задействовать людей, какие спецсредства и так далее. С нами – наш руководитель генерал-лейтенант А.Е. Т-ов, Герман Алексеевич. Угрюмову такая операция – внове, он спокойный, как Будда: коль решение принимать предстоит на месте, то незачем заранее нервничать и суетиться. Ей-богу, я такое спокойствие нового руководства видел впервые. Он задавал лишь общие вопросы. Ещё до нашего прилета в Лазаревском был создан оперативный штаб из офицеров местного ФСБ и МВД. Получив от них первичную информацию, я с тремя бойцами группы отбыл под здание гостиницы, чтобы засветло осмотреть объект, подходы к нему – говоря «по-учёному», на рекогносцировку. Выяснили, что штурмовать нам предстоит третий этаж здания: заложники и террористы находились там. Скрытно проникли на второй этаж, послушали о чём разговаривают на третьем, оценили состояние заложников, поведение террористов. Вернулись, доложили всё Герману Алексеевичу. В штабе, который он сформировал по прилету, минимум людей, обстановка спокойная, деловая, без нервозности. Первое, что сделал Угрюмов, –убрал ненужные звенья штаба, оставил лишь тех, кто доставляет информацию, и кто будет действовать, когда придёт «час Икс». Второе, что он сделал, – обрезал пути проникновения слухов: каждому поставил конкретную задачу и потребовал столь же конкретного доклада. И по этим докладам уже вырабатывалась схема операции. Террористов было пять или шесть человек, уже не помню точно. Заложников – трое плюс одна женщина «подсадная». О ней мы узнали, когда после завершения операции нашли выброшенную видеокассету. Наша задача осложнялось ещё одним обстоятельством. Дело в том, что до прилета «Альфы» по заложникам пытались работать другие группы, но они были замечены террористами. Последние дали понять, что у них серьёзные намерения, и бросили в окно две гранаты – Ф-1 и РГД. Естественно, что после этого они занервничали. Главарь террористов был непредсказуем: то он спокойно вступает в переговоры, выдвигает свои требования, то вдруг срывается и начинает орать, что перестреляет всех заложников и живым в руки не дастся. Требования он выдвигает разные: сначала требовал большую сумму денег, потом связь, потом оружие, потом опять деньги…Герман Алексеевич моментально получал всю информацию о ходе переговорного процесса. Много слушал, никого не перебивал, делал пометки в блокноте, отдавал четкие и короткие указания. С течением времени из Москвы на него начали «давить»: где результат? Почему не начинаете операцию? Мы с момента прилета настроены на штурм, это понятно. Но что такое «не начинаете»? Операция уже идёт. Искусство спецназа при освобождении заложников можно разделить на три момента. Первый – когда между двумя сторонами достигается некое соглашение, по которому заложников освобождают, а террористы сдаются. Это – высший пилотаж, самое высокое искусство! Второй вариант – снайперский выстрел. Третий, самый тяжелый и самый опасный, – штурм. «Альфа» штурмует, террористы защищаются. Могут при этом пострадать и бойцы Группы, и заложники. Помню, Герман Алексеевич после моего очередного доклада положил мне ладонь на плечо: - Ну что, седой, штурмовать собрался? Ты и твои ребята – все профи, я на вас надеюсь. Но давайте сделаем так, чтоб всё прошло успешно и желательно без крови. В тот раз всё завершилось по первому варианту. Переговоры с террористами блестяще провели наш начальник генерал Т-ов и подполковник Милицкий – герой буденновского штурма. Они договорились об освобождении заложников и сдаче террористов. Всё прошло четко, без задоринки. Успешно, как сказал Угрюмов. Эта тройка – Угрюмов, То-в, Милицкий – сработали виртуозно и очень слаженно, без какой-либо нервозности, суеты, окриков. По изменившейся ситуации сразу принимали очень грамотные решения. Переговоры с террористами – это сложнейшая наука. Переговорщик, руководитель операции должны уловить тот момент, когда террорист «дал слабину», тут же использовать этот фактор и дальше суметь «повести» его за собой – к безоговорочной капитуляции. Чутье оперативника в таких случаях должно быть не только обостренным, но и в первую очередь – безошибочным. На Востоке говорят, что можно ишака подтащить к реке, но попробуй заставить его напиться! А здесь надо было сделать так, чтобы «ишак» сам дошел до речки и сам напился, не видя для себя других вариантов. Виктор Алексеевич Смирнов: Владимир Путин, будучи тогда директором ФСБ, не мог не запомнить такие громкие и успешные операции с участием Угрюмова. И как мне потом рассказывал Герман, когда Путина назначили председателем Правительства Российской Федерации, он собрал совещание с участием представителей силовых структур. Всё идёт, как обычно: объявляют по списку фамилию, имя, отчество, звание, должность и прочее – для того, чтобы глава правительства знал, с кем ему предстоит иметь дело. Объявляют: «Угрюмов Герман Алексеевич…». Путин останавливает: «Известен. То есть – лично известен». Мы его с тех пор так и называли – «Лично известен». По материалам УФСБ России по Центральному военному округу Источник: chelife.ru