Наказание за "высочайшую контрабанду"
Классикой жанра в описании царствования Николая I считается цитирование его слов, сказанных как-то наследнику во время Крымской войны, когда вскрылись огромные хищения по части обмундирования и продовольствия:
«Сашка! Мне кажется, что во всей России не воруем только ты да я…»
На самом деле, если до Николая I доходила информация о воровстве или попытках «сэкономить», расправа следовала неотвратимо. И чем выше был ранг проштрафившегося, тем показательнее было наказание.
Историк Игорь Зимин со ссылкой на воспоминания барона Корфа рассказал, что один раз сестра Николая I, великая княгиня Мария Павловна, решила по немецкой скаредности сэкономить. Дело в том, что Мария Павловна была замужем за герцогом Карлом Фридрихом Саксен-Веймарским. При всем уважении к громким титулам – герцогство было маленьким и доходов было не то, чтобы много. Поэтому желание сэкономить и отправить посылку в Россию с подвернувшимся кстати фельдъегерем вполне понятно. Поэтому в Россию на имя канцлера Нессельроде поехала посылка, содержимое которой на самом деле предназначалось для Юлии Фёдоровны Адлерберг-Барановой , которая вообще-то была царской семье не чужая – ее маменька была лучшей подругой императрицы Марии Федоровны (матери Николая I), а сама Юли Фёдоровна некоторое время была воспитательницей Александра Николаевича, будущего Александра II.
Так вот фельдъегерь первым делом заехал к Николаю I, находившемуся в Гатчине, и передал ему почту. Тот поинтересовался, а что это за пакеты. Когда узнал, что это, мол, посылка от Марии Павловны, то в Гатчину немедленно вызвали начальника петербургской таможни. Пакеты вскрыли, причем самый большой вскрыл сам царь, в нем оказался фрак и брюки.
Ну а дальше было просто.
Нессельроде получил выговор, Адлерберг-Баранова - штраф в 630 рублей серебром. Контрабанду конфисковали.
Другой раз, по описанию все того же Корфа, «под раздачу» попала семья фельдмаршала Паскевича. Тут надо отметить, что вообще-то Николай очень уважал его, так как он был непосредственным командиром будущего императора в молодости и в письмах называл его своим «отцом-командиром». И вот его жена Елизавета Алексеевна Паскевич-Эриванская прислала из-за границы в Петербург гостинцы своим зятьям.
Зятья, получив посылки, вскрыли таможенные пломбы, не дожидаясь таможенных чиновников. Об этом стало известно Николаю – граф Канкрин посчитал нужным доложить. И хотя с самим Паскевичем и его семьей Николая связывали достаточно теплые отношения, император распорядился взыскать с зятьев фельдмаршала штраф в 17 000 рублей серебром, заявив, что
«чем выше звание, тем больше надо подавать пример уважения законов»