Сухое и мокрое 3-4
1. О чем, для чего и зачем
2. Под сенью полосатой горы, или Иеро не дают покоя
3. Охлаждение чувств
На фотографии разницу между этими двумя морскими купаниями увидеть невозможно. На видео, пожалуй, тоже - разве что точно знать, на что надо глядеть. И там море, и там. И на одном снимке песок, и на другом. В обоих случаях маленький купальщик заходит в воду и в ней плещется как умеет. То ли в виде дельфина, то ли золотой рыбки, то ли как усталый придонный планктон.
Но в реальности, когда этот самый купальщик - вы, разница колоссальная. Несмотря на одинаковое название, купание в жару и купание в холод различается как штора и синхрофазотрон.
В жару это вообще ни о чем. Перегрелся на солнышке? Скинул одежду и занырнул, ни о чем не думая. А там плавай, ныряй, пока не надоест, хоть скачи как некоторые морские млекопитающие. Вылез - улегся на горячие камни и кайфуешь. В голове ни одной мысли, удовольствие не интеллектуальное, которых в моей жизни и так слишком много, а чисто физиологическое. Ноги и руки приятно устали, тело медленно обсыхает, от солнца жмуришь глаза и вообще превращаешься в котика. Даже в двух - сначала ты морской котик, а потом обычный и очень ленивый.
А когда с неба снова обрушивается жара, повторяешь всё заново. Кидаешься в воду и блаженно в ней прохлаждаешься, медленно скользя над разноцветным дном будто дирижабль. А потом, не в силах расстаться, ещё долго лежишь возле берега, и набежавшие волны нежно массируют тебе пятки. А ты засовываешь лицо в море и смотришь, как мелкие камушки мягко колышутся взад-вперед.
Но когда температура забортного воздуха спадает, до вдобавок поднимается начинается сильный ветер, всё, увы, становится куда сложнее. Теперь это уже не спонтанное действие, а сложный процесс, требующий тщательной подготовки.
Теперь каждое купание начинается с тонкой психологической интроспекции. А действительно ли я этого хочу? Или это просто привычка? Тварь ли я дрожащая уже сейчас или превращусь в таковую сразу после выныривания? И может ну его? Море на вид, конечно, как настоящее, водичка прозрачная плещется и всё такое, но вид этот уже обманчив - и если в неё засунуть какую-нибудь конечность, вода ужалит не хуже, чем королевская кобра.
Но вот наконец после долгих колебаний ты решаешь всё-таки, что выкупаться надо. По всяким сложным и неочевидным соображениям. Например, потому что этот чудесный пляж пропустить никак нельзя, и будешь потом годами жалеть, если не окунешься. Каждый вечер будет являться к тебе совесть и ныть: ну ты же там рядом проходил и не мог задержаться на час? Или, к примеру, надо искупаться назло ветру и волнам и почувствовать себя победителем стихий. Или раз уже деньги на отдых уплачены, так надо их использовать по полной. Или потому что знаешь, что в воде будет теплее, потому что внутри не дует. Или, не дай бог, оттого что сверху непрерывно просачивается противный мокрый мелкий дождь, и лучше найти местечко, где его нет.
Короче, как ни крути, а купаться придётся. Не спеша, нехотя, ты заходишь в воду, до последнего надеясь на чудо, но вместо него получаешь внезапный температурный шок, и мир на мгновение меркнет. Словно яркая вспышка, только она не зрительная, а что-то типа тактильного удара по всем чувствам сразу. Он медленно-медленно проходит, но идти глубже никакого желания нет, потому что одни шаг - и шок случается в другом месте,в районе коленок, например. А уж если дойдёт до нижней зоны бикини - ой нет, лучше даже не вспоминать.
Некоторые, правда, практикуют следующий метод. Стоя по щиколотку в воде, льют её на остальные части тела по очереди в надежде, что организм постепенно смирится с неизбежным. Процесс долгий, утомительный и довольно бесполезный. А если еще и дует сильный ветер, то вымерзнешь больше, чем от самого купания.
Поэтому я отвергаю это отрезание хвоста по кусочкам и придерживаюсь метода гильотины. Быстренько заходишь по пояс и ныряешь прямо с головой!
Впечатления, конечно, острые и не сказать, чтобы сильно приятные. Чувство такое, будто тебя внезапно ошпарили крутым кипятком, и чтобы от него избавиться, начинаешь энергичном махать руками и ногами, и от этого плывешь, плывешь, плывешь с такой скоростью, будто за тобой гонится стадо электрических скумбрий.
А потом уже наслаждаешься собственной смелостью. Правда, заходя в воду, никогда не угадаешь, сколько в ней можно плавать. Бывает, что быстро становится тепло, и говоришь себе за неимением других адресатов: ну вот, ничего страшного, совсем наоборот, просто отлично. А бывает, что как бы ты ни двигался, все равно холодно, и тогда с сожалением ускоренно выгребаешь к берегу, ощущая синее море обманщиком и предателем.
В мелкой водичке, разумеется, уже не полежишь, потому что выставленные на воздух части тела с удвоенной силой начинает рвать на куски холодный ветер. Тут бы самое время завернуться с головой в огромное махровое полотенце, как в семь лет после ванны, да вот беда - в минималистическом походе у меня его нет. Есть очень компактное из “Декатлона” - ворсистое, мрачного черного цвета, хорошо впитывающее воду, но увы, размером оно чуть больше носового платка и вытереть им можно только макушку. Поэтому приходится, чертыхаясь, натягивать на мокрое тело одежду, а я этого терпеть не могу. Ощущения, которые начинаются, когда влага начинает с тебя испаряться и увлажнять ткань, отвратительны - будто ты огурец, растущий в парнике на продажу. Но деваться некуда.
И тогда ты дрожишь, вспоминая потерянный рай, который тогда совсем не считал раем, а вместо этого только и делал, что ругал жару. Примерно как взрослые вспоминают собственное детство и умиляются, хотя детьми они вряд ли были неизменно веселы и жизнерадостны.
4. Не такой уж Новый свет
…Противный дождь наконец закончился. К тому времени я уже спустился в Новый свет по тропе западнее горы Сокол. Ну почти спустился. Я был еще над поселком, в том месте, где как раз открывается прекрасный вид на эту гору. А еще там почему-то росла опунция, причем явно дикая. Пробовать плоды, впрочем, я побоялся - вдруг это не она, а совсем волчья ягода.
За что люблю Крым - так это за всяких интересных людей, которые иногда попадаются по дороге. Пока я любовался пейзажем по той же самой тропе шли еще двое мужчин и я хорошо слышал их разговор. Обсуждали они вот что: почему имена всех ангелов кончаются на -ил, случайность это или закономерность. Не скрою - как ученику-отличнику мне очень хотелось вмешаться в разговор и рассказать, что нет, не случайность. Ил - это бог, причем слово это даже не еврейское, а гораздо древнее, наверное, еще шумерское, и город Вавилон в оригинале назывался Баб-эль, то есть “врата бога”. Явно предполагалось, что всевышний не сидит на небе как какой-то хиккикомори, а регулярно посещает свой храм, попадая в него через упомянутые ворота. Но как интроверт я промолчал, и мужики так и прошли мимо в неведении. Я думал их встретить где-нибудь внизу и поумничать потом, но конечно же не встретил.
Крутая тропинка перешла во вполне приятные уступы, можно сказать, в горный хайвей, и я быстро сошел вниз, к автобусной остановке. Помнится, в прошлом походе я очень страдал, что в Новом Свете негде поставить палатку. Но это я просто не там смотрел. Внизу, там где дома, и правда негде, там вообще нет ровного незастроенного места, а вот вдоль этого серпантина, по которому я шел, располагались вполне приличные площадки для стоянки.
Возле остановки стояла семейная пара с двумя малышами, одетая по-спортивному. Они явно собрались погулять по можжевелому лесу, набрать воды из родника святой Анастасии, а может и пособирать заодно плоды дикой опунции. Меня они вычислили сразу - по рюкзаку и облезлому виду, и с завистью спросили: что, в лесу ночевали? Я с гордостью рассказал им, что да, и уже не первый день, а вообще иду от самой Феодосии. Приятно, черт возьми, когда кто-то на тебя смотрит такими глазами, в которых ясно читается: и нам бы так… и мы когда-то… но дела… но дети…
Про сам поселок Новый свет писать особо нечего. Я зашел сюда чисто ради столовой, да еще купить воды на дорогу. Была у меня мысль протопать оттуда сразу на Веселое: говорят там надо будет лезть по скале в 60 метров высотой, ну и вообще я люблю нехоженые и неизведанные дороги.
В общем, я помечтал про скалу и пошел все той же тропой Голицына. Я ее уже знаю вдоль и поперек, был там пару сотен раз, первоначальный восторг давно прошел, и теперь у меня к ней отношение - что-то среднее между радостью встречи со старым другом и супружеским долгом. Правда, первое пока что преобладает. Там все-таки реально красиво. Голицын был отнюдь не дурак, знал, где гулять.
В начале тропы ко мне привязалась группа российских пенсионерок. Две еще были ничего, спокойные, а третья, уборщица откуда-то из Сибири, постоянно донимала меня ненужными вопросами: сколько мне лет, да чем занимаюсь, да сколько зарабатываю, да женат ли или нет, явно с каким-то дальним и оттого особенно глупым прицелом. На ум сами собой пришли и не желали уходить строки из бессмертного стихотворения Козьмы Пруткова: отстань беззубая, твои противны ласки, ну и так далее.
В подобных беседах мы дошли до грота Шаляпина. Я пошел купаться, а пенсионерки не стали меня ждать и ушли дальше. Слава аллаху.
У меня уже сложилась традиция - мимо этого места я спокойно пройти не могу, настолько здесь классно. Огромные скалы, гигантские камни на берегу и в воде, чистейшая вода, всякие роскошные водоросли на дне. Заходить только не очень удобно, особенно если есть волны.
Любопытно, что в этом месте я впервые за весь поход увидел рыбок. Первый и последний раз - больше их нигде не было вообще. В прошлые годы везде, где занырнешь, хватало живности - крабов, мальков, мрачных бычков, сидящих на камнях. Иногда мимо проплывали такие косяки мелких рыбок, что все море блестело. Но на этот раз нигде никого - что очень странно.
После грота Голицына все как обычно - лестницы, скалы, Разбойничий пляж, Капчик. Как на работу ходишь.
Правда, обнаружилось приятное новшество: в местах массового гуляния отдыхающих наконец появились таблички. На Царский пляж - туда, на Капчик - сюда, в можжевеловую рощу - вот по этой дорожке. Красиво, культурно.
Правда, можжевельники там довольно чахлые, никакого сравнения с теми, среди которых я спал этой ночью. Поэтому я не стал задерживаться на этих парковых аллеях, в которые превратились некогда дикие места, и отправился искать Долину Рая, куда так и не попал два года назад.
2. Под сенью полосатой горы, или Иеро не дают покоя
3. Охлаждение чувств
На фотографии разницу между этими двумя морскими купаниями увидеть невозможно. На видео, пожалуй, тоже - разве что точно знать, на что надо глядеть. И там море, и там. И на одном снимке песок, и на другом. В обоих случаях маленький купальщик заходит в воду и в ней плещется как умеет. То ли в виде дельфина, то ли золотой рыбки, то ли как усталый придонный планктон.
Но в реальности, когда этот самый купальщик - вы, разница колоссальная. Несмотря на одинаковое название, купание в жару и купание в холод различается как штора и синхрофазотрон.
В жару это вообще ни о чем. Перегрелся на солнышке? Скинул одежду и занырнул, ни о чем не думая. А там плавай, ныряй, пока не надоест, хоть скачи как некоторые морские млекопитающие. Вылез - улегся на горячие камни и кайфуешь. В голове ни одной мысли, удовольствие не интеллектуальное, которых в моей жизни и так слишком много, а чисто физиологическое. Ноги и руки приятно устали, тело медленно обсыхает, от солнца жмуришь глаза и вообще превращаешься в котика. Даже в двух - сначала ты морской котик, а потом обычный и очень ленивый.
А когда с неба снова обрушивается жара, повторяешь всё заново. Кидаешься в воду и блаженно в ней прохлаждаешься, медленно скользя над разноцветным дном будто дирижабль. А потом, не в силах расстаться, ещё долго лежишь возле берега, и набежавшие волны нежно массируют тебе пятки. А ты засовываешь лицо в море и смотришь, как мелкие камушки мягко колышутся взад-вперед.
Но когда температура забортного воздуха спадает, до вдобавок поднимается начинается сильный ветер, всё, увы, становится куда сложнее. Теперь это уже не спонтанное действие, а сложный процесс, требующий тщательной подготовки.
Теперь каждое купание начинается с тонкой психологической интроспекции. А действительно ли я этого хочу? Или это просто привычка? Тварь ли я дрожащая уже сейчас или превращусь в таковую сразу после выныривания? И может ну его? Море на вид, конечно, как настоящее, водичка прозрачная плещется и всё такое, но вид этот уже обманчив - и если в неё засунуть какую-нибудь конечность, вода ужалит не хуже, чем королевская кобра.
Но вот наконец после долгих колебаний ты решаешь всё-таки, что выкупаться надо. По всяким сложным и неочевидным соображениям. Например, потому что этот чудесный пляж пропустить никак нельзя, и будешь потом годами жалеть, если не окунешься. Каждый вечер будет являться к тебе совесть и ныть: ну ты же там рядом проходил и не мог задержаться на час? Или, к примеру, надо искупаться назло ветру и волнам и почувствовать себя победителем стихий. Или раз уже деньги на отдых уплачены, так надо их использовать по полной. Или потому что знаешь, что в воде будет теплее, потому что внутри не дует. Или, не дай бог, оттого что сверху непрерывно просачивается противный мокрый мелкий дождь, и лучше найти местечко, где его нет.
Короче, как ни крути, а купаться придётся. Не спеша, нехотя, ты заходишь в воду, до последнего надеясь на чудо, но вместо него получаешь внезапный температурный шок, и мир на мгновение меркнет. Словно яркая вспышка, только она не зрительная, а что-то типа тактильного удара по всем чувствам сразу. Он медленно-медленно проходит, но идти глубже никакого желания нет, потому что одни шаг - и шок случается в другом месте,в районе коленок, например. А уж если дойдёт до нижней зоны бикини - ой нет, лучше даже не вспоминать.
Некоторые, правда, практикуют следующий метод. Стоя по щиколотку в воде, льют её на остальные части тела по очереди в надежде, что организм постепенно смирится с неизбежным. Процесс долгий, утомительный и довольно бесполезный. А если еще и дует сильный ветер, то вымерзнешь больше, чем от самого купания.
Поэтому я отвергаю это отрезание хвоста по кусочкам и придерживаюсь метода гильотины. Быстренько заходишь по пояс и ныряешь прямо с головой!
Впечатления, конечно, острые и не сказать, чтобы сильно приятные. Чувство такое, будто тебя внезапно ошпарили крутым кипятком, и чтобы от него избавиться, начинаешь энергичном махать руками и ногами, и от этого плывешь, плывешь, плывешь с такой скоростью, будто за тобой гонится стадо электрических скумбрий.
А потом уже наслаждаешься собственной смелостью. Правда, заходя в воду, никогда не угадаешь, сколько в ней можно плавать. Бывает, что быстро становится тепло, и говоришь себе за неимением других адресатов: ну вот, ничего страшного, совсем наоборот, просто отлично. А бывает, что как бы ты ни двигался, все равно холодно, и тогда с сожалением ускоренно выгребаешь к берегу, ощущая синее море обманщиком и предателем.
В мелкой водичке, разумеется, уже не полежишь, потому что выставленные на воздух части тела с удвоенной силой начинает рвать на куски холодный ветер. Тут бы самое время завернуться с головой в огромное махровое полотенце, как в семь лет после ванны, да вот беда - в минималистическом походе у меня его нет. Есть очень компактное из “Декатлона” - ворсистое, мрачного черного цвета, хорошо впитывающее воду, но увы, размером оно чуть больше носового платка и вытереть им можно только макушку. Поэтому приходится, чертыхаясь, натягивать на мокрое тело одежду, а я этого терпеть не могу. Ощущения, которые начинаются, когда влага начинает с тебя испаряться и увлажнять ткань, отвратительны - будто ты огурец, растущий в парнике на продажу. Но деваться некуда.
И тогда ты дрожишь, вспоминая потерянный рай, который тогда совсем не считал раем, а вместо этого только и делал, что ругал жару. Примерно как взрослые вспоминают собственное детство и умиляются, хотя детьми они вряд ли были неизменно веселы и жизнерадостны.
4. Не такой уж Новый свет
…Противный дождь наконец закончился. К тому времени я уже спустился в Новый свет по тропе западнее горы Сокол. Ну почти спустился. Я был еще над поселком, в том месте, где как раз открывается прекрасный вид на эту гору. А еще там почему-то росла опунция, причем явно дикая. Пробовать плоды, впрочем, я побоялся - вдруг это не она, а совсем волчья ягода.
За что люблю Крым - так это за всяких интересных людей, которые иногда попадаются по дороге. Пока я любовался пейзажем по той же самой тропе шли еще двое мужчин и я хорошо слышал их разговор. Обсуждали они вот что: почему имена всех ангелов кончаются на -ил, случайность это или закономерность. Не скрою - как ученику-отличнику мне очень хотелось вмешаться в разговор и рассказать, что нет, не случайность. Ил - это бог, причем слово это даже не еврейское, а гораздо древнее, наверное, еще шумерское, и город Вавилон в оригинале назывался Баб-эль, то есть “врата бога”. Явно предполагалось, что всевышний не сидит на небе как какой-то хиккикомори, а регулярно посещает свой храм, попадая в него через упомянутые ворота. Но как интроверт я промолчал, и мужики так и прошли мимо в неведении. Я думал их встретить где-нибудь внизу и поумничать потом, но конечно же не встретил.
Крутая тропинка перешла во вполне приятные уступы, можно сказать, в горный хайвей, и я быстро сошел вниз, к автобусной остановке. Помнится, в прошлом походе я очень страдал, что в Новом Свете негде поставить палатку. Но это я просто не там смотрел. Внизу, там где дома, и правда негде, там вообще нет ровного незастроенного места, а вот вдоль этого серпантина, по которому я шел, располагались вполне приличные площадки для стоянки.
Возле остановки стояла семейная пара с двумя малышами, одетая по-спортивному. Они явно собрались погулять по можжевелому лесу, набрать воды из родника святой Анастасии, а может и пособирать заодно плоды дикой опунции. Меня они вычислили сразу - по рюкзаку и облезлому виду, и с завистью спросили: что, в лесу ночевали? Я с гордостью рассказал им, что да, и уже не первый день, а вообще иду от самой Феодосии. Приятно, черт возьми, когда кто-то на тебя смотрит такими глазами, в которых ясно читается: и нам бы так… и мы когда-то… но дела… но дети…
Про сам поселок Новый свет писать особо нечего. Я зашел сюда чисто ради столовой, да еще купить воды на дорогу. Была у меня мысль протопать оттуда сразу на Веселое: говорят там надо будет лезть по скале в 60 метров высотой, ну и вообще я люблю нехоженые и неизведанные дороги.
В общем, я помечтал про скалу и пошел все той же тропой Голицына. Я ее уже знаю вдоль и поперек, был там пару сотен раз, первоначальный восторг давно прошел, и теперь у меня к ней отношение - что-то среднее между радостью встречи со старым другом и супружеским долгом. Правда, первое пока что преобладает. Там все-таки реально красиво. Голицын был отнюдь не дурак, знал, где гулять.
В начале тропы ко мне привязалась группа российских пенсионерок. Две еще были ничего, спокойные, а третья, уборщица откуда-то из Сибири, постоянно донимала меня ненужными вопросами: сколько мне лет, да чем занимаюсь, да сколько зарабатываю, да женат ли или нет, явно с каким-то дальним и оттого особенно глупым прицелом. На ум сами собой пришли и не желали уходить строки из бессмертного стихотворения Козьмы Пруткова: отстань беззубая, твои противны ласки, ну и так далее.
В подобных беседах мы дошли до грота Шаляпина. Я пошел купаться, а пенсионерки не стали меня ждать и ушли дальше. Слава аллаху.
У меня уже сложилась традиция - мимо этого места я спокойно пройти не могу, настолько здесь классно. Огромные скалы, гигантские камни на берегу и в воде, чистейшая вода, всякие роскошные водоросли на дне. Заходить только не очень удобно, особенно если есть волны.
Любопытно, что в этом месте я впервые за весь поход увидел рыбок. Первый и последний раз - больше их нигде не было вообще. В прошлые годы везде, где занырнешь, хватало живности - крабов, мальков, мрачных бычков, сидящих на камнях. Иногда мимо проплывали такие косяки мелких рыбок, что все море блестело. Но на этот раз нигде никого - что очень странно.
После грота Голицына все как обычно - лестницы, скалы, Разбойничий пляж, Капчик. Как на работу ходишь.
Правда, обнаружилось приятное новшество: в местах массового гуляния отдыхающих наконец появились таблички. На Царский пляж - туда, на Капчик - сюда, в можжевеловую рощу - вот по этой дорожке. Красиво, культурно.
Правда, можжевельники там довольно чахлые, никакого сравнения с теми, среди которых я спал этой ночью. Поэтому я не стал задерживаться на этих парковых аллеях, в которые превратились некогда дикие места, и отправился искать Долину Рая, куда так и не попал два года назад.