Ермолов — «Чёрная звезда»? Кавказ для русского генерала нашел верные слова
Да таким, что его удостоит вниманием сам Александр Дюма:
«С тех пор, как бородинские орудия известили Франции его имя, удивление и уважение к нему никогда не покинут меня».
Имя это на слуху до сих пор — Алексей Ермолов.
Но для нас, в отличие от автора «Трёх мушкетёров», Ермолов связан не с Бородинским сражением, а с Кавказом. И связь эта окрашена в достаточно грозные тона. Так, современные кавказские историки и публицисты именуют его «царским сатрапом», «разбойником», который, дескать, «замирил» Кавказ до состояния кровавой пустыни. С ними согласны и некоторые русские публицисты, однако они не осуждают генерала, а гордятся тем, что именем «грозного Ярмула» кавказские матери некогда пугали детей. Словом, фигура Ермолова сводится к одной его цитате:
«Лучше от Терека до Сунжи оставлю выжженные пустые степи, нежели в тылу российских укреплений потерплю грабежи и разбои. Выбирайте любое — покорность или истребление ужасное».
С той только разницей, что одни оценивают эту формулу со знаком «минус», а другие — со знаком «плюс».
Ермолов Алексей Петрович. Гравюра А. Г. Ухтомского, 1810-е гг.
Школа Суворова
Между тем не худо бы вспомнить, что на Кавказ Ермолов пришёл, будучи уже в силе и славе. А сила и слава его уходят корнями в эпоху Екатерины Великой, когда совсем молодой офицер-артиллерист начал свою службу под началом Александра Суворова. Боевым его крещением стало командование в 1794 г. батареей при штурме Праги — укреплённого предместья Варшавы. По его итогам Ермолов был удостоен ордена Св. Георгия IV степени.
А. Орловский, Штурм Праги, 1797
Ту операцию в Европе принято называть «Пражской резнёй», а Суворова и его офицеров изображать чудовищами и людоедами. Хотя особой жестокости русские тогда не проявили — из 30 тыс. поляков, оборонявших Прагу, сдались в плен и были отпущены по домам 26 729 человек. А убитых насчитывается 3271 человек. Так что на «резню» это никак не тянет. Тем более что перед штурмом Суворов дал строжайший приказ в отношении поведения с неприятелем:
«Кои положат ружьё, тем вольность».
Этот стиль впитан молодым Ермоловым от учителя. Вот слова Суворова перед штурмом Измаила в 1790 г.: «Я с войском сюда прибыл. Двадцать четыре часа на размышление — воля. Первые выстрелы — неволя. Штурм — смерть».
А вот какой ультиматум был выдвинут властям и жителям Парижа в марте 1814 г. после того, как отгремели предупредительные залпы батарей Ермолова:
«Если вы немедленно не сдадитесь, то не узнаете места, на котором стояла ваша столица».
Вместо императора
Ирландский эпос о своём главном герое говорит так: «Три недостатка было у Кухулина — он был слишком молод, слишком храбр и слишком умён». То же самое можно сказать и о русском военачальнике. Скажем, в 17 лет Ермолов, уже капитан, воюет под началом Александра Суворова. За штурм предместья Варшавы получает свою первую боевую награду — орден Святого Георгия IV степени. Подполковником становится в 20 лет — и тоже не за красивые глаза, а за штурм Дербента. В Бородинском сражении отчаянной штыковой атакой отбивает батарею Раевского, возобновляет стрельбу по французам и ведёт её, пока не получает ранение картечью в шею. А в марте 1814 г. Ермолов делает вошедший в военную историю и историю живописи «последний выстрел по Парижу». Именно после сокрушительных залпов батареи Ермолова русский царь диктует условия капитуляции: «Если вы немедленно не сдадитесь, то не узнаете места, на котором стояла ваша столица». На одноимённой картине Богдана Виллевальде они изображены наравне — Ермолов и останавливающий его император Александр I.
Контратака Алексея Ермолова на захваченную батарею Раевского в ходе Бородинского сражения. Хромолитография А. Сафонова. Начало XX века.
Однако молодость и храбрость — это ещё не всё. В конце концов, почти все герои войны 1812 г. отличались этими качествами. Но только Ермолов был удостоен чести говорить и даже думать за самого императора. В буквальном смысле. Манифест об окончании войны Александр I, видимо, не надеясь на свои способности, поручает создать именно Ермолову. И тот справляется блестяще:
«1812 г., тяжкий ранами, вознёс Россию наверх славы, явил пред лицом Вселенной её величие... Кроткий поселянин, незнакомый прежде со звуком оружия, защищал веру, государя и Отечество. Жизнь казалась ему малою жертвой!»
Сражение при Париже 17 марта 1814 года. Богдан Виллевальде. 1834 г.
Неудобный ум
Между тем обстановка вокруг Ермолова складывается странная. Устные рассказы о подвигах молодого генерала распространяются в России моментально. И знать, и простые люди заказывают его изображения. Доходит даже до того, что у отца Ермолова кто-то похитил портрет его героического сына, чтобы сделать гравюру и наладить коммерческое издание оттисков. Но вот что пишет сам обокраденный отец:
«Подвигов сына своего я не видел ни разу ни в реляциях, ни в газетах, которые наполнены именами генералов Винцингероде, Бенкендорфа, Чернышёва и проч., и проч.».
Разгадка казуса проста. Точнее других об этой странной ситуации сказал писатель Николай Лесков:
«Алексей Ермолов — характернейший представитель весьма замечательного у нас типа умных, сильных, даровитых и ревностных, но по некоторым чертам неудобных русских людей».
Святая правда. Он очень часто шёл поперёк. Это видно даже на картинке из учебника истории «Совет в Филях». Генералы, обсуждающие сдачу Москвы Наполеону, уныло сидят. Стоят лишь два человека — адъютант Кутузова, которому положено по должности, и Ермолов, который, вскочив, доказывает, что Москву сдавать никак нельзя.
На картине А. Кившенко «Военный совет в Филях» горячий и решительный Ермолов стоит за столом в правой части картины.
К тому же, на свою беду, он обладал отменным чувством юмора и был зол на язык. Всесильному Аракчееву, который вздумал распекать его за утомлённых после марша лошадей, ответил так:
«К сожалению, ваше сиятельство, репутация офицера часто зависит от скотов».
Был резок и в отношении национального вопроса. Встретив в приёмной императора сплошь немцев, которые говорили между собой по-своему и ожидали наград, заявил царю:
«Мне никаких орденов не надо. Только, ваше величество, сделайте милость — произведите меня в немцы!»
И даже своё назначение на Кавказ, который считался местом ссылки таких вот «неудобных» или «слишком умных», воспринял не как все, а с энтузиазмом.
Портрет А. П. Ермолова кисти П. Захарова-Чеченца, примерно 1843 год.
Алексей Петрович был назначен проконсулом Кавказа в 39 лет, за ним следовала слава героя Отечественной войны 1812 г. Генерал демонстрировал храбрость не только на поле брани. В Париже во время парада в честь победы над Наполеоном из-за ошибки оркестра гренадеры Ермолова сбились с шага. Император Александр I потребовал посадить нескольких офицеров на гауптвахту.
«Гренадеры пришли сюда не для парадов, но для спасения Отечества и Европы», - возразил Ермолов.
За своих подчинённых он стоял насмерть. Солдаты называли его между собой «батюшкой», «Петровичем»,
а горцы - «грозный Ярмул».
В сущности, Ермолов лишь принёс на Кавказ высочайшие европейские стандарты своего времени. Причём не столько стандарты ведения войны, сколько стандарты принуждения к миру.
Войска генерала Суворова входят в капитулировавшую Варшаву. Гравюра 1878 г.
На равных
Это очень важно для понимания роли Ермолова на Кавказе. Его отправили туда не для того, чтобы развязать колониальную войну, но для того, чтобы установить мир. В отличие от англичан, которые в Индии выступали как колонизаторы и завоеватели, которые не считали местных жителей за полноценных людей, Ермолов полагал все кавказские народы не просто равными, но и гражданами империи. Со всеми вытекающими отсюда последствиями в виде прав и обязанностей. Ведь по итогам двух успешных войн — с Персией в 1804–1813 гг. и с Турцией в 1806–1812 гг. — Россия, помимо уже вошедших в состав империи Грузии, Абхазии и Осетии, приобрела также ханства Карабахское, Ганджинское, Шекинское, Дербентское, Кубинское... И теперь на этих территориях устанавливались имперские порядки.
Правда, поначалу лишь на бумаге. В самом деле — кого волнует царский манифест 1804 г. о запрещении работорговли на Кавказе? Долго казалось, что до него никому и дела нет. Но вот в 1816 г. «проконсулом Кавказа» назначается Ермолов. А несколько лет спустя Александр Грибоедов оставляет в путевых заметках запись:
«Даданиурт, Андреевская, окружённая лесом. Там на базаре прежде Ермолова выводили на продажу захваченных людей — ныне самих продавцов вешают...»
Да, вешают. Потому что захватывать людей и торговать ими — незаконно. Тех, кто не хочет это понять по-хорошему, придётся приводить к покорности. Но последнее вовсе не означает сплошных карательных походов и тактики выжженной земли. В конце концов, слово «покорить» имеет много значений. К примеру, «он покорил нас своим обаянием».
Между прочим, этот ресурс Ермолов пускал в ход часто:
«Он не страшился выходить за пределы форпостов один, в сопровождении одного лишь проводника, весьма опытного в своём деле местного уроженца, поскольку уверен в себе и в том, что горцы его уважают. С другой стороны, генерал убеждён, что если он изменит свой образ действий, то незамедлительно потеряет авторитет». Это производило впечатление не только на простых людей, но и на искушённых властителей. Так, хана Ширванского Мустафу Ермолов поразил тем, что явился к нему со свитой всего из пяти казаков. «Вот чем я его зарезал!» — говорил впоследствии генерал.
Черкесский невольничий рынок. Гравюра первой половины XIX в.
Пока мир не разрушится
Чисто военные операции на Кавказе Ермолов вёл исключительно по необходимости. Причём она была продиктована извне. Англия и Франция стремились поддерживать Кавказ в состоянии войны, сделать его очагом беспокойства для России. Европейское оружие и военные специалисты текли к «немирным горцам» через Турцию рекой. Россия же была заинтересована в обратном — принести на Кавказ мир. К этому были все предпосылки, в том числе и экономические. Археологические данные говорят о том, что этот регион был интегрирован в систему общероссийского рынка лет за двадцать до прихода Ермолова:
«Впечатляющая картина полного преобладания российских денежных единиц в нумизматической панораме Северного Кавказа на рубеже XVIII–XIX вв.».
На долю Ермолова выпало упорядочить этот рынок. Прежде всего — исключить из него охоту на людей и работорговлю. А уж потом наладить нормальную торговлю и «поднять» ремёсла:
«Надобно стараться сблизить Чеченцев частым их обращением с Русскими. Начальнику войск на Линии предпишу я об учреждении торгов в крепости Грозной. Распоряжение сие непременно привлечёт Чеченцев, коих изделия, нужные нашим Линейным казакам, будут вымениваемы. Дам также предписание о построении мечети, где богослужение могут отправлять поочерёдно в торговые дни муллы из деревень, расположенных по левому берегу Сунжи...»
Признание народов Кавказа равными. Развитие ремёсел и торговли. Строительство курортов — именно Ермолов в 1823 г. учредил Строительную комиссию при Кавказских Минеральных Водах, трудами которой Северный Кавказ получил статус здравницы. Почтительное внимание к религии местных жителей. Вот чем было «замирение Кавказа». Что же до карательных акций, то Ермолов оказался единственным из русских за всю историю интеграции Кавказа, кто попал в фольклор, который будет приведен ниже.
Алексей Ермолов, 1861 г.
В обмен на жизнь
На Кавказе Ермолов столкнулся с трагичной историей майора Павла Швецова - возвращаясь со службы из Грузии в Россию, он был похищен чеченцами и больше года содержался в земляной яме. Разбойники требовали 250 тыс. руб. (на сегодняшний день - более 10 млн долл.), если горцы не получали выкупа, то продавали пленников по налаженным каналам на Восток. Генерал вызвал к себе владельцев земель, через которые был провезён пленённый майор, заключил их в Кизлярскую крепость и объявил, что, если через 10 дней они не изыщут средства к освобождению Швецова, все 18 человек будут повешены на крепостном бастионе. Моментально сумма выкупа снизилась с 250 тыс. до 10 тыс. руб. Деньги уплатил один из дагестанских ханов, майора освободили.
Наведения порядка в крае требовали, как писал Ермолов,
«слёзы жителей наших на Линии (Кавказская укреплённая линия: крепости, казачьи станицы. - прим.), где редкое семейство не обошло убийство или разорение от хищничества... Снисхождение в глазах азиатов - знак слабости, и я прямо из человеколюбия бываю строг неумолимо. Одна казнь сохранит сотни русских от гибели и тысячи мусульман от измены».
Приказом Ермолов повелел «попавшихся на разбое вешать на месте преступления», а жителям тех аулов, где разбойники имели обыкновение прятаться, объявлять, что «жилища пособников будут истреблены до основания». 
Штурм на Кавказе. Фрагмент картины Ф.Рубо.
«Алексей Петрович в корне поменял политику России на Кавказе, - рассказал Юрий Клычников, доктор исторических наук.
- До него наместники пытались задабривать местных князьков, давая им чины, вплоть до генеральских, и платя огромное жалованье. Надо пояснить, что Северо-Кавказский регион вместе с Грузией входил в состав Российской империи. Со времён Ивана Грозного горцы просили Россию защитить их от Крымского ханства. В 1783 г. при Екатерине II Крымское ханство прекратило своё существование. И горцы получили возможность жить с безопасными внешними границами и обратили весь свой воинственный дух внутрь Российской империи. Они давали клятвы верности и тут же их нарушали. Доходило до абсурда - отряды горцев могли прийти к коменданту русской крепости и предложить ему совершить совместный набег на соседнюю крепость! От набегов страдала и Грузия, которая попросилась в состав Российской империи в начале XIX в. и была принята».
«Театр военных действий Ермолов разделил на три операционных направления: в центре - Кабарда, на правом фланге - Закубанская Черкесия, а слева - Чечня и Дагестан. Генерал последовательно не только завоёвывал их оружием, но и обустраивал экономически, создавал новую систему управления, учитывающую местные законы и традиции, - рассказал Владимир Кикнадзе, кандидат военных наук, капитан 2-го ранга.
В частной жизни генерал был аскетичен. В его походной палатке была только кровать, на которой он спал, завернувшись в шинель. Ермолов знал всех офицеров корпуса по имени, знал и многих рядовых, он мог ночью подойти к костру и сесть с ними за общую трапезу. Ермолов был блестяще образован, читал на нескольких языках, обладал одной из лучших частных библиотек в России, которую после смерти завещал Московскому университету.
За други своя
Ермолов сумел изменить практику, при которой на Кавказ было принято посылать служить людей, совершивших неблаговидные поступки, или политически неблагонадёжных. Он искоренял в войсках пьянство, картёжничество.
«Перед боем все - от генералов до рядовых - снимали головные уборы, осеняли себя крестным знамением и уже шли в атаку, как на праздник в церковь», - вспоминали современники. В этом и был «секрет» ермоловских чудо-богатырей, веря в Царство Небесное, они не боялись сложить голову на поле брани. Сам Ермолов цитировал Евангелие:
«Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих».
Аллея российской славы с бюстами полководцев и государственных деятелей в Краснодаре. Скульптура Ермолова.
Вместе с тем Ермолов издал приказ, чтобы ни при каких обстоятельствах не порочилась вера горцев. Запрещалось обманывать местных жителей, «дабы не потерять доверие всего народа». Также генерал писал: «Внушите войскам, чтобы не защищающегося или паче бросающего оружие щадить непременно».
За почти 11 лет правления успехи Ермолова на Кавказе были несомненны даже для его врагов, коих у него хватало. Недруги воспользовались ситуацией, когда после кончины Александра I на престол взошёл Николай I, ему стали нашёптывать о связях Ермолова с декабристами, что было ложью. Генерал мог критиковать какие-то решения монарха, но никогда бы не стал нарушать присягу и выступать против государя. Об этом свидетельствуют его письма. Однако Ермолов всё же был отстранён со своей должности на Кавказе.
Точка в военных действиях в регионе была поставлена через несколько десятилетий после ухода оттуда Ермолова. Но войска «батюшку» не забывали - на его могиле установили неугасимую лампаду из чугунной гранаты с надписью:
«Служащие на Гунибе кавказские солдаты».
Именно в окружённом горном ауле Гуниб объявил о своей капитуляции в 1859 г. кавказский имам Шамиль. А когда имама привезли в Центральную Россию и спросили, с кем бы он хотел встретиться, тот первым назвал Ермолова. И встреча состоялась за два года до кончины генерала. Парадокс, но поверженному имаму Шамилю назначили пенсию бОльшую, нежели получал генерал Ермолов. Однако земные несправедливости Алексея Петровича глубоко не затрагивали, ведь он воевал не за деньги, а «за други своя».
Смирись, Кавказ?
Интеграция Кавказа в Российскую империю длилась примерно 100 лет. Но решающим стало десятилетие Ермолова, который был «проконсулом Кавказа» с 1816 по 1827 г. Часто приходится слышать, что добиться своей цели он смог только феноменальной жестокостью, вырезая целые селения и «замирив» некоторые области до состояния кровавой пустыни. В качестве свидетеля призывают самого генерала, цитируя его слова от 1818 г., сказанные старейшинам аулов, жители которых подозревались в нападениях на русские гарнизоны и которые были приведены выше:
«Лучше от Терека до Сунжи оставлю выжженные пустые степи, нежели в тылу российских укреплений потерплю грабежи и разбои. Выбирайте любое — покорность или истребление ужасное».
Дополняется это обычно тем, что «грозным Ярмулом» матери на Кавказе якобы пугали детей.
Всё верно. И устрашающие слова были произнесены, и детей действительно пугали. Но вот что говорит о Ермолове его современник Мирза Мухаммед Али Казем-бек, видный мусульманский учёный, сын шейх-аль-ислама, шиитского духовного главы Дербента:
«Великодушие, бескорыстная храбрость и правосудие — вот три орудия, которыми можно покорить весь Кавказ, одно без другого не может иметь успеха. Имя Ермолова было страшно и особенно памятно для здешнего края: он был великодушен и строг, иногда до жестокости. Но он был правосуден, и меры, принятые им для удержания Кавказа в повиновении, были тогда современны и разумны».
В январе 2014 г. в Свято-Троицком храме Орла был восстановлен склеп Ермолова, разрушенный в 1930-х гг. Но даже разрушенный мемориал не раз оскверняли вандалы, и через 200 лет не согласные с тем, как генерал завоёвывал Кавказ. Фото: Евгения Ладыгина
Положим, это мнение учёного, который впоследствии служил русскому царю и даже стал первым деканом факультета восточных языков Санкт-Петербургского университета. При желании его можно списать на увиливание или даже стремление выслужиться. Но безымянным авторам народных сказаний выслуживаться не было никакой нужды. А Ермолов попал и туда — единственный из всех русских за всю историю интеграции Кавказа. И как попал! Вот фрагмент из дагестанского сказания о взятии Дарги:
«Ермолов, разве тебе не жаль было разорять нашу Даргу, видя слёзы и плач, и рыдания наших бедных жён и детей? Ты приобрёл в Дарге и на всём Кавказе столь ужасную славу, как турецкий султан. Ты так разорил нас и навёл такой великий страх на наш народ, как персидский шах... Но бедных ты наградил деньгами, а голодных накормил хлебом, и народная память сохранит среди нас славу Ермолова до тех пор, пока мир не разрушится». Точнее о Ермолове, наверное, сказать нельзя.
https://aif.ru/society/history/ermolov_chyornaya_zvezda_kavk...
https://aif.ru/society/history/slishkom_hrabr_i_umyon_pochem...
https://aif.ru/society/history/groznyy_yarmul_kak_general_er...