Слепая Россия. Турция и Азербайджан. Пантюркизм. Удар в спину
РОССИЯ НЕ СЛЕПАЯ ОНА ВЫЖИДАЕТ МОМЕНТ,И ДАСТ ПО БАШКЕ ПАНТЮРКИЗМУ.
РУССКО-ТУРЕЦКОЕ ПРОТИВОБОРСТВО КАК ОПРЕДЕЛЯЮЩИЙ ФАКТОР ГЕОПОЛИТИЧЕСКИХ РЕАЛИЙ КАВКАЗА И МАЛОЙ АЗИИ
Падение Константинополя в 1453 году, означавшее гибель Византийской империи – т.е. второго Рима, стало предпосылкой многовекового строительства третьего Рима – России, которая унаследовала историко-политическую функцию главного, пограничного оплота против последовательного врага всего христианского мира – Турции. Эту роль, как историческую судьбу, русский народ взвалил на себя вынужденно, ибо наступательная тюркская экспансия не оставляла ему, в целях самовыживания, иного выбора.
Однако поскольку турки, осваивая и перемалывая особо интенсивно в XIV веке на Ближнем Востоке и в Анатолии Византию, чаще всего при помощи западноевропейских сообществ, продвинулись на Балканы и вглубь Европы, дабы полностью окружить и изолировать тогдашнюю экономическую, духовную и культурную столицу мира – Константинополь, османцы тем самым превратились в общеевропейскую угрозу, для ликвидации которой, их недавние союзники и партнеры по антивизантийской коалиции – Австрия, Венгрия, Сербия, Польша. Чехия, Валахия, немецкие государства, Венеция и др. итальянские государства, а также Испания не раз создавали союзы и устраивали крестовые походы.
Россия непосредственно столкнулась с турками лишь спустя 150 лет после падения Константинополя по причине весьма прозаичной. К этому времени в черноморско-восточно-средиземноморском регионе сложилось господство двух родственных тюркских гособразований – крымского ханства и оттоманской государственности с моралью и нравственностью исламизированных кочевых народов, в сознании и практике которых отсутствовали такие понятия, как работа, предпринимательство, творчество, созидание, зато присутствовал прозаичный прагматичный примитивизм – набег, добыча, грабеж, а в предпринимательстве они очень быстро и эффективно освоили лишь одну дисциплину – работорговлю, наряду с тотальным уничтожением инакомыслящих христиан.
Однако между зловещими партнерами этого преступного ремесла произошло и разделение труда…
Исторически доказано, что магнитом притяжения для кочевников является организация набегов на наиболее богатые города и провинции оседлых народов, где добыча более весома, поэтому турки, переваривая гигантский экономический потенциал византийского пирога, продолжали, тем не менее, по инерции, энергично, но с меньшим рвением наступление на Балканы, Венгрию, Австрию и некоторые другие страны, предоставив, несмотря на свою нескончаемую ненасытность, младшему Крымскому партнеру тогда менее интересные, в смысле насильственно присваиваемых богатств, – Русь, Литву, Речь Посполитую, что и подвигло, в качестве их основной “хоздеятельности”, к добыче и сбыту на многочисленных восточных рынках работорговли людских ресурсов русского народа.
В этой связи уместен, быть может, небесспорный вывод, что Византийская империя, благодаря труду и гению своего полиэтничсского народа превратилась в нерукотворную плотину, у берегов которой, путем постепенного насыщения награбленным добром начал иссякать наступательный порыв и энергия степняков, т.е. перед византийским народом и его нынешними разбросанными осколками в лице греков (Греции, Кипра, Северо-Восточного Причерноморья, а также массы исламизированных оставшихся в Турции понтийцев, каппадокийцев, ионийцев), армян, сербов, ассирийцев, христиан Сирии, Ливана, Палестины, болгар, эфиопов, езидов и т.д. – народы Европы в долгу неоплаченном, ибо не будь этого феномена, кочевая энергия степняков, в поисках добычи, привела бы их в Британию, Скандинавию и даже на берега Ледовитого океана – тогда судьба мировой цивилизации, будучи откинутой во мрак, оказалась бы иной!
Между тем, история русско-турецкой борьбы составляет, условно несколько периодов.
I-й период связан с продвижением турок в сторону Северного Причерноморья и охватывает собою весь XVII век. Характерной чертой этого периода была совместная с некоторыми европейскими странами борьба с турецкой экспансией.
II-й период охватил практически весь XVIII век и ознаменовал собою решительное наступление России, как главной антитурецкой силы в мировом масштабе.
III-й период с первой декады XIX века вплоть до 1917 года – общеевропейская антитурецкая солидарность сходит на нет, Турция, уже обескровленная, используется противниками России в качестве бастиона на пути русского продвижения на юг.
IV-й период берет свое начало с большевистского переворота и продолжается до наших дней.
Борьба с Турцией началась для России задолго до того, как произошло первое прямое столкновение между войсками обеих стран.
В 1471 году турки захватили Приазовье, в 1475 году пала крепость Азов, в 1484 году они отняли у Молдавии Килию в устье Дуная и Белгород в устье Днестра. Но России, как было сказано выше, пришлось иметь прямой контакт с турецким вассалом – Крымским ханством – ударной силой османской агрессии против России и других славянских стран. После 1507 года крымские татары, порой концентрацией сил до 100 тыс. человек, систематически, опустошали не только южную часть Московского государства, но и русские земли, находящиеся под оккупацией Речи Посполитой, словно в насмешку, несмотря на мир и союз Польши с Турцией, ее вассал – крымские татары постоянно нападали на Украину, а в 1577-1678 гг. предприняли целое нашествие, уведя в плен до 100 тыс. человек, в 1593 и 1594гг. разграбили Волынь.
См. также:
КРЫМСКИЕ ГРОЗЫ
НАД МОСКВОЙ СРЕДНЕВЕКОВОЙ
На земли Московского царства только в течении 1-ой половины XVI века было совершено 43 крупных набега. Набеги татар приняли систематический характер. В период 24-летней Ливонской войны только три года прошли без набегов. В 1571 году татары Москву предали огню, разгромили 36 городов, уничтожили 60 тыс. человек и полонили такое же количество людей. Россия имела возможность держать на южной границе лишь 15-20 тысяч войск, разбросанных на большом расстоянии и хотя во фронтальных сражениях силы татар сравнительно легко рассеивались русской конницей, они предпочитали действовать исподтишка мелкими отрядами, избегая, как правило, прямого боя и внезапно нападая на беззащитные населенные пункты русских. Урон, наносимый татарами России, был катастрофически громадным.
Турция в борьбе с Россией использовала до поры до времени своего Крымского вассала, однако после установления Российского контроля над Казанским и Астраханским ханствами, произошло первое прямое столкновение русских с турками в 1569 г. 17 тысяч турок и 50 тысяч татар организовали совместный поход на Астрахань. В 1572 году многочисленная татаро-турецкая орда пошла на Москву, но была разгромлена всего в нескольких километрах от нее.
Ответом на тюркскую экспансию стали походы против них донских и запорожских казаков. Так состоялись казацкие походы в 1502 и 1504 гг. на Тамань, 1516 г. на Белгород, в 1523, 1527, 1528, 1538. 1541, 1545, 1547, 1548., 1551гг. на Очаков, 1556 на Керчь и Очаков, 1558 год на Перекоп и Джарылгач, 1560 год на Кафу, 1574 год на Азов и Белгород, 1575 год на Трапезунд, Синон и Константинополь, 1576 год на Килию, Силистрию и Варну, а также практически ежегодно осуществлялись с 1602 по 1696 гг. походы казаков на черноморское побережье Турции, а в 1637 -1642 гг. донские казаки удерживали Азов.
Первый вывод успешной обороны с контрнаступлением оказался для русских людей успешно освоенным – набегам степняков противопоставлялись контрудары иррегулярных формирований казацкой вольницы путем адресного возмездия их же методом, но с большей отвагой.
Во времена царствования Алексея Михайловича положение дел качественно изменилось. Россия, придя в себя после смуты, начала постепенно переходить в контрнаступление.
С 1648 года крупных набегов на Россию татары уже не совершали, однако, почувствовав слабину на Украине, они в 1654-1657 гг. произвели туда 38 набегов, уведя в плен более 52 тысяч человек. В 1676 году началась крупномасштабная война с Турцией продлившаяся до 1681. Под Чигирином противник был разбит (28 августа 1677 года) и, бросив пушки, бежал. В целом Турция потеряла убитыми более 30 тысяч человек.
Второй период исторической борьбы России с Турцией связан с византийской политикой Петра I и Екатерины II.
В начале XVIII столетия взаимоотношения России с восточными христианами поднялись на новый, доселе невиданный уровень. Именно к периоду петровского правления в сознании угнетенных христианских народов Балкан, Кавказа и всего Ближнего Востока выкристаллизовывается образ России как Богом данной преемницы Византии и освободительницы всего Православного Востока от многовекового тюрко-исламского ига. В 1701 г. в Москву прибыл для переговоров с Петром I один из предводителей армянского освободительного движения И. Ори. И. Ори с собой привез обращение армянских князей-меликов к русскому царю, в котором они просили русского царя освободить их от гнета “неверных”. “Нет у нас иной надежды, мы надеемся на Бога и твою страну”. Он предложил Петру программу из следующих пунктов. Для освобождения армянского и грузинского народов достаточно послать на Южный Кавказ 25-тысячную русскую армию: 15 тыс. казацкую конницу и 10 тыс. пехоты. Казаки будут продвигаться по Дарьялскому ущелью, а пехота будет переправлена из Астрахани по Каспийскому морю. На кавказской земле к русской армии присоединятся армянские и грузинские вооруженные силы и двинутся в совместный с русскими поход против турок. Петр полностью принял проект и обещал сразу же после войны со шведами помочь армянскому и грузинскому народам.
В 1721 г. Петр I после завершения Северной войны, начал свой знаменитый “Персидский” или “Каспийский” поход с целью овладеть западной частью Каспийского моря, и предотвратить турецкую агрессию в Иран и на Кавказ. Конечной целью петровского похода было присоединение к России Восточной Армении и Восточной Грузии. Летом 1722 г. русские войска вступили в Дербент и заняли города Баку, Решт и ряд прикаспийских районов.
Однако дальнейшее продвижение русских войск было остановлено широкомасштабной турецкой агрессией на Кавказ, и однозначной поддержкой Турции со стороны Англии и Франции. И хотя России были навязаны условия, по которым она не могла оказать прямую военную поддержку борющейся армяно-грузинской стороне, однако русское правительство оказывало негласную поддержку и материальную и моральную армянскому национально-освободительному движению Сюника и Арцаха. И даже в такие неблагоприятные для русской дипломатии времена, не снимался с повестки дня вопрос о присоединении Восточной Армении и Восточной Грузии к России. И только скоропостижная кончина Петра I отодвинула присоединение Восточной Армении и Восточной Грузии к России до начала XIX века.
Черту под многовековое геополитическое противостояние подвели три русско-турецкие войны в XVIII веке.
В результате войны 1735-1739 гг. русские войска перенесли театр военных действий в Крым и взяли Бахчисарай, а в 1737 году татары были разбиты в Карасу-Базаре, были освобождены Азов и Очаков, причем победы достигались сравнительно малыми потерями в сравнении с неприятелем (подчас в 10 раз). Война закончилась Белградским мирным договором, по которому России был возвращен Азов.
Первая война при Екатерине II 1768-1774 гг. была начата Турцией и закончилась Кучук-Кайнарджийским миром 20 июля 1774 года и присоединением к России причерноморских провинций.
Вторая война 1787-1791 гг. завершилась Ясским миром и навсегда ликвидировала господство Турции в Причерноморье, а русский флот получил право свободного прохода через проливы.
В результате русско-турецких войн XVIII и XIX столетий Турции были нанесены такие удары, от которых она уже не смогла оправиться вплоть до новейшего распада СССР.
Именно благодаря русско-турецким войнам XVIII века Турция перестала быть мировой державой, но тем не менее, переступила порог XIX столетия все еще как очень сильное, но уже не судьбоносное для Романо-Германской и Славянской Цивилизаций государство, с возможностями, равными остальным ведущим странам. Однако, под ее оккупацией все еще находились обширные регионы Балкан и Анатолии с подавляющим православным населением.
Огромное значение имело то обстоятельство, что к началу XIX века образовался Кавказский фронт. Освободив Южный Кавказ и взяв под защиту единоверное население, Россия получала прямой выход к азиатским территориям Турции, также в значительной степени заселенным христианскими народами – греками, армянами, ассирийцами, езидами, православными сирийцами, а также курдами.
В этой ситуации Турция оказывала мощную поддержку мусульманским народам Кавказа, пытаясь превратить их в антирусский бастион, препятствующим связи России с христианами Кавказа и восточных вилайетов Турции.
В XIX веке Россия четыре раза воевала с Турцией. Война 1806-1812 гг. была начата Турцией, подстрекаемой наполеоновской Францией. В результате турки потерпели поражения – 2 июня 1807 года под Обилешта и 19 июня на море под Афоном – Агиос Орос, 6 августа 1810 года и 6 июня 1811 гг. они дважды были разбиты под Рущуком и, в конце концов, уничтожены у Слободзеи.
На Кавказе в 1807 года русские разбили турок при Арпачае, в ноябре 1809 года взяли Поти, в 1810 году разбили объединенные силы турок и персов при Ахалкалаки, в феврале 1810 года был взят Сухум и властитель Абхазии подал прошение о вхождении в Россию.
В 1812 году готовился десант на Константинополь, однако, он не состоялся из-за начавшейся войны с Наполеоном. В состав России на добровольных началах Бухарестским миром от 11 июля 1812 года вошли Бессарабия, а также Абхазия, Мегрелия, Имеретия, а Сербия получала автономию в составе Турции.
Русско-турецкая война 1828-1829 гг. была связана с поддержкой национально-освободительной борьбы греческого народа 1821-1829 гг. Победа русского оружия в Наваринском морском сражении и взятие Адрианополя 7 августа 1829 года заставило турок, под угрозой потери Константинополя, подписать мирный договор, признавший полную автономию Греции, однако, стоит отметить, что помощь греческому восстанию явно запоздала, ибо против восставшего греческого народа в течение 8 лет воевал практически весь мусульманский мир, в том числе египтяне, в результате население Балканской Греции было наполовину вырезано…
Среди основополагающих результатов этой кампании огромное геополитическое значение приобретало присоединение большей части Восточной Армении к России, а в случае последующей ликвидации турецкого господства в Западной Армении, Понтийской и Каппадокийской Греции – крушение Османской империи было бы полным, однако мы предполагаем, а Господь – располагает.
Беспрецедентное усиление России вызвало крайнюю тревогу на Западе. Однако значение России оказалось настолько определяющим, что данное обстоятельство остановило Запад. Даже Англия и Франция не посмели начать войну с Россией. Им пришлось примириться не только с высадкой антиегипетского десанта в Константинополе, но и с Ункиар-Искелесским соглашением от 26 июня 1833 г., закрывшим доступ иностранным военным судам в Черное море.
Но к середине XIX века ситуация стала качественно иной и воодушевленная поддержкой европейских держав Турция спровоцировала войну 1853-1856 гг., которая закончилась для нее плачевно, ибо турецкий флот был полностью уничтожен в Синопском сражении, а в известной крымской кампании русским пришлось иметь дело не с турками, а с их европейскими покровителями.
Отказавшись в 1870 г. от условий Парижского мира, Россия оказалась единственной страной, однозначно поддержавшей балканские народы. На Кавказе русские в 1877 году 3 октября взяли Ардаган, через месяц Каре и подошли к Эрзеруму, на Балканском фронте перелом военных действий наступил после разгрома турецкой армии под Плевной.
Берлинский договор 1878 года зафиксировал независимость Румынии, Сербии, Черногории и очень широкую автономию Болгарии. Царская Россия вернула себе Южную Бессарабию, а на Кавказе к ней окончательно перешла несколько раз отвоевываемая ею у турок исторически неотъемлемая часть Восточной Армении – Карсская область с городами Каре, Ардаган, Сарикамыш, Олти, Кагиван, Аржвин. К Российской империи был также присоединен черноморский порт Батуми. Однако дипломатия объединенной общеевропейской коалиции, где ведущую роль играла Германия, заставила русские войска вынуждено покинуть территорию Западной Армении. Именно в силу данного обстоятельства были пересмотрены Сан-Стефанские соглашения, которые закрепляли за Россией Анатолию и приближали решение “Восточного вопроса” – освобождение христианских народов от турецкого ига. Замена Сан-Стефанского договора Берлинским, во многом свела к минимуму блестящие победы русского оружия усилиями западной дипломатии, окончательно сделавшей ставку на Турцию как основного, по ее мнению, бастиона на пути русского продвижения на Ближний Восток.
В 1885 году Болгария присоединила к себе Восточную Румелию, а в результате восстания населения острова Крит в 1887 году, поддержанное Грецией, остров Крит получил автономию.
В ходе I Балканской войны в 1912 г. объединенные силы Греции, Болгарии, Сербии и Черногории лишили Турцию ее европейских территорий, за исключением Константинополя и части Фракии.
Однако Болгария тут же выступила против своих союзников (2-я Балканская война 1913 г.), к которым присоединились Турция и Румыния и потерпела поражение, лишившись недавних приобретений, а Турция несколько усилила свои позиции.
В первой мировой войне Турция, оставаясь последовательным противником России, выступила вместе с Болгарией на стороне Австро-Германского блока.
В ходе ряда операций на Кавказском фронте (Сарыкамышская 1914 г., Алашкертская и Хамадинская 1915 г., Эрзерумская и Трапезундская 1916 г., от турок были очищены обширные территории Западной Армении, Каппадокийской и Понтийской Греции – линия фронта проходила от Трапезунда и Эрзинджана до озера Ван).
Катастрофа 1917 года и в этой связи распад Кавказского фронта позволил туркам в 1918 году захватить Южный Кавказ и выйти на Северный Кавказ, нещадно проливая армянскую, русскую и греческую кровь.
Трагедия исторического момента заключалась в том, что туркам удалось в течение нескольких месяцев огнем и мечом пройтись по кавказской земле. И только ожесточенное сопротивление воинских соединений армянского полководца и генерала русской армии легендарного Андраника Сасунского помешало турецким войскам в 1918 году полностью оккупировать весь Кавказ и выйти в Поволжье и Среднюю Азию.
Брестский мир по существу отдал Кавказ на откуп Турции и ее старшего партнера Германии. Большевики, “во имя мира”, демонстративно вышедшие из Первой мировой войны на ее завершающем этапе, практически сразу же оказались союзниками Турции. Однако дружбе с младотурками суждено было в скором времени перерасти в “братское единение” с кемалистами.
Мечтая о реванше мировой революции после ее провала на Западе, на Востоке, большевики большие надежды возлагали на Турцию, которая, якобы, должна была стать знаменосцем их идей в тюркоисламском мире. Отсюда и огромная политическая, экономическая и военная поддержка туркам, львиная доля которой уходила на борьбу с греческим и армянским народами. “Лезгины и другие коренные народы Кавказской Албании попали под власть турок и татар (азербайджанцев). С этого времени началась целенаправленная и жестская тюркизация Кавказской Албании. Хотя в 1920 году Советская Россия освободила Закавказье от турок, руководство в республике Азербайджан осталось за тюрками, поскольку во время турецкой оккупации лезгинские национальные лидеры были физически уничтожены, а Советская Россия в это время вела протурецкую политику. Об этом говорят факты. Так, например, в греко-турецкой войне 1919-1922 гг. Турция получила огромную помощь от Советской России деньгами (10 млн. руб. золотом), оружием, боеприпасами”. (См. Абдурагимов Г.А. Кавказская Албания – Лезгистан: история и современность. СПб 1995г. с.276). Отряды Красной Армии, выполняя свой “интернациональный долг перед турецкими трудящимися” вместе с турецкими войсками в 1919, 1920, 1921,1922 годах добивали остатки православной части греческого населения, чудом еще уцелевших в Каппадокии и Понте после 1915 года.
Следствием последовавшей сверхмасштабной военной помощи, тогда голоштанной, но “революционной” Россией в адрес Турции, стало поражение Греции в войне 1919-1922 гг. с Турцией, закончившееся Малоазиатской катастрофой православного Эллинизма, геноцидом 800 тысяч греков – понтийцев и каппадокийцев, а также изгнанием до 2-х миллионов православных греков, значительная часть которых умерла от болезней (до трети) в естественно неподготовленной к их приему Балканской Греции.
Успешно “решив” греческий вопрос, большевики взялись за “решение” армянского. В целях еще большего поощрения Турции в революционном направлении по Московскому и Карсскому договорам от 1921 года Армения была поделена между Турцией и Азербайджаном. Таким образом, за Турцией была оставлена не только Западная Армения вместе с Киликией – многовековая боль армянского народа, но и передана часть Восточной (Русской) Армении в виде Карсской области и Сурмалинского уезда. Азербайджану же были подарены Нахичеван и Карабах, спровоцировав тем самым нынешний Карабахский конфликт.
Несмотря на то, что в 30-х годах дружба с другом Ататюрком (Мустафой Кемалем) сошла на нет, ибо возобладали, даже у большевиков, интересы государственности, инерционность большевистской исторической памяти в их протурецких симпатиях проявилась в брежневской политике, санкционировавшей в 70-х годах турецкую агрессию против Кипра и оккупацию 2/5 его территории. Эта симпатия настолько устойчива, что диву даешься, ибо еще в годы II-ой мировой войны, фактически являясь союзником Гитлера, Турция сконцентрировала на границах Советского Закавказья 26 дивизий и только разгром немцев под Сталинградом остудил их пыл, хотя, если бы они сунулись, то ей, возможно, пришлось бы расстаться с Карсской областью Восточной Армении и с Греческим Понтом. Вообще, большевистская власть заложила основу нынешнего распада (1991 год) страны, введя в действие через Псевдоконституцию градацию национально-территориального деления России, т.е. заложила бомбу замедленного действия, которую взорвали в Беловежском лесу Ельцин, Кравчук, Шушкевич – национал-предатели планетарного масштаба, что отбросило Русь, одним росчерком их пера, к границам XVII века. Триста лет мировой и русской истории, заполненых миллионами жертв русского народа оказались напрасными. Между тем, политическая элита России и Советского Союза несет ответственность за великие жертвы, которые понесли православные народы Османской империи, ведь, объективно, именно 500-летняя борьба России с турками подвигла греков, армян, сербов, ассирийцев, сирийцев, езидов, болгар, румын на борьбу с общим врагом. Ориентация на единоверную Российскую государственную машину и верность Российским интересам дорого обошлась этим народам, ведь только с 1890 по 1923 гг. турками было уничтожено 6 миллионов армян и греков, 800 тысяч ассирийцев, 700 тысяч христиан сирийцев, 500 тысяч болгар, 250-300 тысяч езидов.
Обозревая пятивековую историю русско-турецких отношений, можно уверенно заявить, что их интересы полярно-антагоничны по, во-первых,- геополитической сущности, во-вторых, частично, – в культурно-религиозном аспекте, ибо Балканы, Кавказ и Крым в геополитическом смысле – буферные зоны и могут быть в сфере влияния и контроля либо Великой Русской равнины, либо Анатолии (касательно Балкан, Кавказа и Крыма); либо Иранского нагорья (касательно Кавказа и Крыма и в меньшей степени Балкан).
Народам и национальным элитам этих буферных зон, видимо, необходимо спокойно принять данную аксиому и сделать свой выбор между полюсами этого планетарного треугольника, не проливая бесполезно кровь рядовых членов своих национальных сообществ, но, безусловно, проведя свой собственный национальный анализ. Российская империя, вобравшая в себя множество народов, в отличие от империй южных (оттоманской и персидской) и западноевропейских строила свою государственность не подавляя этносы, но создавая предпосылки для возрождения их демографии, культуры, вплоть до бескровного предоставления государственности сотням народов, никогда таковую не имевших.
Турецкая государственность за более чем 500-летнюю историю своего существования мириады раз доказывала, что она является, вплоть до наших дней – геноцидным государством с воинствующей идеологией построения, на костях порабощенных народов, сверхдержавы -Великого Турана, используя, для подавления национальных особенностей подвластных нетюркских народов, любые средства, уничтожая национальную и историческую память. В связи со сказанным необходимо привести пример из новейшей истории Турции. Основоположник “новой и демократической” Турции Ататюрк (Мустафа Кемаль) на государственном уровне санкционировал уничтожение курдского народа. Таким образом, начатый в середине 20-х годов XX столетия геноцид курдского народа, который продолжается и поныне, успел унести несколько миллионов жизней. Очень важно отметить, что если греки, армяне, ассирийцы и езиды уничтожались как “неверные”, “пятая колонна России”, “нож в спину”, и это оправдывалось “высшими интересами турецкого народа”, то на сей раз уничтожаются единоверные туркам курды, которые на протяжении всей истории Османской империи были самым лояльным по отношению к ней народом, и в меру своих возможностей и сил служили интересам турецкого государства. Здесь нелишне было бы вспомнить, что одурманиваемое турецкими властями курдское население на протяжении долгого исторического времени оказывалось в ее руках орудием уничтожения неугодных туркам народов. Так, созданные в 80-х годах XIX столетия военизированные отряды “гамиде” (свое прозвище они получили от имени кровавого султана Абдул-Гамида) в основном комплектовались из курдов. Задача, поставленная перед отрядами “гамиде” была предельно простой – тотальное уничтожение мирного населения – греческого, армянского, ассирийского и езидского. Однако бесчеловечная сущность турецкой государственной машины сказалась в неумолимой логике ее последовательного поведения. Вслед за этими народами подошла “очередь” курдского народа.
Данный пример с курдами служит наиболее наглядной иллюстрацией изначальному предназначению турецкого государства, которое не изменяет своему исконному содержанию – зоологической ненависти ко всему нетурецкому и нетуранскому, и ставит перед собою “историческую задачу” построения “Турции для турок”, “Турции как маяка для тюрок всего мира” на костях порабощенных нетюркских народов.
Пантюркисты Турции и сегодня, внутри собственных границ ведут массированную пропаганду, называя, к примеру с экранов телевизоров диалекты 20 миллионов насильственно исламизированных ими греков (понтийцев, каппадокийцев и ионийцев) – диалектами древнейшего тюркского языка, их конечно же “смущает” то обстоятельство, что подавляющее большинство исламизированных гречанок, особенно в горных селах, по сей день не владеют турецким языком, но тем не менее официальная пропаганда нашего южного соседа именуют мусульман греков почетными турками, параллельно на Балканах турецкие спецслужбы, через подставные фирмы, распространяют бесплатно среди мусульманского населения Болгарии, Греции, Скопья (Македонии), Албании, Косово, Боснии – вплоть до Молдавской Гагаузии, специальные телевизионные антенны, позволяющие производить круглосуточный прием националистически-религиозной пропаганды идей Великого Турана, зачисляя в почетные тюрки миллионы албанцев, цыган, славяноязычных босняков, помаков, между тем внутри Турции, в соответствии с вышеназванной тактикой, пантюркисты агитируют десятки миллионов курдов и армян-хамшилов, “обзывая” их почетными горными турками.
См. также:
ТИХАЯ ВОЙНА
НА КИПРЕ
Еще одна интересная деталь, оккупировав 2/5 независимого Кипра, столкнувшись с грекоязычием “турецких” киприотов, которые фактически являются исламизированными греками, оккупационные турецике власти, под прикрытием своей пятой колонны в лице Рауфа Денкташа, предпринимая, с одной стороны – максимум усилий, дабы грекоязычные турецкие киприоты покинули Родину (на сегодняшний день 50 тысяч из общего количества в 120 тысяч исламизированных киприотов покинули остров), во-вторых завезли из Анатолии 120 тысяч так называемых колонистов, которых заселили в захваченные дома православных киприотов на севере острова. А “великая, либеральная” американо-западноевропейская цивилизация, генетически заквашенная на двойных стандартах, конечно же, безмолвствует, расчищая путь к вступлению в Евросоюз своего стратегического партнера, ныне принудительно включив в этот процесс даже правящие круги Греции.
Очевидно, что подобную участь стать почетными тюрками уготавливает наш южный сосед и для народов Кавказа, особенно для его северной части с учетом преобладания здесь мусульманских народов.
Как и в средние века, тогда использовались в качестве “пушечного мяса” для построения оттоманской империи – крымские татары и частично исламизированные курды и некоторые народы Кавказа, а также албанцы и босняки на Балканах и египтяне на Ближнем Востоке.
Так и теперь, в новейших условиях дезинтеграции России – наш исторический противник, используя преступные “ошибки” либеральных правителей эпохи Ельцина, включивших из Москвы сопротивление чеченского народа, поставивших тем самым новейший эксперимент по дальнейшему развалу Российской государственности, выбрал в качестве жертвы вайнахский народ, который является прямым потомком древнейшей цивилизации планеты – а именно Урарту.
Впрочем, диагноз и окончательный вывод по поводу геопланетарных игрищ глобалистов США и их турецких партнеров необходимо сделать интеллектуальной элите этих народов, вовлеченных в нынешние горячие точки.
Мы же осознаем, что зловещие геоархитекторы запланировали, вслед за дальнейшим распадом России, безусловный распад Турции, ибо эта страна, несмотря на унитарное государственное устройство, фактически продолжает оставаться империей (из ее 70-ти миллионного населения лишь у 37% присутствует более менее установившееся турецкое национальное самосознание – это по данным германского института Лизы Нестман и Британского исследователя Дж. Петифера и множества других европейских исследователей).
Наша позиция в отношении соседа – неприкосновенность его границ, но с безусловной федерализацией, ибо промедление чрезвычайно опасно, т.к. забеременевшие свободой курды, понтийцы, каппадокийцы, ионийцы, лазы, армяне-хамшилы, арабы, северокавказцы, цыгане … взорвут изнутри единство этой страны, прольется море крови. У нас, у греков, особый интерес не допустить подобного финала, ибо в греческой части Малой Азии – Каппадокии, Понте и Ионии непрерывно, многие тысячелетиями поныне проживают не менее 20 миллионов наших кровных братьев, ставших мусульманами.
И, наконец, Турция, вобравшая в себя почти тысячелетний опыт византийской дипломатии плюс более чем 500-летний опыт поствизантийской собственной истории, подвигли правящие круги этой страны, как краеугольный камень внешней политики, наряду с устремленностью строительства Великого Турана, к однозначной цели стать полноправным членом Евросоюза, дабы впоследствии стать Центром евроазиатской сверхдержавы взамен демографически “угасающей” России. Подобная глобалистская установка требует от нее переустройства внутренней политики в отношении всех, населяющих ее исламизированных коренных народов. Первая “ласточка” состоялась принятием Великим национальным собранием Турции “Закона об использовании региональных языков в общественно-политической жизни страны”.
Стратегический курс, избранный политэлитой Турции конечно же вызовет ответную негативную реакцию мыслящих на примитивном уровне пантюркистов и панисламистов, однако, как представляется, полиэтничную Турцию к середине XXI века ждут впечатляющие очевидные успехи, ибо главную задачу, определяющую технологический прогресс – установление дружественных взаимоотношений с соседними странами, правящие круги будут решать при помощи политэлиты соответствующих диаспор Турции. Наличие курдского штата либо автономии станет гарантом решения имеющихся проблем не только с курдами Ирака, Ирана, Сирии, Азербайджана, но и станет основой для установления прочных отношений со странами иранской языковой семьи – Ираном, Таджикистаном, Афганистаном и частично с Арменией и Пакистаном; армяно-хамшилский штат либо автономия развяжет весь негатив многовекового взаимодействия двух народов; семитский арабо-ассирийский штат станет мостом взаимопонимания с огромным арабским миром, черкесская автономия придаст новый импульс внедрению Турции в Российский Северный Кавказ, и наконец три греческих штата, Понтийский, Каппадокийский и Ионийский, каждый со своим диалектом, даже еще не оформившись, уже играют позитивную роль в установлении добрососедских взаимоотношений между Турцией и Грецией, омрачаемых продолжающейся оккупацией Северного Кипра Турцией.
Касательно собственно турецкого фактора воздействия на тюркские государства бывшего Советского Союза и на титульные тюркские автономии России, то он, конечно же, уже достиг своего максимума и, объективно, в перспективе будет целенаправлен на создание подконтрольного Анкаре могучего тюркского лобби в органах представительной и исполнительной власти России с конечной целью создания Союза тюркских государств, подразумевающего вычленение из России, Китая, Ирана и Афганистана, вплоть до Молдавии и Северного Кипра, и включения в Великий Туран всего тюркоязычного мира. То есть предполагаемая федерализация Турции не снимает автоматически проблему незыблемости границ ее соседей – все зависит от того, в какую сторону двинется общественно-политический локомотив тюркского мира в лице Турции.
Поскольку представители всех этносов Турции в большей или меньшей степени вовлечены во все ветви властных и представительских структур этой страны, то они, казалось бы, должны быть потенциальными союзниками России, особенно в лице исламизированных “правоверных” греков, армян, курдов. Однако те, являясь носителями исторической памяти, наоборот, сконцентрировали в себе чуть ли не на генном уровне уроки “предательства” со стороны “русских” большевиков их национальных интересов на территории большевистской России – как, к примеру, создание карликовой Армении, передачи Нахичевана и Карабаха в состав Азербайджана и быстрой ликвидации Красного Курдистана в Азербайджане и микроскопической греческой автономии на Кубани, так и сверхмасштабную помощь туркам по геноциду этих народов в первых трех декадах XX столетия, продолжающегося в отношении курдов по сей день.
Учитывающая христианский и исторический факторы, политическая практика жизненно необходима, ибо на кону симпатия-антипатия более 50% нынешнего населения нашего южного соседа.
РУССКО-ТУРЕЦКОЕ ПРОТИВОБОРСТВО КАК ОПРЕДЕЛЯЮЩИЙ ФАКТОР ГЕОПОЛИТИЧЕСКИХ РЕАЛИЙ КАВКАЗА И МАЛОЙ АЗИИ
Падение Константинополя в 1453 году, означавшее гибель Византийской империи – т.е. второго Рима, стало предпосылкой многовекового строительства третьего Рима – России, которая унаследовала историко-политическую функцию главного, пограничного оплота против последовательного врага всего христианского мира – Турции. Эту роль, как историческую судьбу, русский народ взвалил на себя вынужденно, ибо наступательная тюркская экспансия не оставляла ему, в целях самовыживания, иного выбора.
Однако поскольку турки, осваивая и перемалывая особо интенсивно в XIV веке на Ближнем Востоке и в Анатолии Византию, чаще всего при помощи западноевропейских сообществ, продвинулись на Балканы и вглубь Европы, дабы полностью окружить и изолировать тогдашнюю экономическую, духовную и культурную столицу мира – Константинополь, османцы тем самым превратились в общеевропейскую угрозу, для ликвидации которой, их недавние союзники и партнеры по антивизантийской коалиции – Австрия, Венгрия, Сербия, Польша. Чехия, Валахия, немецкие государства, Венеция и др. итальянские государства, а также Испания не раз создавали союзы и устраивали крестовые походы.
Россия непосредственно столкнулась с турками лишь спустя 150 лет после падения Константинополя по причине весьма прозаичной. К этому времени в черноморско-восточно-средиземноморском регионе сложилось господство двух родственных тюркских гособразований – крымского ханства и оттоманской государственности с моралью и нравственностью исламизированных кочевых народов, в сознании и практике которых отсутствовали такие понятия, как работа, предпринимательство, творчество, созидание, зато присутствовал прозаичный прагматичный примитивизм – набег, добыча, грабеж, а в предпринимательстве они очень быстро и эффективно освоили лишь одну дисциплину – работорговлю, наряду с тотальным уничтожением инакомыслящих христиан.
Однако между зловещими партнерами этого преступного ремесла произошло и разделение труда…
Исторически доказано, что магнитом притяжения для кочевников является организация набегов на наиболее богатые города и провинции оседлых народов, где добыча более весома, поэтому турки, переваривая гигантский экономический потенциал византийского пирога, продолжали, тем не менее, по инерции, энергично, но с меньшим рвением наступление на Балканы, Венгрию, Австрию и некоторые другие страны, предоставив, несмотря на свою нескончаемую ненасытность, младшему Крымскому партнеру тогда менее интересные, в смысле насильственно присваиваемых богатств, – Русь, Литву, Речь Посполитую, что и подвигло, в качестве их основной “хоздеятельности”, к добыче и сбыту на многочисленных восточных рынках работорговли людских ресурсов русского народа.
В этой связи уместен, быть может, небесспорный вывод, что Византийская империя, благодаря труду и гению своего полиэтничсского народа превратилась в нерукотворную плотину, у берегов которой, путем постепенного насыщения награбленным добром начал иссякать наступательный порыв и энергия степняков, т.е. перед византийским народом и его нынешними разбросанными осколками в лице греков (Греции, Кипра, Северо-Восточного Причерноморья, а также массы исламизированных оставшихся в Турции понтийцев, каппадокийцев, ионийцев), армян, сербов, ассирийцев, христиан Сирии, Ливана, Палестины, болгар, эфиопов, езидов и т.д. – народы Европы в долгу неоплаченном, ибо не будь этого феномена, кочевая энергия степняков, в поисках добычи, привела бы их в Британию, Скандинавию и даже на берега Ледовитого океана – тогда судьба мировой цивилизации, будучи откинутой во мрак, оказалась бы иной!
Между тем, история русско-турецкой борьбы составляет, условно несколько периодов.
I-й период связан с продвижением турок в сторону Северного Причерноморья и охватывает собою весь XVII век. Характерной чертой этого периода была совместная с некоторыми европейскими странами борьба с турецкой экспансией.
II-й период охватил практически весь XVIII век и ознаменовал собою решительное наступление России, как главной антитурецкой силы в мировом масштабе.
III-й период с первой декады XIX века вплоть до 1917 года – общеевропейская антитурецкая солидарность сходит на нет, Турция, уже обескровленная, используется противниками России в качестве бастиона на пути русского продвижения на юг.
IV-й период берет свое начало с большевистского переворота и продолжается до наших дней.
Борьба с Турцией началась для России задолго до того, как произошло первое прямое столкновение между войсками обеих стран.
В 1471 году турки захватили Приазовье, в 1475 году пала крепость Азов, в 1484 году они отняли у Молдавии Килию в устье Дуная и Белгород в устье Днестра. Но России, как было сказано выше, пришлось иметь прямой контакт с турецким вассалом – Крымским ханством – ударной силой османской агрессии против России и других славянских стран. После 1507 года крымские татары, порой концентрацией сил до 100 тыс. человек, систематически, опустошали не только южную часть Московского государства, но и русские земли, находящиеся под оккупацией Речи Посполитой, словно в насмешку, несмотря на мир и союз Польши с Турцией, ее вассал – крымские татары постоянно нападали на Украину, а в 1577-1678 гг. предприняли целое нашествие, уведя в плен до 100 тыс. человек, в 1593 и 1594гг. разграбили Волынь.
См. также:
КРЫМСКИЕ ГРОЗЫ
НАД МОСКВОЙ СРЕДНЕВЕКОВОЙ
На земли Московского царства только в течении 1-ой половины XVI века было совершено 43 крупных набега. Набеги татар приняли систематический характер. В период 24-летней Ливонской войны только три года прошли без набегов. В 1571 году татары Москву предали огню, разгромили 36 городов, уничтожили 60 тыс. человек и полонили такое же количество людей. Россия имела возможность держать на южной границе лишь 15-20 тысяч войск, разбросанных на большом расстоянии и хотя во фронтальных сражениях силы татар сравнительно легко рассеивались русской конницей, они предпочитали действовать исподтишка мелкими отрядами, избегая, как правило, прямого боя и внезапно нападая на беззащитные населенные пункты русских. Урон, наносимый татарами России, был катастрофически громадным.
Турция в борьбе с Россией использовала до поры до времени своего Крымского вассала, однако после установления Российского контроля над Казанским и Астраханским ханствами, произошло первое прямое столкновение русских с турками в 1569 г. 17 тысяч турок и 50 тысяч татар организовали совместный поход на Астрахань. В 1572 году многочисленная татаро-турецкая орда пошла на Москву, но была разгромлена всего в нескольких километрах от нее.
Ответом на тюркскую экспансию стали походы против них донских и запорожских казаков. Так состоялись казацкие походы в 1502 и 1504 гг. на Тамань, 1516 г. на Белгород, в 1523, 1527, 1528, 1538. 1541, 1545, 1547, 1548., 1551гг. на Очаков, 1556 на Керчь и Очаков, 1558 год на Перекоп и Джарылгач, 1560 год на Кафу, 1574 год на Азов и Белгород, 1575 год на Трапезунд, Синон и Константинополь, 1576 год на Килию, Силистрию и Варну, а также практически ежегодно осуществлялись с 1602 по 1696 гг. походы казаков на черноморское побережье Турции, а в 1637 -1642 гг. донские казаки удерживали Азов.
Первый вывод успешной обороны с контрнаступлением оказался для русских людей успешно освоенным – набегам степняков противопоставлялись контрудары иррегулярных формирований казацкой вольницы путем адресного возмездия их же методом, но с большей отвагой.
Во времена царствования Алексея Михайловича положение дел качественно изменилось. Россия, придя в себя после смуты, начала постепенно переходить в контрнаступление.
С 1648 года крупных набегов на Россию татары уже не совершали, однако, почувствовав слабину на Украине, они в 1654-1657 гг. произвели туда 38 набегов, уведя в плен более 52 тысяч человек. В 1676 году началась крупномасштабная война с Турцией продлившаяся до 1681. Под Чигирином противник был разбит (28 августа 1677 года) и, бросив пушки, бежал. В целом Турция потеряла убитыми более 30 тысяч человек.
Второй период исторической борьбы России с Турцией связан с византийской политикой Петра I и Екатерины II.
В начале XVIII столетия взаимоотношения России с восточными христианами поднялись на новый, доселе невиданный уровень. Именно к периоду петровского правления в сознании угнетенных христианских народов Балкан, Кавказа и всего Ближнего Востока выкристаллизовывается образ России как Богом данной преемницы Византии и освободительницы всего Православного Востока от многовекового тюрко-исламского ига. В 1701 г. в Москву прибыл для переговоров с Петром I один из предводителей армянского освободительного движения И. Ори. И. Ори с собой привез обращение армянских князей-меликов к русскому царю, в котором они просили русского царя освободить их от гнета “неверных”. “Нет у нас иной надежды, мы надеемся на Бога и твою страну”. Он предложил Петру программу из следующих пунктов. Для освобождения армянского и грузинского народов достаточно послать на Южный Кавказ 25-тысячную русскую армию: 15 тыс. казацкую конницу и 10 тыс. пехоты. Казаки будут продвигаться по Дарьялскому ущелью, а пехота будет переправлена из Астрахани по Каспийскому морю. На кавказской земле к русской армии присоединятся армянские и грузинские вооруженные силы и двинутся в совместный с русскими поход против турок. Петр полностью принял проект и обещал сразу же после войны со шведами помочь армянскому и грузинскому народам.
В 1721 г. Петр I после завершения Северной войны, начал свой знаменитый “Персидский” или “Каспийский” поход с целью овладеть западной частью Каспийского моря, и предотвратить турецкую агрессию в Иран и на Кавказ. Конечной целью петровского похода было присоединение к России Восточной Армении и Восточной Грузии. Летом 1722 г. русские войска вступили в Дербент и заняли города Баку, Решт и ряд прикаспийских районов.
Однако дальнейшее продвижение русских войск было остановлено широкомасштабной турецкой агрессией на Кавказ, и однозначной поддержкой Турции со стороны Англии и Франции. И хотя России были навязаны условия, по которым она не могла оказать прямую военную поддержку борющейся армяно-грузинской стороне, однако русское правительство оказывало негласную поддержку и материальную и моральную армянскому национально-освободительному движению Сюника и Арцаха. И даже в такие неблагоприятные для русской дипломатии времена, не снимался с повестки дня вопрос о присоединении Восточной Армении и Восточной Грузии к России. И только скоропостижная кончина Петра I отодвинула присоединение Восточной Армении и Восточной Грузии к России до начала XIX века.
Черту под многовековое геополитическое противостояние подвели три русско-турецкие войны в XVIII веке.
В результате войны 1735-1739 гг. русские войска перенесли театр военных действий в Крым и взяли Бахчисарай, а в 1737 году татары были разбиты в Карасу-Базаре, были освобождены Азов и Очаков, причем победы достигались сравнительно малыми потерями в сравнении с неприятелем (подчас в 10 раз). Война закончилась Белградским мирным договором, по которому России был возвращен Азов.
Первая война при Екатерине II 1768-1774 гг. была начата Турцией и закончилась Кучук-Кайнарджийским миром 20 июля 1774 года и присоединением к России причерноморских провинций.
Вторая война 1787-1791 гг. завершилась Ясским миром и навсегда ликвидировала господство Турции в Причерноморье, а русский флот получил право свободного прохода через проливы.
В результате русско-турецких войн XVIII и XIX столетий Турции были нанесены такие удары, от которых она уже не смогла оправиться вплоть до новейшего распада СССР.
Именно благодаря русско-турецким войнам XVIII века Турция перестала быть мировой державой, но тем не менее, переступила порог XIX столетия все еще как очень сильное, но уже не судьбоносное для Романо-Германской и Славянской Цивилизаций государство, с возможностями, равными остальным ведущим странам. Однако, под ее оккупацией все еще находились обширные регионы Балкан и Анатолии с подавляющим православным населением.
Огромное значение имело то обстоятельство, что к началу XIX века образовался Кавказский фронт. Освободив Южный Кавказ и взяв под защиту единоверное население, Россия получала прямой выход к азиатским территориям Турции, также в значительной степени заселенным христианскими народами – греками, армянами, ассирийцами, езидами, православными сирийцами, а также курдами.
В этой ситуации Турция оказывала мощную поддержку мусульманским народам Кавказа, пытаясь превратить их в антирусский бастион, препятствующим связи России с христианами Кавказа и восточных вилайетов Турции.
В XIX веке Россия четыре раза воевала с Турцией. Война 1806-1812 гг. была начата Турцией, подстрекаемой наполеоновской Францией. В результате турки потерпели поражения – 2 июня 1807 года под Обилешта и 19 июня на море под Афоном – Агиос Орос, 6 августа 1810 года и 6 июня 1811 гг. они дважды были разбиты под Рущуком и, в конце концов, уничтожены у Слободзеи.
На Кавказе в 1807 года русские разбили турок при Арпачае, в ноябре 1809 года взяли Поти, в 1810 году разбили объединенные силы турок и персов при Ахалкалаки, в феврале 1810 года был взят Сухум и властитель Абхазии подал прошение о вхождении в Россию.
В 1812 году готовился десант на Константинополь, однако, он не состоялся из-за начавшейся войны с Наполеоном. В состав России на добровольных началах Бухарестским миром от 11 июля 1812 года вошли Бессарабия, а также Абхазия, Мегрелия, Имеретия, а Сербия получала автономию в составе Турции.
Русско-турецкая война 1828-1829 гг. была связана с поддержкой национально-освободительной борьбы греческого народа 1821-1829 гг. Победа русского оружия в Наваринском морском сражении и взятие Адрианополя 7 августа 1829 года заставило турок, под угрозой потери Константинополя, подписать мирный договор, признавший полную автономию Греции, однако, стоит отметить, что помощь греческому восстанию явно запоздала, ибо против восставшего греческого народа в течение 8 лет воевал практически весь мусульманский мир, в том числе египтяне, в результате население Балканской Греции было наполовину вырезано…
Среди основополагающих результатов этой кампании огромное геополитическое значение приобретало присоединение большей части Восточной Армении к России, а в случае последующей ликвидации турецкого господства в Западной Армении, Понтийской и Каппадокийской Греции – крушение Османской империи было бы полным, однако мы предполагаем, а Господь – располагает.
Беспрецедентное усиление России вызвало крайнюю тревогу на Западе. Однако значение России оказалось настолько определяющим, что данное обстоятельство остановило Запад. Даже Англия и Франция не посмели начать войну с Россией. Им пришлось примириться не только с высадкой антиегипетского десанта в Константинополе, но и с Ункиар-Искелесским соглашением от 26 июня 1833 г., закрывшим доступ иностранным военным судам в Черное море.
Но к середине XIX века ситуация стала качественно иной и воодушевленная поддержкой европейских держав Турция спровоцировала войну 1853-1856 гг., которая закончилась для нее плачевно, ибо турецкий флот был полностью уничтожен в Синопском сражении, а в известной крымской кампании русским пришлось иметь дело не с турками, а с их европейскими покровителями.
Отказавшись в 1870 г. от условий Парижского мира, Россия оказалась единственной страной, однозначно поддержавшей балканские народы. На Кавказе русские в 1877 году 3 октября взяли Ардаган, через месяц Каре и подошли к Эрзеруму, на Балканском фронте перелом военных действий наступил после разгрома турецкой армии под Плевной.
Берлинский договор 1878 года зафиксировал независимость Румынии, Сербии, Черногории и очень широкую автономию Болгарии. Царская Россия вернула себе Южную Бессарабию, а на Кавказе к ней окончательно перешла несколько раз отвоевываемая ею у турок исторически неотъемлемая часть Восточной Армении – Карсская область с городами Каре, Ардаган, Сарикамыш, Олти, Кагиван, Аржвин. К Российской империи был также присоединен черноморский порт Батуми. Однако дипломатия объединенной общеевропейской коалиции, где ведущую роль играла Германия, заставила русские войска вынуждено покинуть территорию Западной Армении. Именно в силу данного обстоятельства были пересмотрены Сан-Стефанские соглашения, которые закрепляли за Россией Анатолию и приближали решение “Восточного вопроса” – освобождение христианских народов от турецкого ига. Замена Сан-Стефанского договора Берлинским, во многом свела к минимуму блестящие победы русского оружия усилиями западной дипломатии, окончательно сделавшей ставку на Турцию как основного, по ее мнению, бастиона на пути русского продвижения на Ближний Восток.
В 1885 году Болгария присоединила к себе Восточную Румелию, а в результате восстания населения острова Крит в 1887 году, поддержанное Грецией, остров Крит получил автономию.
В ходе I Балканской войны в 1912 г. объединенные силы Греции, Болгарии, Сербии и Черногории лишили Турцию ее европейских территорий, за исключением Константинополя и части Фракии.
Однако Болгария тут же выступила против своих союзников (2-я Балканская война 1913 г.), к которым присоединились Турция и Румыния и потерпела поражение, лишившись недавних приобретений, а Турция несколько усилила свои позиции.
В первой мировой войне Турция, оставаясь последовательным противником России, выступила вместе с Болгарией на стороне Австро-Германского блока.
В ходе ряда операций на Кавказском фронте (Сарыкамышская 1914 г., Алашкертская и Хамадинская 1915 г., Эрзерумская и Трапезундская 1916 г., от турок были очищены обширные территории Западной Армении, Каппадокийской и Понтийской Греции – линия фронта проходила от Трапезунда и Эрзинджана до озера Ван).
Катастрофа 1917 года и в этой связи распад Кавказского фронта позволил туркам в 1918 году захватить Южный Кавказ и выйти на Северный Кавказ, нещадно проливая армянскую, русскую и греческую кровь.
Трагедия исторического момента заключалась в том, что туркам удалось в течение нескольких месяцев огнем и мечом пройтись по кавказской земле. И только ожесточенное сопротивление воинских соединений армянского полководца и генерала русской армии легендарного Андраника Сасунского помешало турецким войскам в 1918 году полностью оккупировать весь Кавказ и выйти в Поволжье и Среднюю Азию.
Брестский мир по существу отдал Кавказ на откуп Турции и ее старшего партнера Германии. Большевики, “во имя мира”, демонстративно вышедшие из Первой мировой войны на ее завершающем этапе, практически сразу же оказались союзниками Турции. Однако дружбе с младотурками суждено было в скором времени перерасти в “братское единение” с кемалистами.
Мечтая о реванше мировой революции после ее провала на Западе, на Востоке, большевики большие надежды возлагали на Турцию, которая, якобы, должна была стать знаменосцем их идей в тюркоисламском мире. Отсюда и огромная политическая, экономическая и военная поддержка туркам, львиная доля которой уходила на борьбу с греческим и армянским народами. “Лезгины и другие коренные народы Кавказской Албании попали под власть турок и татар (азербайджанцев). С этого времени началась целенаправленная и жестская тюркизация Кавказской Албании. Хотя в 1920 году Советская Россия освободила Закавказье от турок, руководство в республике Азербайджан осталось за тюрками, поскольку во время турецкой оккупации лезгинские национальные лидеры были физически уничтожены, а Советская Россия в это время вела протурецкую политику. Об этом говорят факты. Так, например, в греко-турецкой войне 1919-1922 гг. Турция получила огромную помощь от Советской России деньгами (10 млн. руб. золотом), оружием, боеприпасами”. (См. Абдурагимов Г.А. Кавказская Албания – Лезгистан: история и современность. СПб 1995г. с.276). Отряды Красной Армии, выполняя свой “интернациональный долг перед турецкими трудящимися” вместе с турецкими войсками в 1919, 1920, 1921,1922 годах добивали остатки православной части греческого населения, чудом еще уцелевших в Каппадокии и Понте после 1915 года.
Следствием последовавшей сверхмасштабной военной помощи, тогда голоштанной, но “революционной” Россией в адрес Турции, стало поражение Греции в войне 1919-1922 гг. с Турцией, закончившееся Малоазиатской катастрофой православного Эллинизма, геноцидом 800 тысяч греков – понтийцев и каппадокийцев, а также изгнанием до 2-х миллионов православных греков, значительная часть которых умерла от болезней (до трети) в естественно неподготовленной к их приему Балканской Греции.
Успешно “решив” греческий вопрос, большевики взялись за “решение” армянского. В целях еще большего поощрения Турции в революционном направлении по Московскому и Карсскому договорам от 1921 года Армения была поделена между Турцией и Азербайджаном. Таким образом, за Турцией была оставлена не только Западная Армения вместе с Киликией – многовековая боль армянского народа, но и передана часть Восточной (Русской) Армении в виде Карсской области и Сурмалинского уезда. Азербайджану же были подарены Нахичеван и Карабах, спровоцировав тем самым нынешний Карабахский конфликт.
Несмотря на то, что в 30-х годах дружба с другом Ататюрком (Мустафой Кемалем) сошла на нет, ибо возобладали, даже у большевиков, интересы государственности, инерционность большевистской исторической памяти в их протурецких симпатиях проявилась в брежневской политике, санкционировавшей в 70-х годах турецкую агрессию против Кипра и оккупацию 2/5 его территории. Эта симпатия настолько устойчива, что диву даешься, ибо еще в годы II-ой мировой войны, фактически являясь союзником Гитлера, Турция сконцентрировала на границах Советского Закавказья 26 дивизий и только разгром немцев под Сталинградом остудил их пыл, хотя, если бы они сунулись, то ей, возможно, пришлось бы расстаться с Карсской областью Восточной Армении и с Греческим Понтом. Вообще, большевистская власть заложила основу нынешнего распада (1991 год) страны, введя в действие через Псевдоконституцию градацию национально-территориального деления России, т.е. заложила бомбу замедленного действия, которую взорвали в Беловежском лесу Ельцин, Кравчук, Шушкевич – национал-предатели планетарного масштаба, что отбросило Русь, одним росчерком их пера, к границам XVII века. Триста лет мировой и русской истории, заполненых миллионами жертв русского народа оказались напрасными. Между тем, политическая элита России и Советского Союза несет ответственность за великие жертвы, которые понесли православные народы Османской империи, ведь, объективно, именно 500-летняя борьба России с турками подвигла греков, армян, сербов, ассирийцев, сирийцев, езидов, болгар, румын на борьбу с общим врагом. Ориентация на единоверную Российскую государственную машину и верность Российским интересам дорого обошлась этим народам, ведь только с 1890 по 1923 гг. турками было уничтожено 6 миллионов армян и греков, 800 тысяч ассирийцев, 700 тысяч христиан сирийцев, 500 тысяч болгар, 250-300 тысяч езидов.
Обозревая пятивековую историю русско-турецких отношений, можно уверенно заявить, что их интересы полярно-антагоничны по, во-первых,- геополитической сущности, во-вторых, частично, – в культурно-религиозном аспекте, ибо Балканы, Кавказ и Крым в геополитическом смысле – буферные зоны и могут быть в сфере влияния и контроля либо Великой Русской равнины, либо Анатолии (касательно Балкан, Кавказа и Крыма); либо Иранского нагорья (касательно Кавказа и Крыма и в меньшей степени Балкан).
Народам и национальным элитам этих буферных зон, видимо, необходимо спокойно принять данную аксиому и сделать свой выбор между полюсами этого планетарного треугольника, не проливая бесполезно кровь рядовых членов своих национальных сообществ, но, безусловно, проведя свой собственный национальный анализ. Российская империя, вобравшая в себя множество народов, в отличие от империй южных (оттоманской и персидской) и западноевропейских строила свою государственность не подавляя этносы, но создавая предпосылки для возрождения их демографии, культуры, вплоть до бескровного предоставления государственности сотням народов, никогда таковую не имевших.
Турецкая государственность за более чем 500-летнюю историю своего существования мириады раз доказывала, что она является, вплоть до наших дней – геноцидным государством с воинствующей идеологией построения, на костях порабощенных народов, сверхдержавы -Великого Турана, используя, для подавления национальных особенностей подвластных нетюркских народов, любые средства, уничтожая национальную и историческую память. В связи со сказанным необходимо привести пример из новейшей истории Турции. Основоположник “новой и демократической” Турции Ататюрк (Мустафа Кемаль) на государственном уровне санкционировал уничтожение курдского народа. Таким образом, начатый в середине 20-х годов XX столетия геноцид курдского народа, который продолжается и поныне, успел унести несколько миллионов жизней. Очень важно отметить, что если греки, армяне, ассирийцы и езиды уничтожались как “неверные”, “пятая колонна России”, “нож в спину”, и это оправдывалось “высшими интересами турецкого народа”, то на сей раз уничтожаются единоверные туркам курды, которые на протяжении всей истории Османской империи были самым лояльным по отношению к ней народом, и в меру своих возможностей и сил служили интересам турецкого государства. Здесь нелишне было бы вспомнить, что одурманиваемое турецкими властями курдское население на протяжении долгого исторического времени оказывалось в ее руках орудием уничтожения неугодных туркам народов. Так, созданные в 80-х годах XIX столетия военизированные отряды “гамиде” (свое прозвище они получили от имени кровавого султана Абдул-Гамида) в основном комплектовались из курдов. Задача, поставленная перед отрядами “гамиде” была предельно простой – тотальное уничтожение мирного населения – греческого, армянского, ассирийского и езидского. Однако бесчеловечная сущность турецкой государственной машины сказалась в неумолимой логике ее последовательного поведения. Вслед за этими народами подошла “очередь” курдского народа.
Данный пример с курдами служит наиболее наглядной иллюстрацией изначальному предназначению турецкого государства, которое не изменяет своему исконному содержанию – зоологической ненависти ко всему нетурецкому и нетуранскому, и ставит перед собою “историческую задачу” построения “Турции для турок”, “Турции как маяка для тюрок всего мира” на костях порабощенных нетюркских народов.
Пантюркисты Турции и сегодня, внутри собственных границ ведут массированную пропаганду, называя, к примеру с экранов телевизоров диалекты 20 миллионов насильственно исламизированных ими греков (понтийцев, каппадокийцев и ионийцев) – диалектами древнейшего тюркского языка, их конечно же “смущает” то обстоятельство, что подавляющее большинство исламизированных гречанок, особенно в горных селах, по сей день не владеют турецким языком, но тем не менее официальная пропаганда нашего южного соседа именуют мусульман греков почетными турками, параллельно на Балканах турецкие спецслужбы, через подставные фирмы, распространяют бесплатно среди мусульманского населения Болгарии, Греции, Скопья (Македонии), Албании, Косово, Боснии – вплоть до Молдавской Гагаузии, специальные телевизионные антенны, позволяющие производить круглосуточный прием националистически-религиозной пропаганды идей Великого Турана, зачисляя в почетные тюрки миллионы албанцев, цыган, славяноязычных босняков, помаков, между тем внутри Турции, в соответствии с вышеназванной тактикой, пантюркисты агитируют десятки миллионов курдов и армян-хамшилов, “обзывая” их почетными горными турками.
См. также:
ТИХАЯ ВОЙНА
НА КИПРЕ
Еще одна интересная деталь, оккупировав 2/5 независимого Кипра, столкнувшись с грекоязычием “турецких” киприотов, которые фактически являются исламизированными греками, оккупационные турецике власти, под прикрытием своей пятой колонны в лице Рауфа Денкташа, предпринимая, с одной стороны – максимум усилий, дабы грекоязычные турецкие киприоты покинули Родину (на сегодняшний день 50 тысяч из общего количества в 120 тысяч исламизированных киприотов покинули остров), во-вторых завезли из Анатолии 120 тысяч так называемых колонистов, которых заселили в захваченные дома православных киприотов на севере острова. А “великая, либеральная” американо-западноевропейская цивилизация, генетически заквашенная на двойных стандартах, конечно же, безмолвствует, расчищая путь к вступлению в Евросоюз своего стратегического партнера, ныне принудительно включив в этот процесс даже правящие круги Греции.
Очевидно, что подобную участь стать почетными тюрками уготавливает наш южный сосед и для народов Кавказа, особенно для его северной части с учетом преобладания здесь мусульманских народов.
Как и в средние века, тогда использовались в качестве “пушечного мяса” для построения оттоманской империи – крымские татары и частично исламизированные курды и некоторые народы Кавказа, а также албанцы и босняки на Балканах и египтяне на Ближнем Востоке.
Так и теперь, в новейших условиях дезинтеграции России – наш исторический противник, используя преступные “ошибки” либеральных правителей эпохи Ельцина, включивших из Москвы сопротивление чеченского народа, поставивших тем самым новейший эксперимент по дальнейшему развалу Российской государственности, выбрал в качестве жертвы вайнахский народ, который является прямым потомком древнейшей цивилизации планеты – а именно Урарту.
Впрочем, диагноз и окончательный вывод по поводу геопланетарных игрищ глобалистов США и их турецких партнеров необходимо сделать интеллектуальной элите этих народов, вовлеченных в нынешние горячие точки.
Мы же осознаем, что зловещие геоархитекторы запланировали, вслед за дальнейшим распадом России, безусловный распад Турции, ибо эта страна, несмотря на унитарное государственное устройство, фактически продолжает оставаться империей (из ее 70-ти миллионного населения лишь у 37% присутствует более менее установившееся турецкое национальное самосознание – это по данным германского института Лизы Нестман и Британского исследователя Дж. Петифера и множества других европейских исследователей).
Наша позиция в отношении соседа – неприкосновенность его границ, но с безусловной федерализацией, ибо промедление чрезвычайно опасно, т.к. забеременевшие свободой курды, понтийцы, каппадокийцы, ионийцы, лазы, армяне-хамшилы, арабы, северокавказцы, цыгане … взорвут изнутри единство этой страны, прольется море крови. У нас, у греков, особый интерес не допустить подобного финала, ибо в греческой части Малой Азии – Каппадокии, Понте и Ионии непрерывно, многие тысячелетиями поныне проживают не менее 20 миллионов наших кровных братьев, ставших мусульманами.
И, наконец, Турция, вобравшая в себя почти тысячелетний опыт византийской дипломатии плюс более чем 500-летний опыт поствизантийской собственной истории, подвигли правящие круги этой страны, как краеугольный камень внешней политики, наряду с устремленностью строительства Великого Турана, к однозначной цели стать полноправным членом Евросоюза, дабы впоследствии стать Центром евроазиатской сверхдержавы взамен демографически “угасающей” России. Подобная глобалистская установка требует от нее переустройства внутренней политики в отношении всех, населяющих ее исламизированных коренных народов. Первая “ласточка” состоялась принятием Великим национальным собранием Турции “Закона об использовании региональных языков в общественно-политической жизни страны”.
Стратегический курс, избранный политэлитой Турции конечно же вызовет ответную негативную реакцию мыслящих на примитивном уровне пантюркистов и панисламистов, однако, как представляется, полиэтничную Турцию к середине XXI века ждут впечатляющие очевидные успехи, ибо главную задачу, определяющую технологический прогресс – установление дружественных взаимоотношений с соседними странами, правящие круги будут решать при помощи политэлиты соответствующих диаспор Турции. Наличие курдского штата либо автономии станет гарантом решения имеющихся проблем не только с курдами Ирака, Ирана, Сирии, Азербайджана, но и станет основой для установления прочных отношений со странами иранской языковой семьи – Ираном, Таджикистаном, Афганистаном и частично с Арменией и Пакистаном; армяно-хамшилский штат либо автономия развяжет весь негатив многовекового взаимодействия двух народов; семитский арабо-ассирийский штат станет мостом взаимопонимания с огромным арабским миром, черкесская автономия придаст новый импульс внедрению Турции в Российский Северный Кавказ, и наконец три греческих штата, Понтийский, Каппадокийский и Ионийский, каждый со своим диалектом, даже еще не оформившись, уже играют позитивную роль в установлении добрососедских взаимоотношений между Турцией и Грецией, омрачаемых продолжающейся оккупацией Северного Кипра Турцией.
Касательно собственно турецкого фактора воздействия на тюркские государства бывшего Советского Союза и на титульные тюркские автономии России, то он, конечно же, уже достиг своего максимума и, объективно, в перспективе будет целенаправлен на создание подконтрольного Анкаре могучего тюркского лобби в органах представительной и исполнительной власти России с конечной целью создания Союза тюркских государств, подразумевающего вычленение из России, Китая, Ирана и Афганистана, вплоть до Молдавии и Северного Кипра, и включения в Великий Туран всего тюркоязычного мира. То есть предполагаемая федерализация Турции не снимает автоматически проблему незыблемости границ ее соседей – все зависит от того, в какую сторону двинется общественно-политический локомотив тюркского мира в лице Турции.
Поскольку представители всех этносов Турции в большей или меньшей степени вовлечены во все ветви властных и представительских структур этой страны, то они, казалось бы, должны быть потенциальными союзниками России, особенно в лице исламизированных “правоверных” греков, армян, курдов. Однако те, являясь носителями исторической памяти, наоборот, сконцентрировали в себе чуть ли не на генном уровне уроки “предательства” со стороны “русских” большевиков их национальных интересов на территории большевистской России – как, к примеру, создание карликовой Армении, передачи Нахичевана и Карабаха в состав Азербайджана и быстрой ликвидации Красного Курдистана в Азербайджане и микроскопической греческой автономии на Кубани, так и сверхмасштабную помощь туркам по геноциду этих народов в первых трех декадах XX столетия, продолжающегося в отношении курдов по сей день.
Учитывающая христианский и исторический факторы, политическая практика жизненно необходима, ибо на кону симпатия-антипатия более 50% нынешнего населения нашего южного соседа.
Харлампий Политидис