Клуб на Каланчёвской площади
В конце 1937 года было принято решение о создании общесоюзного Центрального дома культуры железнодорожников на базе московского Клуба имени Октябрьской революции. В доме, который построил Щусев, забурлила жизнь. Вспомним же некоторые вехи его истории.
Деньги на новый клуб выделил Наркомат путей сообщения. Помог и Союз железнодорожников. Но по Москве ходила легенда о кладе купца Николая Стахеева (между прочим, он был родным племянником знаменитого художника Ивана Шишкина), который сначала уехал во Францию, а потом вернулся за своими сокровищами. За этим опасным занятием его и арестовали сотрудники контрразведки. Купец предложил Феликсу Дзержинскому разойтись миром: я вам расскажу, где спрятаны сокровища, а вы отпустите меня в Париж…Железный Феликс согласился. Именно на эти деньги – уверяли знатоки городских слухов – и построили этот клуб!
Конечно, опытным читателям этот сюжет сразу напоминает развязку знаменитого романа «Двенадцать стульев». И правильно! Ведь Илья Ильф и Евгений Петров были сотрудниками газеты «Гудок» и сперва опубликовали там фельетон по мотивам досужих пересудов. А уж потом сложился роман. Кстати, клуб к тому времени ещё не был открыт. Его только возводили – как и ансамбль Казанского вокзала – по проекту опытного, но горевшего идеями Алексея Щусева.
Это был самый дорогостоящий, самый уникальный послевоенный объект Москвы – настоящее чудо зодчества. Изначально он назывался Клубом Октябрьской революции – на Каланчёвке планировался «образцовый рабочий клуб-театр» для членов профсоюза железнодорожников. Этому приметному зданию, как и корпусам вокзала, архитектор придал черты нарышкинского барокко. Снаружи – почти боярские палаты, только увеличенных масштабов. Изнутри – тоже сказочный дворец, который должен восхищать каждого, кто заглянет в клуб. Актуальная была идея: если раньше дворцы строили для могущественных аристократов и магнатов, то теперь – для народа. Каждый железнодорожник в этих чертогах должен был чувствовать себя хозяином. И эту идею удалось воплотить.
Это был действительно лучший клуб в Москве – хотя в то время таких культурных центров строили немало. Дело даже не в интерьерах и не в зрительном зале на 1200 мест. Железнодорожники приглашали лучших музыкантов, артистов, писателей, которые и создавали профессиональные оркестры при клубе, и работали с самодеятельными артистами, с молодыми литераторами. Дом Щусева притягивал людей ярчайших.
Маленькое отступление. Ещё 8 марта 1929 года Леонид Утёсов представил почтеннейшей публике свой «Теа-джаз». Музыканты, выходившие на сцену в чёрных беретах, шутили, разыгрывали скетчи, играли весёлые музыкальные пьесы, а Утёсов пел и мелодекламировал. Их выступления вызывали споры: это был новый, отчаянно смелый, сенсационный жанр для России. В следующих программах песен стало больше, причём они быстро становились популярными. Это и «Тачанка», и «Пока», и, конечно, «Мы мирные люди, но наш бронепоезд…». Несмотря на то что певец считался «скандально популярным», наркомат путей сообщения обратил на него внимание и пригласил в клуб железнодорожников не только с концертами (хотя концерты бывали – и проходили с шумным успехом). Утёсову предложили организовать джаз железнодорожников, что он и исполнил с изяществом. Правда, постоянно руководить оркестром много гастролировавший Утёсов не мог – и вверил оркестр братьям Дмитрию и Даниилу Покрассам, известным композиторам. В предвоенные годы без джаза было не прожить. И дело вовсе не в увлечении американской музыкой, а в желании танцевать, подпевать, прихлопывать. Ведь главным лозунгом той эпохи было: «Жить стало лучше, жить стало веселее». И наши деды и отцы пытались веселиться – инстинктивно, как будто предчувствовали большую войну.
Леонид Утёсов и его «Теа-джаз». Георгий Петрусов / РИА Новости
Ещё раньше связал свою судьбу с клубом друг Утёсова – композитор Исаак Дунаевский, а в большей степени – его младший брат Семён Осипович, устроивший при клубе железнодорожников целую школу музыки и вокала. Больше сорока лет он руководил детским оркестром ЦДКЖ, написал немало песен для подростков.
А Исаак Осипович – композитор, знаменитый на весь мир, – с 1938 по 1949 год руководил ансамблем песни и пляски ЦДКЖ. В годы войны в специальном поезде этот коллектив объездил с гастролями всю страну. Песни тогда были просто необходимы миллионам людей – и на фронте, и в тылу. Война так потрясла композитора, что с лета 1941 года куда-то пропала его легендарная плодовитость. И всё-таки несколько вечных песен в те трагические годы он написал. Железнодорожники первыми исполнили фронтовой шедевр Дунаевского, позже ставший гимном Москвы, – «Я по свету немало хаживал».
Ансамблем народного танца с довоенных времён в клубе руководил Асаф Мессерер – выдающийся балетный танцовщик Большого театра и педагог, человек изобретательный и остроумный. Его – профессионала высочайшей пробы – тоже тянуло на Каланчёвскую, к железнодорожникам. Тренировался и выступал здесь и коллектив акробатов. Если кто помнит, в те годы без демонстрации сложных акробатических фигур не обходился ни один сборный концерт.
Театр-студию ЦДКЖ в послевоенные годы возглавила артистка МХАТа Мария Кнебель. Работал в этой студии, кстати, актёр и будущий классик советской драматургии Виктор Розов. Артисты много гастролировали. Розов вспоминал: «Что он, этот театр, имел: репетиционное помещение, редкие спектакли в Москве и выезды, выезды, выезды. Два вагона – один для декораций, другой – для актёров, режиссёров, дирекции, администрации. Всем по полке. Только директору целое купе. И готовили пищу на керосинках в тамбуре. И хотя я проработал в этом театре всего два года, но столько увидел! И Крым, и Кавказ, и Среднюю Азию, и просторы России».
Конечно, располагалось в доме железнодорожников и литературное объединение. В 1946 году оно получило название («Магистраль») и руководителя, который отдавал ему все силы, – Григория Михайловича Левина. Для многих «Магистраль» стала настоящим университетом словесности. Там звучали лекции по истории и теории литературы, там бывали почти все лучшие поэты того времени, там правила балом немыслимая во все времена свобода творчества… Клуб железнодорожников действительно стал уникальным средоточием культуры на площади трёх вокзалов – таким и останется в памяти нескольких поколений.
Центральный дом культуры железнодорожников и в наше время ежедневно принимает гостей. Там идут спектакли, концерты. Эту площадку знают и любят москвичи. И очень важно, что она овеяна благородными легендами, нашей памятью о великих именах, о замечательных актёрах и музыкантах.
Арсений Замостьянов, заместитель главного редактора журнала «Историк»