Спектакль для президента? Почти нереально!

Телевизор он точно смотрит. Бывает, что знакомится и с новинками кино. О литературе ничего не известно – может, и читает, кто ж знает, он скрытный такой. А вот с театром у президента не сложилось комфортных взаимоотношений – и театральные деятели пребывают в хроническом беспокойстве... ПОНАЧАЛУ, сперва окоротив зарвавшихся олигархов, президент сходил пару раз в театр. Он посмотрел два спектакля в «Современнике» – «ГрАзу» (по «Грозе» Островского, режиссура Н. Чусовой) и «Горе от ума» (постановка Р. Туминаса). Был вежлив, ничего негативного не сказал, на судьбах постановщиков эти посещения никак не отразились или даже повлияли благотворно – Туминас, к примеру, скоро стал худруком Театра имени Вахтангова. Однако в бытии президента как театрального зрителя наступил значительный перерыв. Оно, конечно, нас ещё древние римляне учили – «после того не означает вследствие того». Но надо учитывать и тот фактор, что как потребитель искусства президент сформировался в Ленинграде 60–70‑х годов, стало быть, могут же у него быть свои «пищевые пристрастия» в этом вопросе? Современный театр способен так шарахнуть непривычного человека, что желание проводить досуг в театральном зале отобьёт начисто. С тех пор президент дважды был замечен как зритель: в Кремлёвском дворце на балете «Эсмеральда» (где он объявил, что его брак завершён, и уж тут всем было не до балета) и у Калягина. Там он видел постановку рассказов Чехова «Лица» в исполнении Александра Калягина и Владимира Симонова. Есть подозрение, что президент (гарант Конституции) как зритель хочет некоторых гарантий – хотя бы качества текста, потому и выбрался посмотреть Грибоедова, Островского и Чехова. Что ж, это вполне роднит его с массовым театральным зрителем, который тоже хочет гарантий. И вот задаюсь вопросом: а если бы мне поручили подобрать спектакль, который я могла бы порекомендовать президенту, что бы я выбрала? Ответственность подобных размеров буквально парализует. Нормальные театральные критики (к коим не отношусь) нисколько бы не испугались, конечно. У нас есть, например, ассоциация театральных критиков (160 душ), которая каждый год рассылает списки главных спектаклей и главных событий года (это не одно и то же, по их мнению). В 2019 году среди главных спектаклей – «Барокко» в Гоголь-центре и «Иранская конференция» по пьесе Вырыпаева в Театре Наций. А главное событие – акция «Я/Мы Павел Устинов». Я даже не поняла, о чём речь, поскольку со времён Устинова в море событий уже сверкнул Голунов, прогремел Жуков, да ещё в промежутке блеснули профессор Гусейнов и доцент Соколов. Но у театральных критиков ведь выдающаяся культурная память, и они твёрдо знают, что является главным событием для отечественного театра. Ни одного спектакля из их списка, разумеется, порекомендовать президенту нельзя, что ничего не говорит об их качестве, разумеется, однако несколько жаль, что такая пропасть тут у нас разверзлась. Президент неглуп, образован, в зале ведёт себя культурно – и что, театру нечего предложить ему как театральному зрителю? Всего лишь год с хвостиком назад я могла бы посоветовать президенту глянуть на Татьяну Доронину («Васса Железнова», «Старая актриса на роль жены Достоевского»), да и в принципе в афише тогдашнего МХАТа имени Горького случались добротные вещи для консервативной публики. Но чемпионат по хамству, который ведут между собой Департамент культуры Москвы и Министерство культуры РФ, заменяя профессиональных худруков театра на лиц неопределённого рода занятий, в прошлом году блистательно выиграл Минкульт. Воодрузив в цитадель на Тверском бульваре Эдуарда Боякова. Так что не только президенту – я теперь врагу не пожелаю посещение этого здания. Малый театр? Пожалуй; но и тут действовать надо с разбором. В Малом, конечно, лучше всего смотреть Островского, и, думаю, «Правда – хорошо, а счастье лучше» и «На всякого мудреца довольно простоты» можно назвать «вкусной и здоровой пищей». Но спектаклям много лет, и вот не знаю, держат ли они сегодня форму, – за спектаклями, как за работниками, надо приглядывать. Правда, в труппе Малого театра служат такие зубры (Юрий Соломин, Ирина Муравьёва, Людмила Полякова, Борис Клюев, Василий Бочкарёв и другие титаны), что это само по себе служит некоторой гарантией качества. По этой же причине я бы отважилась посоветовать президенту моноспектакль Олега Меньшикова «1900» в Театре имени Ермоловой. А вот недавнего «Макбета» остереглась – постановка незаурядная, Меньшиков играет вдохновенно, но слишком острые, сдвинутые формы у спектакля, леди Макбет в традиционном виде нет вообще... Так что для восприятия такого спектакля надо немножко хотя бы закалиться, сначала походить туда-сюда. Мастерская Фоменко? О да, особенно «Носорог» Ионеско с Кириллом Пироговым – буквально спектакль для президента... Может, чеховские постановки Кончаловского в Театре Моссовета? Вроде всё гладко-прилично, но скучновато...» Эдип» в Театре Вахтангова? Мощная история, но опять Туминаса постановка – пойдут разговоры всякие... засада, в общем... И вдруг совершенно неожиданно в экзотическом месте я нахожу такой спектакль! «Сирано де Бержерак» Ростана в Театре киноактёра, постановка Игоря Яцко. Театр киноактёра на реконструкции, играет спектакли в Новых Черёмушках, в помещении Учебно-театрального комплекса ГИТИСа. Бреду я туда под дождём, занесла меня нелёгкая, а занесла потому, что заинтересовали меня работы Игоря Яцко в Школе драматического искусства («Опасные связи», «Орфей спускается в ад»). Мы же, театральные зрители, как собаки Павлова – нам один раз интересно, другой раз интересно, и мы делаем глубоко ошибочный вывод, что нам и третий раз будет интересно. Театр киноактёра теперь – база для театральной академии Н. Михалкова (они играют уже знаменитую серию спектаклей по Чехову и Бунину под названием «Метаморфозы»), вот с этими ребятами Яцко поставил «Сирано де Бержерака». Спектакль большой формы, сохраняющий все пять действий пьесы, с прекрасными костюмами, с оригинальными пространственными решениями и удивительным «воздухом». Всего в меру, ничего слишком. Французский поэт Сирано де Бержерак (А. Стреляев) хоть и разговаривает рифмованными стихами, сразу опознаётся зрителем как свой человек, эдакий интеллигент-забияка, сражающийся со всем миром псих и неудачник, который лучше, выше и прекраснее всех удачников на свете... Сижу и думаю: критики, устраивающие перепляс вокруг любого опуса Богомолова, не подзабыли ли они вообще, что такое «драматическое искусство»? Вот оно сейчас, передо мной, одерживает чистую победу – без «шума и пыли», без раскрутки, без всяческих списков, номинаций, величальных песнопений. А просто добравшиеся до Новых Черёмушек зрители как замерли, так и просидели все три часа, боясь слово упустить. Драматическое искусство затянуло их в историю, казалось бы, бесконечно далёкую от забот сего дня... Только вряд ли президент доберётся до Новых Черёмушек. Что ж, пусть я не нашла спектакль для президента – зато нашла спектакль для себя! Татьяна МОСКВИНА