Как не пропустить мобильный телефон в дезодоранте

12 часов в замкнутом пространстве с заключенными Его рабочий день начинается в 7:00, окончание же предсказать сложно. "Прибываю в учреждение, знакомлюсь с обстановкой. В 7:30 провожу инструктивное занятие с заступающими на службу, развожу их по постам, контролирую смену дежурных и постовых", – уточняет майор внутренней службы. А дальше всё происходит по отработанной схеме: технические осмотры камер, обыски, прием этапов, проведение прогулок, вывод подозреваемых и обвиняемых на санобработку, участие в работе различных комиссий, работа с документами... Разумеется, Роман Карташов всё это делает не один: у него в подчинении девять офицеров и более сорока человек рядового состава. Но побывав с ним полдня на территории СИЗО, складывается впечатление, что он присутствует всегда и везде, оказывается в нужном месте, в нужное время, чтобы помочь, подсказать, поругать или что-то откорректировать. "Я пришел в СИЗО в 2009 году, после армии. Всегда считал, что для любого мужчины служба Родине – самое достойное занятие, – рассказывает Роман Дмитриевич. – Какое-либо представление об уголовно-исполнительной системе у меня напрочь отсутствовало. Готовил себя к худшему, думал – тюрьма тюрьмой, опасность на каждом шагу. Казалось, что требования будут запредельно высокими, сомневался – смогу ли их выполнять". Благодаря упорству и поддержке более опытных коллег у молодого сотрудника всё получилось. "Первые две недели меня просто приводили на пост, инструктировали, оставляли на время рабочей смены, а потом забирали, – вспоминает он. – Постовым тяжело и физически, и морально. Ты находишься в замкнутом пространстве один на один с подозреваемыми, пусть даже и через камерные двери. Не сразу приходит понимание и опыт, как правильно вести себя со спецконтингентом, чтобы твои требования выполнялись". Сотрудник должен нести патрулирование на протяжении всей смены, а это 12 часов. Ему запрещено сидеть, отвлекаться на разговоры. Нередко осужденные, понимая, что сотрудник молодой, стараются всячески его провоцировать: пытаются установить контакт в личных целях, могут стучать, кричать, обращаться с различными просьбами. Канализацией и чаем пахнуть перестало Роман Карташов подчеркивает, что с момента его поступления на службу обстановка в СИЗО значительно улучшилась. И не только по содержанию обвиняемых и подозреваемых, но и по условиям несения службы сотрудниками. Сейчас для младших инспекторов на каждом посту оборудованы комнаты отдыха, где есть всё необходимое для приема пищи. Корпуса следственного изолятора отремонтированы, светлые, с хорошей вентиляцией. "А вот в первые дни моей службы запах в СИЗО производил самое негативное впечатление: канализация в учреждении была старая, да и курили во всех камерах. Курили чай, запахом которого, казалось, пропитываешься насквозь", – вспоминает начальника отдела. В 2011 году Карташову предложили должность офицера в отделе режима и надзора. Он подходил для этого по моральным и деловым качествам, имел два высших образования: педагогическое и юридическое. "Я даже учился в аспирантуре, – рассказывает Карташов, – но в 2014 году поехал в составе сводного отряда УФСИН в Чечню, потом не нашел времени продолжить. Так и не завершил обучение". Знания педагогики офицеру и сейчас необходимы в работе с подчиненными. Выполнишь простую просьбу – станешь соседом по камере Четыре года он возглавляет одну из основных служб учреждения – отдел режима и надзора. "Обеспечение режима в любом исправительном учреждении – задача первоочередная. В СИЗО поступают разные люди, социально запущенные, неуравновешенные эмоционально, нередко с абстинентным синдромом (алкогольной зависимостью. – С. В.)… В основном под стражей содержатся лица, подозреваемые в тяжких, порой просто чудовищных преступлениях, – говорит Роман Карташов. – Наша задача – не только создать безопасные условия несения службы для сотрудников, но и гарантировать сохранность жизни и здоровья самих обвиняемых. А это невозможно без четкого соблюдения установленных законом требований". Поэтому воспитательную работу с подчиненным и личным составом Роман Карташов проводит постоянно, не забывая и о собственном примере, и о практической помощи. Он знает всё о каждом из полсотни своих подчиненных: где живет, какие у него проблемы, чем интересуется, какими качествами характера обладает. "Беседую с каждым кандидатом на стадии трудоустройства. Объясняю, что представляет собой служба, знакомлю с обязанностями, предупреждаю о провокациях, которые возможны со стороны спецконтингента. Привожу примеры, когда выполнение безобидной просьбы подозреваемого – передать привет родственникам – приводит к тому, что сотрудник попадает к нему на крючок. Потом его просят передать письмо, принести наркотики и так долее… И сам сотрудник может оказаться в соседней камере…" Обучение личного состава происходит не только во время бесед, но и, что называется, на практике. Как уже говорилось, Карташов принимает участие во всех режимных мероприятиях. "Всегда присутствую вместе с молодыми сотрудниками при проведении технического осмотра камер. В целях безопасности здесь важно неукоснительно соблюдать утвержденный ведомственными приказами алгоритм. Непосредственно во время осмотра показываю, где именно могут быть спрятаны запрещенные предметы, какие детали говорят о готовящемся побеге или суициде". Смотреть в дверные глазки теперь не нужно На практике Роман Карташов показывает молодым сотрудникам, как проводить досмотр посылок и передач, а также прибывших этапом подозреваемых, обвиняемых и осужденных. "Какие только способы не придумывают осужденные и их родственники, чтобы доставить на территорию учреждения запрещенные предметы. Были случаи, когда пытались передать мобильный телефон в шариковом дезодоранте, сим-карты, спрятанные в швах одежды, деньги в тюбике с зубной пастой – да много разных способов. Вот и получается: задача осужденных – обмануть сотрудников, задача сотрудников – раскрыть их замысел". Однако техника не стоит на месте, и, рассказывая о своей службе, Роман Дмитриевич с гордостью показал рентгеноскопический аппарат для досмотра ручной клади. Каждый сотрудник обеспечен переносным видеорегистратором. В одном из режимных корпусов введен дистанционный надзор, благодаря которому больше не требуется контролировать спецконтингент через дверные глазки – изображение помещения камеры выведено на монитор. Из общения с Карташовым удалось узнать и о средствах связи с оператором поста охранного телевидения, и об особенностях работы ситуационного центра, на экран которого выведены изображения камер с более чем двухсот объектов учреждения. А вот вопрос о хобби застал моего собеседника врасплох. "Хобби? – на минуту задумался он. – Не знаю. Давайте я вам лучше отремонтированные камеры первого корпуса покажу". И по дороге продолжил увлеченно рассказывать, что уже подготовлены документы на получение лицензии на рентгенустановку для досмотра спецконтингента, о том, что облучение при ее использовании сводится к нулю, она абсолютно безопасна... В общем, стало понятно, что Роману Карташову не до хобби. Работа занимает много времени, и выполняет он ее с полной самоотдачей, радуясь успехам, работая над недостатками… Может быть, работа и есть его хобби? А значит, он – счастливый человек!