Частные военные компании и многополярность: какие ЧВК нужны Италии
Итальянский взгляд на ЧВК и гибридные войны.
Перевод материала сделан читателем "Рупора Тоталитарной Пропаганды"
Частные военные компании и многополярность: какие ЧВК нужны Италии
Гибридные войны
Понятие «гибридных войн» прочно вошло в оборот не только экспертов по международным отношениям или теориям войн, но и журналистов. Как правило под такой войной понимают вид враждебных действий, когда стороны подавляет своего оппонента, используя сочетание скрытых операций, диверсий, кибервойны, а также оказывая поддержку повстанцам, действующим на территории противника.
Определение «гибридной войны» настолько широко, что иногда к такой войне относят действия без активного собственно военного компонента. Так президент Белоруссии Александр Лукашенко назвал гибридной войной дипломатическое давление стран ЕС на него и организацию в его стране массовых протестов. До него американские официальные лица, в частности экс-госсекретарь Рекс Тиллерсон называли «гибридной войной» «вмешательство» России в выборы в США. (https://www.euractiv.com/section/global-europe/news/tillerson-russian-vote-meddling-was-hybrid-warfare/).
Такое широкое использование термина политиками несколько затушёвывает важнейшие изменения, которые происходят собственно на поле боя.
Большинство современных войн и конфликтов, от событий на Украине в 2014-м – до войн в Ливии, Сирии, Йемене и недавнего конфликта в Нагорном Карабахе– происходят именно в режиме гибридной войны.
Прямое противостояние держав уступило место изощрённому использованию прокси-акторов и массовому применению беспилотных средств поражения, когда трудно определить, оператор из какой страны управляет дроном. К этому добавляются операции в киберпространстве и информационная война, где журналист является как правило таким же солдатом, но на особом - информационном фронте.
Прокси-акторы: зачем они нужны
Однако, всё же важнейшим элементом современной гибридной войны является использование именно прокси-акторов. Феномен proxy-wars активно заявил о себе во время Холодной войны. Тогда же в 1964 году американский политолог Карл Дойч определил такой конфликт как “an international conflict between two foreign powers, fought out on the soil of a third country; disguised as a conflict over an internal issue of that country; and using some of that country’s manpower, resources and territory as a means for achieving preponderantly foreign goals and foreign strategies”.
Более современным определением прокси-войны даёт Daniel L. Byman from Brookings Institution заявляя, что прокси-война это “when a major power instigates or plays a major role in supporting and directing a party to a conflict but does only a small portion of the actual fighting itself».
Andrew Mumford, Professor of War Studies and Deputy Head of the School of Politics and International Relations at the University of Nottingham определяет прокси-войну как “indirect engagement in a conflict by third parties wishing to influence its strategic outcome.” (https://www.newamerica.org/international-security/reports/twenty-first-century-proxy-warfare-confronting-strategic-innovation-multipolar-world/rethinking-proxy-warfare/ )
Такое определение отражается изменение в понимании proxy wars по сравнению с тем, как этот феномен осмыслялся в годы Холодной войны. Теперь proxy wars это любое ведение конфликта чужими руками. После того, как США приняли в начале 2000-х доктрину сетецентричной войны, где утверждается, что такая война может вестись не только против непосредственных противников, но и даже союзников, прокси-конфликты стали ещё более сложными.
Например, в Сирии, США организовали курдов в Сирийские демократические силы для борьбы с ИГИЛ. Сейчас же опираясь на SDF американцы удерживают нефтяные поля Сирии, используя курдский фактор для давления на Башара Асада и Турцию (хотя формально Турция – союзник США).
В Йемене Иран использует формирования повстанцев-хуситов для борьбы с Саудовской Аравией, а ОАЭ в том же конфликте поддерживает Southern Transitional Council – южнойеменских сепаратистов, которые воюют против хуситов. Однако Southern Transitional Council враждует и периодически атакует союзников саудитов - исламистов из партии Islah и войска президента Хади. При этом формально Саудовская Аравия и ОАЭ союзники в этом конфликте.
В обоих случаях использование прокси-акторов позволяет стоящим за ними игрокам вести более гибкое противоборство, обходить острые углы, лавировать между формальными союзниками и противниками.
При этом для ведения современной прокси войны зачастую не только важно использовать или организовывать на месте прокси-формирования, но и всегда иметь под рукой прокси-силы, которые можно перебросить с одного фронта на другой. Для Ирана, например, такой силой являются подчинённые КСИР бригады «Фатимиюн» и «Зайнабиюн», сформированный из беженцев из Афганистана и Пакистана. Но другие игроки, как правило используют для этой цели ЧВК – частные военные компании.
“PMCs are poised to become key proxy war-wagers in the future,” – отмечает Andrew Mumford. (https://rusi.tandfonline.com/doi/pdf/10.1080/03071847.2013.787733)
Эксперты единодушны в том, что частные военные компании имеют два важных преимущества перед регулярной армией: их использование дешевле и не вызывает чего-то схожего с «Вьетнамским синдромом» в обществе. Частные военные компании (ЧВК) являются неотъемлемым компонентом современной мировой политики. Всё чаще и чаще они применяются в многочисленных вооружённых конфликтах по всему миру. Размытый статус позволяет их использовать там, где те или иные государства не хотели бы афишировать присутствие своих военных по внешнеполитическим или внутриполитическим причинам. Как правило, эти структуры работают в тесной связке с военными и спецслужбами своих стран. ЧВК несут репутационные и иные издержки, издержки, связанные с гибелью и ранением военнослужащих, которые не числятся в списках регулярных армий, но выполняют их работу.
Прокси-акторы для Италии
Ближайшей к Италии страной, где идёт прокси-война является Ливия. Переброска в Ливию сирийских боевиков, обученных и организованных Турцией, продемонстрировала, что Анкара смогла превратить Сирийскую национальную армию в прокси второго порядка – из локальных боевиков, организованных «по случаю», в силы, способные сражаться в любой точке, куда перебросит хозяин. Практически это что-то среднее между тем, что делают иранцы и западным опытом ЧВК, учитывая, что сирийцы действуют под контролем турецкой ЧВК SADAT.
Ливия – важнейший сосед Италии, как с точки зрения безопасности, контроля над массовой миграцией, так и с позиций энергетики. Однако сейчас на первые позиции в определении будущего этой страны выходят Турция и Россия. Обе активно используют прокси-акторов в виде ЧВК (сообщения о SADAT и Wagner Group в Ливии), в то время как Рим, по старинке, опирается на соглашения с политиками и присутствие незначительного количества своих военных.
Очевидно, что Риму стоит задуматься о формировании своей стратегии прокси-войны и использования прокси-акторов для обеспечения национальных интересов, если он хочет сохранить своё влияние в Ливии и других важных для Италии регионах мира. При этом, очевидно, что единственным возможным вариантом создания собственных мобильных прокси для Италии представляются военные компании. У Италии уже есть опыт частно-государственного партнёрства в области maritime security, который возможно распространить и на сушу. (https://www.tandfonline.com/doi/abs/10.1080/00908320.2015.1024063)
Сравним три модели функционирования ЧВК в современном мире: западный (США и Великобритания), российский и турецкий, чтобы понять, на какие образцы стоит ориентироваться Италии. Для сравнения возьмём следующие параметры: подготовка и боевой опыт, идеология и последствия применения.
Подготовка и боевой опыт
Как правило в США (возьмём прежде всего Blackwater, переименованную в Academi) и в России (Wagner Group) ЧВК комплектуются бывшими военными, в том числе бывшими сотрудниками специальных подразделений.
Компания Blackwater получила широкую известность в 2007 году, когда группа ее сотрудников убила 17 иракских гражданских лиц и ранила 20 человек на площади Нисур в Багдаде, за что четыре охранника были осуждены в Соединенных Штатах, но недавно помилованы президентом США Дональдом Трампом.
Blackwate, позже Academi, c 2014 последняя компания вошла в состав Constellis, обладают опытом войны в Ираке и Афганистане. Другие американские ЧВК присутствуют в Сомали (https://repositorio.iscte-iul.pt/bitstream/10071/5107/1/6Pedro_Cunha_Somalia.pdf). Были сообщения об их участии в войне в Йемене на стороне антихуситской коалиции (https://www.albawaba.com/news/new-american-private-military-contractors-arrive-yemen-814106).
Опыт русских с одной стороны гораздо уже, а с другой - глубже– ещё с 1979 года они воевали с моджахедами в Афганистане, позже с боевиками в Чечне. Учитывая, что именно большинство прокси-войн идёт в мусульманских странах, а в качестве противников европейских стран выступают иррегулярные формирования исламистов, русские обладают уникальным опытом борьбы с этой угрозой.
Wagner Group укомплектован в значительной степени ветеранами конфликтов в Афганистане и Чечне, которые знают очень хорошо этого врага.
Основной опыт американских ЧВК - охрана объектов, дипломатических миссий, либо – точечные акции, устранение противников. В Йемене, например, американские наёмники были наняты ОАЭ для устранения лидеров партии Islah – союзников Саудовской Аравии, которая в свою очередь являются союзниками ОАЭ по антихуситской коалиции. (https://www.buzzfeednews.com/article/aramroston/mercenaries-assassination-us-yemen-uae-spear-golan-dahlan) ОАЭ, однако считает Islah – йеменских «Братьев-мусульман» угрозой для себя.
Русские участвуют непосредственно в боевых действиях на фронте. Именно русская ЧВК Wagner Group на земле в Сирии участвовали в боях с ИГИЛ и освободили значительные части страны включая Пальмиру, признанную ЮНЕСКО памятником всемирного наследия.
Если американские ЧВК обладают прежде всего опытом оккупации, то русские – контрнаступления, их применяют, когда нужно отбить от террористов или радикалов, занятые ими важные стратегические районы. В частности, Wagner Group в Сирии помимо Пальмиры внесли важный вклад в освобождение восточных и центральных районов второго по величине города Сирии — Алеппо, освобождение от террористов «Исламского государства» нефтегазовых полей Аш-Шаир на севере провинции Хомс и ликвидацию блокады со стороны ИГИЛ города Дейр эз-Зор.
Этот опыт, несомненно требует внимательного изучения в Италии. В целом русские обладают гораздо более богатым боевым опытом в рамках ЧВК в том, что касается преодоления наступления противника, защиты и обучения союзников.
Существующая с 2012 года турецкая ЧВК SADAT - особое явление. Она изначально ориентировалась на бывших военных - исламистов, которым не нашлось места в регулярной турецкой армии, где сильны традиции секуляризма. Де-факто, SADAT курирует Сирийскую национальную армию, которая вместе с инструкторами SADAT принимает участие в боевых действиях в Сирии и Ливии. Кроме того, поступала информация об участии сирийских наёмников в войне в Нагорном Карабахе на стороне Азербайджана. Если эти сообщения верны, то действовать они могли только по линии SADAT.
У SADAT есть опыт иррегулярной войны, но из-за использования сирийских боевиков гораздо более низкая дисциплина, чем у кадровых военных. Турция активно раскручивает «бренд» SADAT, особенно в мусульманских странах. Исламистский фактор играет важную роль в формировании этой ЧВК. Очевидно, что в итальянских условиях этот опыт не применим.
Идеология
Фигура основателя Blackwater Эрика Принса – демонстрирует, что за американскими ЧВК стоит определённая идеология. Сам он называет себя free market guy, связан крупным бизнесом и американскими протестантскими ультраправыми (хотя формально Принс - католик). (https://www.economist.com/democracy-in-america/2009/08/06/erik-prince-and-the-last-crusade
Американские ЧВК выступают в качестве инструмента американской гегемонии, продвигая идеологию американской исключительности, идеологию однополярного мира. Как правило, ЧВК во всём мире работают в тесной связке с военными и спецслужбами своих стран.
Фигура основателя SADAT турецкого генерала Аднана Танриверди – также говорит многое о распространяемой им идеологии.
Генерал-исламист, близкий к Эрдогану, всегда был белой вороной в гордящихся своим секуляризмом турецких вооружённых силах. Однако война в Сирии, а потом и вмешательство Турции в военный конфликт в Ливии существенно подняли его позиции. В 2016-м, Танриверди стал официальным советником президента Турции.
На этой должности он оставался до недавнего времени - начала 2020 года, пока в Турции не разразился скандал: Танриверди публично заявил, что готовится к пришествию Махди - фигуры, которая в исламе знаменует наступление Конца Света и финальную эсхатологическую битву сил ислама со злом.
При этом ни Танриверди, ни SADAT не лишились своего особого положения при дворе Эрдогана. Именно SADAT активно участвует в ливийском конфликте, пересылая туда наёмников из Сирии.
Одновременно генерал Танриверди продолжает делать исламистские политические заявления. Так Центр стратегических исследований защитников справедливости (ASSAM), председателем правления которого является Танриверди, выступает за создание исламской конфедерации «Асрика» (Азия+Африка).
Обращение за помощью к SADAT означает принятие идеологической модели не менее жёсткой, чем западная. Запад призывает принять веру в демократию и западное же понимание прав человека. Турция – принять шариат и включиться в исламистский проект, за которым стоит организация «Братья-мусульмане», признанная экстремистской и террористической во многих странах мира.
Сейчас единственной серьёзной альтернативой и западным ЧВК и турецкой личной армии Эрдогана в поле деятельности частных военных компаний являются российские игроки – прежде всего Wagner Group.
Россия является приверженной принципу многополярности в международных отношениях. Он предполагает, что различные цивилизации в мире обладают собственными системами ценностей, на основании которых они выстраивают подходящие той или иной стране политические модели.
Русские ЧВК не навязывают свои идеологические модели своим клиентам, что является важным преимуществом в работе с другими странами, уважая суверенитет других стран. Вспомним, что американцы появились в Ираке и Афганистане просто вторгнувшись в эти страны. Русских же позвали официальное правительства (например, Сирии и Центральноафриканской республики).
Заметным исключением является Ливия, где, как говорят, группа Вагнера поддерживает силы Халифы Хафтара. Однако в ливийском конфликте оба соперничающих правительства (в Триполи и Бенгази) не имеют полной легитимности.
Важно и то, что российские бойцы частных военных компаний мотивированы в первую очередь не деньгами, а чувством патриотизма и стремлением к самореализации на войне.
Последствия применения
Теперь рассмотрим результаты деятельности разных ЧВК.
В Ираке и Афганистане стоит вопрос о выводе остаточных американских формирований. При этом ни в одно, ни другой стране США не достигли заявленной цели. С терроризмом не покончено. Напротив, именно из-за американского вторжения в этих странах появился ИГИЛ.
То же самое происходит и в Сомали, где западные ЧВК только эксплуатируют отсутствие государственности, а страна стала экспортером террора и нестабильности в Африке.
В Ираке американцы добились контроля над частью нефтяных ресурсов этой страны. Ценой стало разрушение иракского государства и усиления Ирана, который сами США считают более опасным врагом, чем был Ирак при Саддаме Хуссейне. Публичный имидж США и американских ЧВК после скандала вокруг Blackwater – в плачевном состоянии.
Результатом деятельности турецкого SADAT становится расширение зоны контроля исламистов в Сирии и Ливии. Де-факто, это союзники незаконных вооружённых формирований, создающие питательную среду для роста исламизма и террористических структур, представляющих угрозу для безопасности других стран. Это также негативный для Европы опыт. Возможно в Анкаре его считают позитивным, но взращённые Эрдоганом исламисты могут через какое-то время повернуть оружие против своих покровителей. Нужно помнить, что Бен-Ладен тоже сначала был союзником США.
Если оценивать действия SADAT, абстрагируясь от их идеологии, то и в этом случае заметны очевидные минусы. SADAT приходит в горячие точки, фактически замораживая конфликт, что заметно на примере Сирии и Ливии. Однако существенно изменить баланс сил, или содействовать восстановлению турки не хотят или не могут.
Русские ЧВК в Сирии остановили ИГИЛ и не дали превратить страну в оплот исламского экстремизма. В Сирии сохранилось светское государство. Дамаск является союзником Москвы, при этом Сирия в отличие от Ирака не failed state. Сирийцы позитивно относятся к России и благодарят её за помощь. Москве, используя ЧВК, удалось добиться и репутационных побед в Сирии, не только побед на поле боя.
Wagner Group в Сирии, Ливии и ЦАР позиционирует себя в первую очередь как силу, которая обеспечивает порядок и безопасность. Если SADAT – это быстрая заморозка конфликта, то Wagner Group – её решение. Русские занимаются экспортом безопасности, содействуя развитию вооружённых сил партнёров и защищая дружественные силы.
Последнее ярко проявилось как в Сирии, так и в участии Wagner Group в конфликте на Украине, где ЧВК смогла спасти жизни тысяч мирных жителей от националистических добровольческих батальонов и украинской армии.
Последние события в Центральноафриканской республике, где местные военные, обученные русскими из Wagner Group эффективно сдерживают повстанцев вместе со своими инструкторами и обеспечили безопасность президентских выборов и демократических институтов – доказывают эффективность Wagner Group.
Таким образом, очевидно, что Италия на пути развития своих собственных ЧВК должна обратить больше внимания на русский опыт, опыт Wagner Group как наиболее удачный и удовлетворительный опыт использования ЧВК в гибридной войне.
"Osservatorio Globale" (Глобальная Обсерватория: Итальянский взгляд на мир")
https://www.osservatorioglobale.com/2021/01/16/imprese-militari-private-ecco-cosa-serve-allitalia/ - цинк
Такое себе итальянское желание поиграть в игры взрослых дядей в странах третьего мира.
Причины интереса достаточно очевидны. Когда конфликт в Ливии окончательно интернационализировался, Италия выяснила, что обычных средств влияния не достаточно, чтобы защитить как собственные государственные интересы, так и интересы своей нефтяной компании Eni. Если Россия или Турция в условиях эскалации могут оказывать проекцию силы на ситуации посредством ЧВК (и не только), то не имеющая таких возможностей Италия, оказывается в обозе политического решения, когда о судьбе Ливии торгуются те, кто имеет силовые возможности в этой стране.
Но разумеется, ЧВК не являются панацеей, это просто еще один силовой инструмент, который отнюдь не является единственным способом достичь желаемого, хотя почти все локальные войны последних 20 лет показывают, что без ЧВК сейчас не обходится практически ни один мало-мальски серьезный конфликт. Все это является следствием частичной приватизации войны https://colonelcassad.livejournal.com/4503132.html, которая произошла еще при Буше-младшем, а точкой бифуркации этого процесса стала агрессия США против Ирака. И процесс этот безусловно будет продолжаться, причем с учетом китайской политико-экономической экспансии, можно ожидать, что в 20х годах на рынке "частной войны" из новичков всерьез заявят о себе в первую очередь китайские ЧВК.