Губернаторы Иркутской области: краткий курс истории

Официальное название нашего региона и должностей его руководителей несколько раз менялось. Термин «губернатор Иркутской области» существует с июня 1994 года, то есть чуть более 26 лет. За это время завершили свое правление семь губернаторов, и только что вступил в должность восьмой – Игорь Кобзев. Именно поэтому сейчас столь уместно обращение к недавнему прошлому. В то же время жанр публикации предполагает исключительную краткость, а для подробного освещения этой тему потребуется очень много места и времени. Поэтому очень кратко и крайне сжато – по абзацу на каждого. Разумеется, в таком случае не избежать упрощений, упущений и, быть может, даже искажений. Но цель в данном случае иная – постараться в концентрированном виде отразить дух времени и ореол личности. Ибо эмоции, чувства, ощущения иногда искреннее, точнее и долговечнее знаний. Итак.  Юрий Ножиков (годы губернаторства – с 1994-го по 1997-й, хотя фактически возглавлял область с конца 1980-х). Бурное время народного творчества, слом одной эпохи и пришествие другой. Власть в административном отношении ослаблена, но, как никогда, открыта и доступна. Ножикову, как и многим руководителям других регионов, удалось стать политиком федерального уровня. Сам разговор с Москвой часто был публично-политическим: пошлем ли своих призывников в Чечню? будем ли платить налоги в федеральную казну? объединимся ли с Бурятией и Якутией в Байкало-Ленскую то ли ассоциацию, то ли республику? И порой – например, по вопросу о самостоятельности Иркутскэнерго – Ножиков добивался успеха в диалоге-противостоянии. Это были годы почти самостийного, областного капитализма – местные кампании росли как грибы, а федеральные («олигархические») группы еще не пришли. Борис Ельцин и Юрий Ножиков. Май 1996 года. До этого президент дважды пытался уволить главу Иркутской области. Фото пресс-службы президента России Борис Говорин (1997–2005), до сих пор наиболее длительное губернаторство в Иркутской области (два срока по четыре года). По существу, вертикаль власти в Прибайкалье стала выстраиваться на два-три года раньше, чем по всей стране. И сразу же с перекосом в сторону бюрократизма, снижения политической конкуренции, подчинения средств массовой информации. Впрочем, главное не в этом. В соответствии с централизацией страны в Иркутскую область приходит крупный бизнес федерального калибра. Регион теряет контроль над «китами» экономики – под крыло «варягов» уходят Иркутскэнерго, Востсибуголь, предприятия цветной металлургии, химии, лесохимии, нефтехимии, горнорудной отрасли. Тенденция объективная, и минус Говорину не в том, что не смог удержать, а в том, что, по существу, и не пытался. Мало того, в ряде случаев разменял влияние области в крупнейших предприятиях на помощь сверху в борьбе с его политическими противниками. Александр Тишанин (2005–2008), первый из губернаторов, не избранный на всеобщих выборах, а назначенный («наделенный полномочиями») сверху. Искрометное начало: в сравнении с Говориным Тишанин устраивает буквально фейерверк новаций – агломерация, форсайт, особая экономическая зона. Впрочем, «железнодорожный губернатор» грешит директивно-административным стилем. Именно в таком ключе, при большом проценте «за» на референдуме, но с массой упущенных возможностей происходит объединение Иркутской области с Усть-Ордынским Бурятским автономным округом (даже название региона почему-то осталось прежним). Губернатор упускает и возможность учредить в Иркутске федеральный госуниверситет, который в итоге открывают в Красноярске. Постепенно весь пар уходит в свисток и по остальным начинаниям, включая агломерацию, форсайт и ОЭЗ. Зато, как и при Говорине, бушуют политические конфликты в областном руководстве.        Игорь Есиповский (2008–2009) – из-за краткости правления не успел развернуться и даже полностью сформировать областное правительство, пришедшее на смену администрации. Тем не менее, уже весной 2009 года опять начались политические конфликты с финансово-имущественной подоплекой. Дмитрий Мезенцев (2009–2012) – странное ощущение: оказался сильным там, где не ждали, и слабым там, где считался сильным. У Мезенцева к началу губернаторства была репутация (да и биография) опытного, даже изощренного политика-гуманитария «из питерских», но экономического дилетанта. Получилось наоборот. В экономическом, бюджетно-финансовом смысле Дмитрий Федорович действовал в целом грамотно, а порой и очень успешно. Зато в сфере публичной политики допустил крупнейшие ляпы, среди которых разгромное поражение его протеже на выборах мэра Иркутска, проигрыш мэрских выборов в Братске и Усть-Илимске. В итоге Дмитрий Мезенцев тоже погружается в конфликт со значительной частью местной элиты. Тем не менее, со временем, уже после его отставки, оценка работы губернатора Мезенцева повышается, а 130-й квартал в Иркутске – достойный символ его вклада в развитие областной столицы. Сергей Ерощенко (2012–2015) – образ местного бизнесмена в должности регионального лидера. Как и Ножиков с Говориным и в отличие от Есиповского и Мезенцева, Сергей Ерощенко – наш, иркутский (правда, Мезенцев до того, как стать губернатором, 7 лет представлял Иркутскую область в Совете федерации). Много обещаний, отсутствие (как у Тишанина) опыта публичной политики, а вместо обучения приходит головокружение от скромных успехов. Крен в сторону изменений в структуре собственности на региональном уровне – проще говоря, ее передела. Тем не менее, быть может, остался бы губернатором и дальше, но переоценил свои силы на первых после 14-летнего перерыва губернаторских выборах.         Сергей Левченко (2015–2019) – не только местный, но издавна политик, причем умеренно-оппозиционного направления (КПРФ). Начало, как и у многих его предшественников, неплохое. Большое внимание социальной сфере, активные переговоры с крупным бизнесом об условиях его работы в регионе, старт и даже реализация ряда инвестиционных проектов. Но постепенно в полосу турбулентности попадает даже искушенный в политике Левченко. Тем более что допускает ряд необязательных, но существенных ошибок: не пресекает и даже поощряет конфликты в ближайшем окружении, делает крайне спорные назначения, совершает некоторые поступки-проступки (скажем, «кабанье-медвежья охота»), за которые не считает нужным объясниться перед избирателями. В областном правительстве разгораются и коррупционные скандалы – пусть, не исключено, с политической подоплекой. В итоге к декабрю 2019 года отношения губернатора Левченко и руководства страны заметно ухудшились, что сказалось и на всей области. Владимир Путин и Игорь Кобзев. Декабрь 2019 года. Сначала назначение, а через девять месяцев выборы. Фото пресс-службы президента России На губернаторских выборах Игорь Кобзев показал второй результат за всю историю Иркутской области. Процент полученных голосов был выше только у Юрия Ножикова. Проблем, которые предстоит решать, много. Не меньше и уроков, невыученных большинством из предшественников Кобзева. Но доверие, тем не менее, оказано, а значит, есть и надежды, что его, доверие, удастся оправдать. Юрий Пронин для ИА «Альтаир»