Мордовцы, чуваши. - А они чем-то от нас внешне отличаются?
Где беднее всего священники живут? «Там и куска хлеба не дадут»
Лествица Православие. Добрые рассказы, притчи, поучения и душеполезное чтение 28 сентября
- Вот, Вячеслав, много ты по стране нашей прошагал. Где по-твоему беднее всего священники живут?
- Да, скорее всего, в Мордовии. Был я там, у одного батюшки, помогал ему в алтаре. Так там у него в церкви всего две иконы висят Богородицы и Всемилостивого Спаса. А в алтаре вообще ничего.
- А на самом деле, почему так? - Так у него в храм всего три-четыре мордовки ходят и больше никого. Храм старинный, разделен на две части.
В одной половине до сих пор действует колхозная мельница. Батюшка никак не может этот вопрос решить.
Но, в воскресенье они не работают, и вечером в субботу, когда служба начинается, тут же трудиться прекращают.
- А как же церковь-то поделили?
- У них там два предела, летний и зимний. Так они какими-то досками зашили середину, вот и все деление.
Здесь церковь, там мельница.
- А географически где это? - Село Пушки, Мордовия, недалеко от Санаксарского монастыря.
- Ну, а православных верующих там, наверное, нет?
- Нет, есть. Кстати, когда я шел через эти республики - Мордовию, Чувашию и Марий Эл - православные люди говорили: «Что ты, тебе там и куска хлеба не дадут.» А все вышло наоборот. Там люди, даже более глубоко верующие.
Когда говоришь, что православный, из монастыря идешь, проблем нет - и накормят и ночевать оставят.
- Это кто, мордовцы?
- Мордовцы, чуваши. - А они чем-то от нас внешне отличаются?
- Чуваши - они более худощавые, как правило, волосы черные. У марийцев глаза узкие, но светлые. Еще раз скажу, отношение к верующим у них там лучше нашего будет.
- А как же ты говорил, что в церковь всего четыре бабульки ходят?
- Так это ж в том селе. Далеко не везде так. Недаром говорят: «Каков поп, таков и приход.» И если батюшка на себя все откровенно тянет, то и у людей соответствующее отношение.
Вот, например, там такой случай был. Служба только закончилась, старушки еще не ушли, подбегают к свечной лавке четверо поповичей и лезут туда, где деньги лежат, забирают их. Потом бегут к канону, хватают все, что на нем лежит. Я говорю отцу: «Прости меня, но так как-то непотребно получается.» Он только крякнул несколько раз, потом как заорет на них чуть ли не матом: «Куда вы там ....» Я только: «Батюшка, да что ты.» Ой, кино... Сам-то батя высокий, худой. Из Татарии он.
- А почему из Татарии да в Мордовию?
- А в Мордовии, говорят, быстро рукополагают.
Когда я возвращался, то встречался с одним благочинным, уже во второй раз. Первый был, когда во Владивосток еще шел. «Ну, как у тебя дела?» - говорит. «Да, все Слава Богу! »
- «Как насчет того, чтобы на приход?»
- «А скоро это?»
- «Месяца четыре, пять в алтаре поучишься и рукополагаться.
Давай я тебя на приход к какому-нибудь батюшке направлю. Побудешь там, освоишься. А там и сан примешь.»
- А что священников там не хватает?
- Очень даже.
- А как же быть, если приход такой нищий, что священник там и прокормиться не может?
- Встречал я там одного батюшку, который из Москвы приехал. Годами он меня лет на пять младше будет, крепкий коренастый такой. Так он мне честно, без обиняков, сказал, что матушка его здесь только полтора года выдержала, затем уехала обратно в Москву. Подвиг в таких местах нужен. И нищету терпеть, и непрестанную внутреннюю брань с врагом вести. Далеко не всем это под силу.
Представь себе: лето, жара, а батюшка в кирзовых сапогах, подряснике, скуфейке и службу несет и хозяйственными делами в таком виде занимается. Правда, ни скотины, ничего такого нет. И видно, что к отчаянию близок.
- Что, нищета?
- Полнейшая. Церковь там,-это одно название, что церковь. Кирпичное здание, не известно что там раньше было. Потолки низенькие, уж на что я роста небольшого, и то головой задеваю. Темнота, закопченость. Прихожане - несколько мордовок, которые и по-русски мало понимают.
Вот так и живут...