Чума, мор и голод. Записки медсестры Мюриэл Пенн. Часть 3
Вышла в свет книга, написанная сто лет назад английской медсестрой Мюриэл Пенн. В 20-х годах прошлого века она участвовала в спасении жителей Самарской губернии от голода и болезней. Шесть месяцев девушка писала своей матери из села Борское — центра района, страдающего от недорода и последствий Гражданской войны. В своих посланиях она взывает к солидарности всех людей на планете, говорит о том, что только объединившись можно победить страшные бедствия. Чтобы убедить в этом соотечественников, вернувшись в Англию, Мюриэл решается опубликовать письма. Это послание всем скептикам и ненавистникам России. Как можно усомниться в искренности того, что написано матери, самому родному человеку? Книга вышла в Великобритании в 1923-м. В прошлом году в России был издан ее перевод. Это третья часть материала. Первую можно почитать тут, а вторую — здесь. Поездка в Борское В вагоне поезда, следующего в Бузулук, английская медсестра встретилась с американцем, доктором Беком. Ночью им пришлось пережить нападение повстанческих отрядов, которые все еще вели борьбу с красными. Противники новой власти пытались пустить поезд под откос. В Бузулук прибыли в 16 часов. Мюриэл пришлось подождать главу квакерской миссии — тот приехал на повозке, запряженной необычайно тощими лошадями. И сразу медсестра получила ответственное задание — перевезти из Борского в Бузулук заболевшего медика Альфреда Финча. Он подхватил тиф, работая в очаге бедствия. Впоследствии было решено, что медсестра возьмет на себя участок больного. А значит, под опекой хрупкой девушки окажутся шесть волостей — 67 тысяч человек. К тому же ей предстояло открыть детские дома для тысячи малышей, живущих в поистине жутких условиях. Требовалось и решить проблему с оказанием медпомощи. Мюриэл узнала, что на подведомственной территории есть три больницы. Однако все они фактически не работают из-за того, что персонал голодает. Огромный объем работы только воодушевил энергичную англичанку. Вместе с переводчиком — русским, который некоторое время жил в Америке, она отправилась в самое пекло. Детские дома Мюриэл сразу поставила себе задачу — не просто кормить людей, но и стараться оказать им другую помощь. Однако у нее не хватало лекарств, не было одежды и каких-либо других вещей для нуждающихся. В письме от 15 апреля она сообщает матери: «То есть нет вообще ничего, кроме пайков, которые нынче важнее всего остального: 95% населения голодают или будут голодать, если мы прекратим кормить их». Медсестре сразу удалось поставить на довольствие от 45 до 75% жителей. Она работала в надежде на то, что сможет накормить всех, когда придет обещанный груз из Англии. К тому же ей передали, что жители Манчестера отправили в Бузулук 50 тысяч метров ткани. Мюриэл задумала создать собственный, образцовый детский приемник. 19 апреля 1922 года она пишет: «Меня осенила гениальная мысль: использовать наши мешки из-под муки как постельное белье, а также можно шить из них одежду… Дали задание четырем мужикам прибрать на постоялом дворе и в доме для постоя. Нашли немного мела для побелки, плотника, который сколачивает койки, столы и лавки. На первом этаже мы разместим просто голодающих, на втором — больных». Пасхальная радость Начали собирать детей, раздали им пайки. Однако многие уже не могли есть: их пищевод оказался атрофированным из-за того, что они ели эрзац-хлеб и даже кору деревьев. Мюриэл решила отпаивать самых слабых молоком, чудом найдя в разоренном селе коров. Она была свидетельницей того, как с появлением первой травы крестьяне на подводах вывозили скотину на пастбище: после зимней бескормицы животные не могли идти сами. Медсестру постоянно беспокоила нехватка лекарств. Не было даже простой серной мази и борной кислоты. Мюриэл записывает: «Когда я вернусь домой, то точно буду считаться неприличным для культурного общества человеком: с 4.30 я ругаюсь безостановочно — до 11 часов вечера». Ей так хотелось поднять настроение детям. На Пасху она, «поскребя по сусекам», испекла своим скелетообразным малышам что-то вроде кексов. Сколько было радости! Удалось навести порядок и в близлежащем государственном детдоме. 60 его воспитанников, получая пайки, потихоньку становились похожими на нормальных детей. Из мешков, набитых соломой, им сделали тюфяки. А из присланной гуманитарной помощи — старых женских пальто — сшили теплые одеяла. Соорудили баньку и помыли всех. Маленькая, но победа, достигнутая за какие-то две недели. Опасное путешествие Как только сошел снег, англичанка решила объехать территории, находящиеся под ее опекой. Купила за мешок зерна лошадь, откормила ее. Местная милиция передала ей еще одного коня. После посещения деревень Мюриэл записала, что ее обрадовала единственная вещь — случаев каннибализма было выявлено мало. Однако разлившаяся Самарка преградила путь в селения, лежащие на другом берегу. Медсестра очень страдала от невозможности отвезти еду в детский дом, который оказался отрезанным. И вот наконец удалось доплыть до него. Вернувшись, Мюриэл запишет: «У них хоть и есть еда, но состояние их весьма прискорбное: чесотка, офтальмия или стрептодермия почти у каждого. Они умирают от тифа, дизентерии, от пневмонии. Каждая поездка в детский дом для меня мучительна, потому что у меня нет ни кусочка чистой материи, чтобы наложить на их язвы. И лежат эти несчастные на голых досках, чуть прикрытые какими-то неимоверными тряпками». Поездка на лодке в село Заплавное чуть не окончилась трагедией из-за водоворотов и попадавшихся на пути льдин. К берегу причалить так и не получилось. Жители села лишь бросили в лодку Мюриэл камень с запиской, что еды осталось не более чем на два дня. Но вскоре по железной дороге начали поступать новые грузы, и англичанке удалось поставить на довольствие еще 1,5 тысячи местных жителей. Окончание следует. Мюриэл Пенн наладила сотрудничество с местными властями и отделением Комитета помощи голодающим. Ее детский дом был переполнен. Распухших от голода ребят, которые стали поступать по мере улучшения сообщения с отдаленными селениями, приходилось относить в Помгол. Дошли руки и до ближайшей больницы, персонал которой страдал от недоедания и болезней. Англичанка пошла к председателю исполкома и пригласила его посетить госпиталь. Там они организовали собрание врачей и сестер милосердия, объявили, что те получат пайки, если вычистят помещения и починят кровати. Уже через несколько дней больница на 70 коек начала более-менее нормально функционировать. Из письма Мюриэл Пенн от 15 апреля 1922 года: «Сироты здесь собраны вместе и заселены в совершенно жуткие помещения, А те, кому места не хватило, слоняются по улицам, в ожидании, когда наконец им тоже дадут приют. Санитарные условия по всей России просто ужасные. Вода, которую мы пьем, мутная от речной тины. В реке можно увидеть плывущие по ней трупы».