История приватизации в Забайкалье
14 августа 1992 года президент России Борис Ельцин подписал указ «О введении в действие системы приватизационных чеков в РФ». Через полтора месяца в стране начался первый этап приватизации. Ее последствия сказываются на отечественной экономике до сих пор.
В начале славных дел
23 января 1992 года тогда ещё председатель Верховного Совета РСФСР Борис Ельцин подписывает два важных исторических документа: Закон «О приватизации государственных и муниципальных предприятий» и постановление, регламентирующее порядок ввода в действие этого закона.
В патриархальном Забайкалье все текло по старинке, власть приканчивала последние кооперативы, деятели госторговли наживали крупные капиталы на дефиците, и только 23.07.92 в газете «Забайкальский рабочий» появились оба ельцинских документа.
Впервые о приватизации с высоких трибун местного масштаба заговорили в сентябре 1992 года, на VIII сессии областного совета народных депутатов. Председатель облисполкома Борис Иванов сделал доклад о переходе области к рыночным отношениям и приватизации госсобственности.
Местные доморощенные аналитики взялись подсчитывать, во что обойдется передел. Выяснилось, что, например, КСК стоит 300 миллионов рублей, а одна акция обойдется в 40 рублей. Ориентиры на равенство и братство еще крепко сидели в умах россиян, и всем казалось, что после этой самой приватизации все начнут жить счастливо и богато. Наивные…
Что почём?
На самом деле реальные дела начались в 1993 году. 20 января городской комитет по имуществу зарегистрировал факт продажи первых десяти продовольственных магазинов в частные руки. Самым дорогим оказался магазин на ул. Матвеева, 35 (район магазина «Мелодия»). Будущий владелец выложил за него миллион восемьсот тысяч рублей, что в СССР составляло астрономическую сумму. В прессе имена первых героев не упоминались – из соображений безопасности, хотя… впрочем, об этом позже.
Самым дешевым «первенцем» стал хлебный магазин на ул. Калинина, 111 (ныне ул. Кастринская, р-н заправки «Нефтемаркета»). Его удалось сбагрить всего за 109 тысяч рублей. На этом первом в Чите аукционе была продан и знаменитый «дежурный» магазин на Ленинградской,58 (ныне – «Атлантис»).
В большинстве случаев покупателем выступал коллектив торговой точки — но это лишь фиктивно. На самом деле большую часть суммы выкладывал директор (заведующий). Вы спросите – откуда у него были такие суммы? Ответ прост: они были заработаны в годы тотального дефицита (1989 – 1991). Торговая мафия уже заранее знала о грядущих переменах и пускала товар «налево», наваривая 1000%-ную прибыль.
Приватизация «в натуре»
В другом случае магазины сбывались за начальную стоимость. Это делалось при прямом участии организованной преступности. Если братва была заинтересована в приобретении объекта своим человеком, то перед аукционом криминальные авторитеты проводили воспитательные беседы с прочими потенциальными участниками торгов и те благополучно исчезали. Подобный эпизод описан в знаменитом романе отбывающего ныне пожизненный срок забайкальского бандита Олега Иконникова «Большая Медведица».
« – Сергей Михалыч, а что у вас за канитель с «Новинкой», ведь мы решили ее «Юниксу» отдать.
Обломанной спичкой Баритонов колупался в зубах.
– Этот магазин купим мы.
– Кто это мы?
– Пищекомбинат, и будем за него торговаться в пределах тридцати миллионов.
– Вы что, пьяный?
– Никак нет – выплюнул спичку на крыльцо директор.
– А что тогда за чуть порешь? Начальная стоимость «Новинки» миллион двести тысяч. Пусть Миловилов ее за эту цену и приобретет. Допустим, вы возьмете магазин за двадцать миллионов, а я вам его взорву. Пропадут денежки, да и со мной поссоритесь.
– Первое тебе помешает выполнить милиция, а второе, по-моему, не страшно.
– Интересно ты запел – поймал его Эдька на удавку и потащил волоком по хрустящему снегу хрипящее тело в сторону чернеющего леса.
Вертухался Баритонов так, что в разные стороны полетели его валенки.
– Приотпусти его, Эдька.
– Все, Олег, все – только ослабла удавка, просипел почерневшими губами директор.
– Что все?
– Все, что хочешь.
– Что Сергей Михалыч, страшно стало?
– Страшно – глянул он на желтое в темноте кухонное окошко, – страшно».
Но в основном бандиты не спешили вкладывать свои деньги в шаткий российский бизнес. Они предпочитали делать «крыши», что было безопаснее в финансовом отношении. Одно из редких исключений – случай с кафе «Космос». В советское время это была обычная позная «Лира» на ул. Богомягкова, затем там обосновался один из первых кооперативных кафе «Каса Маре», а потом на аукционе за бросовую стоимость помещение для нужд читинской братвы купил на аукционе Александр Трифонов, он же городской «положенец» по кличке «Интеллигент». С тех пор «Космос» стал штаб-квартирой местной блатной шпаны. Вместо ожидаемых десяти миллионов город выручил за кабак всего 800 000 рублей. Сейчас там располагается ТЦ «Маркет».
Башню снесло
Затем наступила очередь других объектов торговли и общепита. За 1900 тыс. рублей коллектив выкупил кафе «Надежда». В миллион сто тысяч обошлась приватизация китайскому предпринимателю и художнику Ван Вэй Цзя кафе «Цинь Сянь» (убит в 2009 году), бывшее до того в аренде. Ушли с молотка известные в городе ателье «Тайга» (3600 тыс. руб.), парикмахерские «Волшебница» (1260 тыс. руб.), и «Велла» (980 тыс. руб.). К лету были проданы магазин «Ткани» (почти пять миллионов рублей), «Пельменная» на Матвеева (ныне гостиница «Унисон»), кафе «Сказка» и «Русские блины» (ныне банк «АТБ» на Красноармейской). Всего в 1993 году город получил почти полтора миллиарда рублей от проданной собственности.
Интересный факт – если новый хозяин желал перепрофилировать деятельность предприятия, то не мог сделать этого ранее, чем через год, либо же выплатить увольняемым сотрудникам сразу годовую зарплату. И такие случаи были! И еще один факт – под горячую руку городские власти выставили на торги здание водонапорной башни на ул. Калинина, 142. Разумеется, ее никто не купил.
Закулачивание
Таким термином можно было назвать попытку властей возродить класс земельных собственников. Однако на селе планы приватизации рушились с треском. Единицы сельчан – в основном директора совхозов и председатели колхозов, главные бухгалтеры и экономисты осмеливались забрать почти уже бесхозные земли. Большинство простых крестьян выжидало – чем все кончится, и потихоньку растаскивало по запчастям тракторы, комбайны и машины. На пользу приватизация в аграрном секторе не пошла, большинство новообразованных предприятий вскоре прекратило существование. Единственным успешным проектом стал Читинский комбинат хлебопродуктов.
Белые воротнички
Значительную долю первых собственников составляли чиновники. Они могли беспрепятственно получить кредит в банке (большая часть населения о кредитах и не слышала). Те же процессы происходили и на крупных предприятиях – формально акционерами являлись все представители трудового коллектива. Но в конце концов акции аккумулировались у совета директоров (читай: у бывшего и настоящего руководства). Так было при приватизации КСК (277 млн. руб.), Машиностроительного завода (210 млн. руб.), и вообще со всеми базовыми предприятиями Читы. Никто со стороны не пожелал вложить свои деньги в эти, пока еще существующие гиганты.
Живи, «Родник», живи…
Единственный случай продажи на сторону действующего предприятия – продажа пивобезалкогольного комбината «Родник». 14 августа 1992 года его на корню скупила старательская артель «Ключи», руководимая крупным предпринимателем Константином Нагелем. Покупка обошлась почти в 25 миллионов рублей. Плюс по условию продажи новый собственник был обязан инвестировать в развитие производства еще полсотни миллионов. Имеющих такую возможность, кроме старателей, больше не нашлось. Правда, коллектив «Родника», так же боролся на аукционах и потом хотел опротестовать его результаты в суде.
Галопом не по Европам
В области так же предприятия легким движением аукционного молотка превращались из государственных в ТОО и ОАО. Некогда процветающий хилокский леспромхоз стал фирмой «Тайчел», которая ринулась вырубать реликтовый кедр. Успешно были проданы Зиловский леспромхоз, кирпичный завод в Казаново, Борзинское РайПО и т.д.
Отдельной строкой проходила приватизация золотодобывающих артелей, которые фактически и так были островками экономической независимости в централизованной экономике СССР. Артели, де-юре входившие в состав треста «Забакалзолото», который утратил функции распределения россыпей в 1992, стали регистрироваться, как коммерческие предприятия, где основными бенифициарами являлись председатели. Первыми ласточками в золотодобыче стали артели «Ключи», «Амазар» «Тунгир», «Бальджа», «Южная» «Тунгир».
Миллиард от Чубайса
Осенью 1992 года в Читинскую область прибыли ваучеры – приватизационные чеки. Власти обещали, что и помощью них каждый получить свой кусок пирога от достояния республики. Моментально образовались чековые фонды, обещающие баснословные дивиденды. Собрав бумажки номиналом в 10 000 рублей у населения, эти фонды тихо испарились, а ваучеры пошли на покупку оставшихся предприятий. Большинство чеков было вывезено за пределы Забайкалья. Самые умные продали эти бумажки по цене от трех до шести тысяч, посмеиваясь над тем, как Чубайс на словах конвертировал один ваучер в квартиру или две «Волги». Многие, особенно сельские жители, так и не поняли сути этой бумажки, и расстались с фантиками за бутылку. А читинское телевидение вкупе с актерами драмтеатра сняло вопиюще бездарный «боевик» «Летучий миллиард», где некая банда Горбатюка (эту роль исполнил главный режиссёр театра Николай Березин) похитила в аэропорту ваучеров на миллиард рублей и не знало, что с ними делать. В процессе фильма его положительные герои объясняли, куда можно вложить этот самый ваучер.
Позже председатель комитета по имуществу Читинской области Дмитрий Селютин в своем докладе заявит: «Приватизация, хоть и трудно, но идет». В следующем году она завершится, а затем начнется передел собственности…
При написании статьи использованы материалы из газет «Комсомолец Забайкалья» «Забайкальский рабочий» за 1992-93 гг., отрывок из книги Олега Иконникова «Большая Медведица», и воспоминания участников событий.