Проклятие могилы барона Унгерна: когда и где появится памятник

К 100-летию со дня расстрела барона неизвестные возложили цветы к его портрету, выставленному на подоконнике дома купца Маштакова (предполагается, что в подвале этого дома чекисты расстреляли Унгерна). А к очередной годовщине его рождения на стене одного из домов по улице Фабричной (где прежде находился парк «Сосновка» – место суда над Унгерном) появился портрет барона. Очень скоро изображение на стене залили красной и чёрной краской. Неизвестные факты и легенды о бароне Унгерне – в материале VN.ru. Барон Роман фон Унгерн-Штернберг был не первым бароном Унгерном, оказавшимся в Сибири. Его бабушка была правнучкой владельца Дагерортского маяка в Прибалтике барона Романа Унгерн-Штернберга, который в 1804 году во время ссоры заколол кинжалом капитана торгового судна и был за это сослан в Сибирь. Потом предки барона Унгерна вернулись в Прибалтику. Но сам барон Унгерн родился в городе Граце на территории Австро-Венгрии, куда приехали его родители во время очередного путешествия. В Сибири (точнее, на Дальнем Востоке) барон Унгерн оказался во время Русско-японской войны, попав на Южно-Маньчжурский театр боевых действий. Правда, когда он прибыл в Маньчжурию, война уже закончилась, но, тем не менее, он был произведён в ефрейторы, а также награждён медалью «В память Русско-японской войны». Такую давали только непосредственным участникам военных действий. Поэтому есть версия, что повоевать он все же успел. Затем барон продолжил службу в Забайкальском казачьем войске, а в 1913 году отправился в Монголию, чтобы участвовать в национально-освободительном движении монголов против Китая. Однако активно поучаствовать ему там не удалось, и с началом Первой мировой войны он вернулся в Россию — отправился на фронт. Надо отдать должное барону Унгерну – он не прятался в тылу, а ходил в атаки и разведку, был награждён несколькими орденами. Тогда и стал складываться миф об Унгерне, как о человеке, который родился для войны. Кроме того, в годы Первой мировой войны судьба столкнула его с бароном Врангелем и атаманом Семёновым. Потом вместе с Семёновым он отправился в Забайкалье, а следом — в полосу отчуждения Китайско-Восточной железной дороги, где и принимал участие в Гражданской войне. Скорее всего, во время его первого длительного пребывания в Монголии в 1913–1914 годах у барона возникла идея возродить империю Чингисхана. По косвенным данным можно судить о том, что в Монголии он познакомился с ламаизмом, а вот личное знакомство с Джа-ламой пока не подтверждается документами. Необходимо вспомнить и о том, что барон Унгерн происходил из старинного рода, рассказы и предания о службе предков Унгерн знал с детства. К этому добавились мифы и предания, которых он наслушался в самой Монголии. Поэтому не удивительно, что у него возникла идея возродить Великую Монгольскую империю Чингисхана: при помощи монголов восстановить в Китае императорский престол, а потом с помощью монголо-китайского войска восстановить в Европе средневековые рыцарские порядки. Приказ о награждении Унгерна Анненским оружием "За храбрость" К практическому осуществлению своей идеи он смог приступить на службе у атамана Семёнова в Даурии. Именно там он сформировал Азиатскую конную дивизию из бурятов, монголов, корейцев и даже японцев. Русские офицеры были в формируемых частях только инструкторами и не вмешивались во внутреннюю жизнь войсковых единиц. Летом 1919 года Унгерн был командирован в Пекин для установления связей с монархическими группировками. Там он женился на принцессе Цзи из свергнутой династии Цин. Конечно, за этим стоял и вполне прагматический расчёт – она была родственницей генерала Чжана Куйву, командира китайских войск западной части КВЖД. Брак был очень специфический – муж жил на станции Даурия, а жена – на станции Маньчжурия, Унгерн лишь изредка навещал баронессу. В августе 1920 года атаман Семёнов отправил Азиатскую дивизию в Монголию для удара в тыл советским войскам, которые наступали на Читу. Поскольку обход планировался в тайне, был распущен слух о том, что барон самоуправно увёл эту дивизию «в неизвестном направлении». Но пока Азиатская дивизия продвигалась в советский тыл, атаман Семёнов потерпел поражение и отступил из Забайкалья в Маньчжурию. Видимо, тогда у Унгерна и родился самостоятельный план начать восстановление «империи Чингисхана». Казачья шашка со знаком ордена Св. Анны 4 степени и темляк на ленте ордена Св. Анны. Такая была у барона Унгерна Парадоксально, но дивизию Унгерна в столице Монголии Урге ждали с нетерпением. И не только монголы. Но и русские. Они очень надеялись с его помощью освободиться от китайского ига. Однако первый штурм Урги в октябре-ноябре 1920 года закончился поражением, и дивизия Унгерна вынуждена была отступить в восточную Монголию. Казалось бы, дивизию ждала неминуемая гибель. Но ей на помощь пришло монгольское население, собирая для неё продукты и деньги. Кроме того, удалось перехватить несколько китайских караванов, отправленных для китайского гарнизона Урги. Дивизия отдохнула и пополнила свои ряды. Унгерн был готов к очередному штурму столицы. И вновь следует отметить личную храбрость барона. С небольшим отрядом он отправился в конную разведку в Ургу. Монгольское население воспрянуло духом, а китайцы приуныли: они посчитали, что Унгерну помогают сами боги войны. Кроме того, он прибег к военной хитрости – вокруг Урги развёл сотни костров, чтобы создать впечатление огромного войска. В итоге ему удалось захватить Ургу. Надо опять отдать ему должное – барон решительно пресёк любые попытки грабежей и мародёрства в городе. 22 февраля 1921 года в Урге на трон повторно возвели Богдо-гэгэна – он стал великим ханом Монголии. Унгерн получил высокий чин, но не власть – ему пришлось согласовывать все свои действия с Богдо-гэгэном и его советниками. Ресурсы Урги не позволяли долго содержать Азиатскую дивизию. К тому же, кто знает, что можно ожидать от военачальника, который, хотя и подчиняется власти, но один раз уже власть свергал. Именно в этих условиях появился приказ № 15 о начале похода против Советской России. А к этому времени красные уже перебросили дополнительные части, чтобы отразить поход Азиатской дивизии. 1 августа 1921 года Унгерн одержал победу у Гусиноозёрского дацана, но, когда он начал движение дальше, красные части стали обходить его, угрожая окружением. И Унгерн был вынужден отступить в Монголию, планируя двигаться далее в Тибет. Однако офицеры и солдаты его дивизии устали от походов и решили уйти в Маньчжурию, чтобы сражаться против красных в Приморье. Унгерн попытался их вернуть, но они отогнали его выстрелами. А затем монгольский дивизион (который раньше сражался вместе с Унгерном) арестовал его. Вскоре дивизион вместе с пленённым Унгерном был взят в плен разъездом партизан, которыми командовал Пётр Ефимович Щетинкин. Унгерна доставили в Иркутск, а затем в Новониколаевск, где и состоялся публичный суд, приговоривший его к смертной казни. Приговор в тот же день был приведён в исполнение. Одним из мест казни считают дом купца Маштакова на Красном проспекте. Но точное место казни и захоронения неизвестно до сих пор. Преподаватель истории и обществознания частной школы «Юнион», краевед Игорь Резун: — Роман Фёдорович Унгерн фон Штернберг, окончивший свою яркую жизнь в подвалах ГубЧК Новониколаевска, был неординарной личностью. Пленного барона доставили в Новониколаевск. 26 августа В. Ленин телеграфирует: «...устроить публичный суд, провести его с максимальной скоростью и расстрелять». 15 сентября в летнем парке «Сосновка» открылся суд над Унгерном. Монголы свято верили, что пули барона «не берут». Зловещий ореол качался над головой Махагаллы, «бога войны», он же Бегцзэ, он же в Тибете – Джамсаран. На судебные заседания его привозили в железной клетке. И даже оттуда он так зыркал глазами, что два человека будто бы скончались — судебный заседатель и человек из публики. После первого заседания Унгерна судили в здании «Красного факела» в закрытом режиме. Тут ещё вот что. Между 26 августа и 15 сентября прошло почти ТРИ НЕДЕЛИ. И в эти три недели в Бердск был вызван ЧОН для некоей секретной операции. Документы об этом есть в спецхране Томского облархива, я до них в своё время почти добрался, но сделать выписки не дали, блокноты конфисковали. Ловили вроде как злейшего врага Советской власти. Я натыкался на легенду о том, что барон с тремя офицерами и двумя пулемётами окопался в водонапорной башне у вокзала Бердска и не подпускал ЧОНоцев. Они зажгли траву и кустарник для дымовой завесы. Загорелись и склады купца Горохова за станцией, забитые пеньковой тканью. Чёрный дым застлал всё вокруг. И люди видели, как по шлейфу этого маслянистого дыма, ПО ВОЗДУХУ, пошагали барон и его люди. Башня при взятии оказалась пустой. Через сутки барона нашли на Бердской косе, опять хорошо связанного и полумёртвого. И доставили обратно в Новониколаевск. Байка это или легенда, не знаю. В общем, судили и приговорили. Как говорит Википедия, «...Приговор был приведён в исполнение (по неподтверждённым пока историческим документам) в доме купца Маштакова на пересечении нынешнего Красного проспекта и улицы Свердлова. В здании тогда находилось Новониколаевское ГПУ». Где похоронен барон? Загадка. Вероятно, кремирован — хоронить расстрелянных в те годы было большой привилегией. Но если похоронен?  Есть байка, что он похоронен где-то между Новосибирском и Бердском, и тот, кто найдёт эту могилу и вскроет ее, повторит роковую ошибку советских археологов, вскрывших могилу Тимура-Тамерлана 19 июня 1941 года. Что случилось потом, все знают... В сентябре 18-го года он возглавил Азиатскую конную дивизию, собранную из этнических монголов, китайцев и части туркестанцев. После краха эпопеи адмирала Колчака Унгерн ушел с остатками дивизии в Монголию. Столицу Монголии Ургу (нынешний Улан-Батор) Унгерн захватил в 1921-м. До того времени его воинство кочевало по монгольским степям близ российской границы. Богдо-Гегэн VII, бездетный последний правитель страны из рода Чингизидов, короновал Унгерна как своего наследника. Это факт спорный. С одной стороны, при аресте у Унгерна вроде бы нашли знаки высшей монгольской власти — золотой жезл и золотой медальон восьмиугольной формы. С другой, по законам Тама-Ясы, монгольского «дворцового кодекса», великим ханом мог стать исключительно этнический монгол. Анненское оружие для армейской кавалерии. Таким был награжден барон  Северный поход 1921 года в Забайкалье завершился провалом, и Унгерн отступил обратно в Монголию. Пленили его свои же монголы — видимо, надоел им зверствами и казнями. А может, просто решили поставить на другую сторону. По некоторым данным, барона, любившего нюхнуть кокаина и принять «мистические эликсиры», просто опоили. В обездвиженном состоянии барона арестовал отряд Петра Щетинкина. Во время исследования материалов разговаривал с неким Александром Суховниковым, сотрудником ОГПУ-НКВД. Он подтвердил, что у Унгерна перед казнью был тот самый золотой нагрудник Богдо-Гегэна, который он... разгрыз и проглотил. К сожалению, дедушка давно в могиле. Итак, что у нас в сухом остатке? Может ли Роман Фёдорович считаться патриотом России? Вряд ли. Он хотел воссоздать Империю Чингизидов, от моря до моря, то есть монгольскую государственность. Но не российскую. Это, конечно, удивительно для потомка остзейских баронов, служившего Империи до революции верой и правдой. Может ли Роман Фёдорович считаться героем белого движения? Тоже вряд ли. Формирования Унгерна после 1919-го года беспощадно вырезали на монгольской территории отряды белых. То есть барон был врагом и белых, и красных. Можно ли считать Унгерна красным героем? Как ни странно, с натяжкой, но можно. Силы Унгерна, вошедшие в Монголию, поставили заслон на пути экспансии китайцев. И СССР приобрел верного союзника, пригодившегося в конце тридцатых на Халхин-Голе. Можно ли считать Унгерна жертвой красного террора? Очень спорно. Документация штаба Азиатской дивизии неизвестна. Если она, вообще, была. Большая часть штаба вообще по-русски понимала плохо, хотя сам барон знал монгольский, китайский и английский языки. Скорее всего, документов просто нет. Да, Унгерн был монархистом. Писал: «…люди корыстны, наглы, лживы, утратили веру и потеряли истину, и не стало царей. А с ними не стало счастья, и даже люди, ищущие смерти, не могут найти её. Но истина верна и непреложна, а правда всегда торжествует…». Да. Монархист. Но цари бывают разные. Барон был фигурой одиозной, но жестокость его и кровожадность отмечают абсолютно все. Руководитель Ново-Николаевского военно-исторического клуба, создатель паблика «Сибирские стрелки» Константин Шумкин: — Барон - личность неоднозначная, мистическая. Я об Унгерне узнал в 1977 году. Позднее горбачевская «перестройка-перековка-перекраска» снова вытолкнула из забвения темную - белую сторону гражданской войны, в том числе и фигуру Унгерна. Новосибирская рок-группа посвятила ему свой хит. Запомнилась авторская песня Юркевича. Появилась куча публикаций в периодике. Переиздавались книги. В общем, бум. В конце 90-х годов опять наблюдался всплеск интереса к личности барона. Нашёлся человек, который якобы готов был показать конкретное место захоронения барона. Нашёлся, но… загадочно исчез. И опять тишина, до востребования. На рубеже десятых годов история барона Унгерна заинтересовала реконструкторское движение. В наши дни опять возник интерес к Унгерну. Но те ли новосибирцы заинтересовались им? Пусть останется это все красивой легендой, которая плотно срослась с историей Новосибирска. Барон сам, наверное, не подозревал, какой культ вокруг его имени «слепят». Да, это одиозная фигура, но он был блестящим офицером и талантливым полководцем. Да, этот авантюрист не стоит в одном ряду с Деникиным, Алексеевым, Колчаком и даже с Каппелем и атаманом Семеновым. Он начдив. Я с натяжкой называю его «белым» генералом. Он «желтый». Но он талантливый командир. Феномен Азиатской конной дивизии тщательно изучался новосибирскими кавалеристами. На смену одним кумирам приходят другие, которые к реальности имеют косвенное отношение. Унгерн вырван из контекста тех событий и «пересажен» в другое время. Заведующий музеем Железнодорожного района Алексей Авдеев: — Мне личность Унгерна симпатична. Он освободил Монголию от оккупации Китая. Был мистиком. Где его могила — до сих пор не известно. Жаль, что уничтожили граффити: ведь это была бы ещё одна достопримечательность нашего города. Говорят, что он похоронен где-то рядом со зданием театра «Красный факел». А расстреляли его по легенде на берегу Оби. Мне барон интересен еще и тем, что придумал униформу для своих воинов. Это монгольские халаты с пришитыми погонами, кроме того — цветные фуражки по ведомствам, службам и полкам. Много шёлка было в этой форме. По рисунку погон барон отличал в своей армии буддистов. Главный редактор научно-исторического журнала «Сибирский Архив» доктор исторических наук Владислав Кокоулин: Миф об Унгерне сложный. Он не только считался «богом войны», но также «рыцарем Тибета» и «воином Шамбалы». Барон утверждал, что европейская культура и техника принесли людям только беды, что спасение следует искать в возврате к рыцарским идеалам Средних веков. А поскольку монголы времён Унгерна, по его мнению, были близки к этим идеалам средневековья, то с них и вместе с ними следовало начинать переустройство мира на новых началах. Именно в этом контексте следует рассматривать его попытки создания “Ордена буддийских крестоносцев” – он принял ламаизм, не порывая с христианством. А на своём знамени совместил три символа – двуглавого орла, Спаса-неруковторного и гаммический крест (более известный как свастика). Его одержимость в реализации своих планов и жестокость по отношению не только к мирному населению, но и к своим ближайшим сподвижникам (он считал, что наряду с империей необходимо восстановить и наказания, которые применялись воинами Чингисхана), и одновременно его бесстрашие, презрение к смерти – всё это придавало ему определённую харизму и поддерживало миф. Если бы он был убит в каком-нибудь бою, то никакого мифа бы не существовало. Разве что продолжили бы искать золото, которое он якобы спрятал в окрестностях Урги. Барон был монархистом и противником большевиков. Однако благодаря казавшемуся современникам безумным плану похода на Ургу, благодаря тому, что в ответ на его поход против большевиков Красная Армия оказалась на территории Монголии, современная Монголия стала независимым от Китая государством. Возродившийся интерес к фигуре Унгерна связан с исторической памятью в современной России. Хорошо известно, что Гражданская война в России сразу же после её окончания приобрела ярко выраженный мифологический характер. Она стала трактоваться как героическая борьба Красной Армии, партизан и большевиков-подпольщиков под руководством ленинской партии против белогвардейцев, интервентов и их «пособников» в лице эсеров и меньшевиков. Число героев Гражданской войны начало сокращаться уже в двадцатые годы прошлого века по мере развёртывания внутрипартийной борьбы. В тридцатые годы из пантеона героев исчезли все репрессированные военачальники. В итоге в числе героев остались Сталин, Будённый, Ворошилов, Фрунзе и народные герои – Василий Иванович Чапаев, Григорий Иванович Котовский, Щорс и Сергей Лазо. Этот пантеон героев Гражданской войны не оставался неизменным, а менялся в связи с изменениями во власти. Так, в хрущёвские времена Сталин перестал быть главным героем Гражданской войны, но зато после реабилитации в 1956 году Блюхер занял достойное место в числе героев. У нас в Новосибирске, например, появилась улица Блюхера. Суд над Унгерном в Ново-Николаевске. На него продавались билеты В 1990-х годах началась активная реабилитация участников белого движения и одновременно стали формироваться два новых измерения этой войны – как героическая борьба «патриотов России» (так стали называть лидеров белого движения) против «красной Смуты» и как трагическая страница российской истории. Поскольку не все лидеры белого движения были юридически реабилитированы, то возникли попытки реабилитировать их в публичном пространстве. Это произошло, например, с адмиралом Колчаком. В Иркутске после долгих споров памятник адмиралу всё же появился, но на частной территории. Омичи разделились примерно пополам по отношению к тому, надо ли ставить в Омске памятник Колчаку. Кстати, фигура Колчака стала активно использоваться в разных маркетинговых стратегиях: в Омске, например, популярен ресторан «Колчак», где хорошо готовят, а цены вполне демократичны. Выпускалась водка «Колчак». Вполне возможно, что некоторые предприниматели хотят использовать имя Унгерна для продвижения своей продукции. В частности, недавно сообщалось, что появились майки с портретом Унгерна. Унгерн под стражей в Иркутске Конечно, у нас в Новониколаевске «местным» героем мог бы стать известный партизан времён Гражданской войны Пётр Щетинкин, но он плохо вписывается в контекст исторической памяти – «красный» да вдобавок ещё и «чекист». Унгерн, кстати, тоже плохо вписывается в этот контекст: он не был реабилитирован в силу его очевидных преступлений – террора мирного населения, жестоких казней и так далее. Но те, кто возлагает цветы и рисует его портреты, считают, что в интересах «национального примирения» барона необходимо реабилитировать, как Деникина или Врангеля. Современные сторонники Унгерна акцентируют внимание на тех страницах биографии барона, которые, на их взгляд, носят героический характер, но при этом забывают о его причастности к террору мирного населения. Унгерн в Ново-Николаевске Вряд ли подобные попытки привлечь внимание к фигуре барона Унгерна приведут к очередной «войне памяти» или «войне памятников». И вряд ли будет какое-то массовое движение в поддержку его фигуры или установки ему памятника в Новосибирске. Член Ново-Николаевского военно-исторического клуба Игорь Ладыгин: Все так называемые места захоронения Унгерна это непонятно на чем основанные предположения, которые я бы даже назвал спекуляцией на теме. Не вижу смысла делать предположения со своей стороны - в данном случае это будут просто пустые слова. Органы ВЧК-НКВД хоронили казненных в таких местах, которые обычному человеку в голову даже и прийти не смогут. Это делалось в соответствии с секретными распоряжениями, чтобы на могилах казненных не устраивались различные контрреволюционные поминки. Кроме того, поскольку население советским СМИ не доверяло, то ОГПУ через свою агентуру зачастую распространяло различные слухи, в качестве операции прикрытия. Таким образом, так называемые места захоронения Унгерна могут являться плодом вот таких слухов. Даже высшие сотрудники ОГПУ в Новосибирске могли не знать место захоронения. Вполне возможно, что информация о месте захоронения отсутствует и в закрытых архивах. Это не та личность, которой нужно в ближайшее время ставить памятник. У нас в городе до сих пор нет памятника солдатам Первой мировой, в то время как нашим новониколаевским солдатам поставлены памятники в Польше и Беларуси. Причем в Польше изначально они были поставлены на немецкие деньги.