Николай Луганский: В России власть понимает важность диалога с культурой
Лучший в мире исполнитель музыки Рахманинова, пианист Николай Луганский, рассказал ФАН об особенностях выступлений в России.
Николая Луганского называют неповторимым интерпретатором музыки Рахманинова. Этот «пассаж» долгие годы сопровождает творчество артиста, рискуя превратиться в навязчивый штамп. Луганский блистательно исполняет сочинения Брамса, Бетховена, Дебюсси, Шопена, Чайковского…
Всех композиторов в одной строке не перечислишь, ведь маэстро дает порядка сотни выступлений в год. «Ковидный» сезон скорректирует эту статистику.
Догнать и перегнать Америку
— Николай Львович, до сих пор вы меньше выступали в России, нежели за рубежом. Почему?
— Отвечая на ваш вопрос, я не стану пускаться в рассуждения общего порядка, а буду опираться на сухую статистику.
Мой замечательный папа, которому недавно исполнилось 80 лет, ведет своего рода гроссбух, начиная где-то с 1990-х годов, где фиксирует все мои выступления. Они разбиты на две отдельные базы: в одной представлены концерты с указанием страны, в другой — городов. Например, с начала 1990-х до 2016 года я дал в нашей стране 586 концертов. Для сравнения: во Франции — 259, в Германии 191, в Великобритании — 174, в США — 150 плюс данные еще по нескольким азиатским странам.
Сравнивать общее количество выступлений за границей с аналогичными данными по стране не очень корректно. Потому как в «зарубежный» список входит более пяти десятков стран.
— А какие это города?
— Статистика выступлений с перечислением городов дает уже другую картину. В России я играл в 49 городах. Для сравнения, во Франции — в 57, в Германии — в 55, в США — в 52-х. А сколько в России приличных залов c хорошими роялями, где можно было бы играть классическую музыку? Отвечаю: конечно, меньше, чем в Америке, Японии и во многих странах Европы.
В России достаточно еще городов, где до сих пор нет достойных залов. Инструмент можно купить, но построить современный зал — это дорогой по финансовым меркам проект. В перечисленных зарубежных странах такой проблемы не существует, они живут богаче, чем та же российская провинция.
— Как быстро нам можно догнать и потом перегнать Америку по количеству залов?
— За последние несколько лет в стране построили несколько замечательных залов: Белгород, Омск, Новосибирск. У этого города с богатыми музыкальными традициями был ужасный зал до последнего времени, сейчас там замечательная площадка. Список я привел не весь.
Стремление открывать новые концертные площадки пока, к счастью, просматривается. Но есть много российских городов, куда я не приезжал с гастролями и где я хотел бы поиграть.
— А современный зал в имении Ивановке, тесно связанном с именем Рахманинова, когда-нибудь построят? Скоро ведь юбилей композитора.
— Я мечтаю об этом лет двадцать. Проект такого рода требует не только огромных денег, но и серьезного административного ресурса. В Ивановке сейчас есть открытая сцена, очень хорошая. Этим вопросом занимался Михаил Васильевич Плетнев. Но эта площадка рассчитана на крупные мероприятия только в теплое время года. А зала для фортепианных, вокальных вечеров, концертов камерных ансамблей там до сих пор нет.
«Для двух зрителей сыграю с той же самоотдачей»
— Весной и летом прошлого года, в период локдауна, Московская филармония организовала серию живых концертов без публики. Практически все ваши коллеги забраковали этот проект, говоря о том, что играть в вакууме очень сложно. Вы тоже считаете сомнительной эту практику?
— Давайте не будем обсуждать, кто и что об этих концертах без публики говорил, а лучше посмотрим, кто в них играл. Это Денис Мацуев, Юрий Башмет, Борис Березовский, из скрипачей — Вадим Репин, Павел Милюков, Никита Борисоглебский, виолончелист Александр Рудин и многие другие известные артисты.
— Я имею в виду эмоциональную составляющую таких концертов.
— Безусловно, энергетика зала передается артисту в виде некой подпитки, при пустом зале этой «химии» нет. Но, со своей стороны, могу сказать, что если меня слушает два человека, то я буду играть с той же самоотдачей, с тем же эмоциональным отношением, как и в присутствии нескольких сотен зрителей. Я думаю, многие состоявшиеся исполнители поступают точно так же.
— Эти проекты будут иметь продолжение?
— Да. Могу так сказать, но с сожалением, потому как пандемия в ближайшее время никуда не денется. Нужно, чтобы искусство во время «вирусного» периода продолжало жить в разных форматах. От живых концертов в пустых залах не нужно отказываться в период санитарных ограничений.
«Лучшие кадры и большие деньги бегут в Москву»
— Вы родились в Москве и считаете, что вам сильно повезло в плане так называемых социальных лифтов. Для становления карьеры музыканта, играющего классику, по-прежнему ли важно, где родиться: в столице или провинции?
— Нынешний сезон 2020/2021 годов нужно выделить отдельно. Он многими людьми воспринимается как цепь трагических событий — и не только по причине болезней и смертей родственников, друзей. Прошедший 2020-й стал печальным годом для многих молодых музыкантов, особенно для тех, кто сейчас заканчивает или окончил недавно высшие учебные заведения, консерватории. Для них все происходящее в их профессиональной среде превратилось в драму. Они отучились 15 лет и выходят из вузов с ощущением своей ненужности из-за сворачивания концертной деятельности.
— Если не брать в качестве примера нынешний сезон?
— Если вынести за скобки нынешнюю ситуацию, то Россию отличает от того же Запада разная степень доступности культурных событий и музыкального образования в столице, крупных городах и небольших населенных пунктов. Гигантская страна, в которой огромные территории до сих пор имеют проблемы, связанные с отсутствием нормального транспортного сообщения.
Мне, например, пришлось лететь из Южной Кореи в Новосибирск через Москву: прямого авиарейса нет. Поэтому, если человек живет где-то между крупными сибирскими городами, то ему стать серьезным артистом в сфере классической музыки очень трудно. Нужен переезд.
Одним из главных достижений советского музыкального образования стала в свое время организация интернатов для одаренных детей, учившихся в таких учреждениях как, например, Центральная музыкальная школа при Московской консерватории. И по этому принципу в СССР стали открываться такие же школы в Ленинграде, Новосибирске, Минске, Киеве.
Но после распада Союза процесс затормозился, а разница между Москвой и провинцией в плане финансовой обеспеченности и объемов денежных вложений в культуру стала еще больше. Все складывается сейчас таким образом, что лучшие кадры и большая часть бюджетных средств оказывается в Москве, в первую очередь, и в Петербурге — во вторую.
— Что вы скажете об образовательном центре «Сириус» в Сочи, где есть секции, посвященные классической музыке?
— Само существование этого центра не в Москве — уже по определению хорошее начинание. Любое вливание денег в музыкальные проекты не в Москве и не в Петербурге, а в других городах я горячо приветствую и поддерживаю.
«Классическую музыку слушают в тишине»
— Вас неизменно называют лучшим в мире исполнителем музыки Рахманинова. Нет желания избавиться от этого приятного штампа, ведь в вашем репертуаре — более 50 фортепианных концертов разных авторов?
— Последние лет пятнадцать меня зовут играть в Европе Бетховена, Брамса, Грига, Бартока… Но если речь идет о молодом российском пианисте, то его чаще всего позовут на Запад исполнять русскую музыку.
Я играл и продолжаю играть Рахманинова, и никакого дискомфорта по поводу того, что у многих слушателей мое творчество в первую очередь ассоциируется с именем этого композитора, я не ощущаю. Я безумно люблю музыку Рахманинова, и мне приятно, что публика прочно связала меня с творчеством этого великого творца.
Допускаю, что если человек не имел обыкновения ходить в консерваторию и вдруг решил открыть для себя мир классической музыки, то ему, как правило, свой интерес нужно связать с каким-то отправным моментом. Имя исполнителя на афише может быть ему неизвестно, артистов сейчас много. Но Рахманинов — это гениальный композитор, один из пяти-шести величайших в истории музыки.
— Я заглянула на ваши странички в соцсетях и увидела посты, где люди жалуются на малое количество информации о вас. Фотки, лайки, смайлики — это не ваша стихия?
— Соцсети не являются для меня способом общения с публикой. Несмотря на популярность соцсетей, я по-прежнему считаю диким курьезом делать текущие события сугубо личного характера достоянием человечества и выкладывать, например, видео, где готовится завтрак, который потом банально съедается. Эти «репортажи» меня удивляют, но вовсе не раздражают. Прошел человек по парку и запечатлел променад на фото. Здорово! Но я так не буду делать.
До марта 2020 года я рассуждал так: хочется рассказать о своей жизни, досуге — давайте встретимся где-нибудь в кафе, например, и поговорим на нормальном русском языке, посмеемся, если есть причины, и прекрасно обойдемся без всяких смайликов и кривых рожиц.
— А разве не интересно посмотреть фотографии, сделанные другими людьми во время путешествий?
— Действительно, есть люди, которые умеют хорошо фотографировать. Если они выкладывают красивые фотографии из разных уголков мира, то инициатива замечательная. Но количество «умнейших» в кавычках мыслей, которыми делятся все, кому не лень, зашкаливает.
Страсть к графомании вызывает у меня глубочайшее недоумение. Почитайте Гете, Пушкина, Чехова… Там столько умных мыслей. Возможно, я чего-то не понимаю в современных коммуникациях — в частности, того многословия и пустословия, которое часто присутствуют в соцсетях. Мне однажды рассказали, что если в японской корпорации случается производственный кризис и никакие планы по спасению бизнеса не помогают, сотрудников собирают в одной комнате, где после небольшого обсуждения проблемы наступают молчание. И после него рождается верное решение по выходу из кризиса.
Понятно, что в этом примере просматривается некий символ. Но классическую музыку тоже слушают в тишине…
«В России для власти важен диалог с культурой»
— Некоторое время назад на мероприятии в Кремле, где вам вручали Государственную премию в области культуры и искусства, в первом ряду сидела ваша дочь в майке в поддержку Ивана Голунова. Не промелькнула мысль, что после этого инцидента вас не будут приглашать на статусные концерты в России?
— Мне даже в голову не приходили такие мысли. Тех или иных концертов я могу лишить себя исключительно сам.
Важно другое. Это мероприятие в Кремле разделило журналистов на две категории. Одним было интересно, какое открытие сделал ученый, кого вылечил медик, что сочинил Родион Щедрин, что играл Николай Луганский. А другие выхватили из этой церемонии историю с моей дочерью. Я думаю, что инцидент с майкой «выстрелил»: СМИ ищут сенсации, скандалы, которые обеспечат пресловутые лайки.
В одном из своих ранних романов Виктор Пелевин «Generation «P» написал, что новость становится важнее, чем сама реальность. Более того, реальность зачастую должна соотноситься с той новостью, которую запустили в СМИ. Пелевину не откажешь в даре предвидения, ведь роман написан почти 30 лет назад, когда выстраивались не только новая политика или экономика, но и общественное мышление. Сейчас действительно важно не само событие, а то, что сказали по этому поводу в новостях, какую картинку дали в сюжете.
— Артисты российских театров и филармоний во время карантина продолжали получать зарплату. Сейчас на Западе ввели второй локдаун, и там музыканты выходят на митинги, требуя от властей более внятной финансовой поддержки. В нашем случае это советский, человечный, стратегический подход к проблеме?
— У нашего государства, видимо, есть четкое политическое понимание того, что с представителями культурного сообщества, исходя из соображений прагматического характера, нужно конструктивно общаться, вести диалог. Российские власти знают, что люди, имеющие отношение к культуре, не будут замалчивать о своих проблемах. Я намеренно не даю такому положению вещей личной оценки.
— Вы хотите сказать, что в России сложилось культурное сообщество, которое способно отстаивать свои интересы в диалоге с властями?
— Безусловно. Я тут же привожу пример с Риккардо Мути. Знаменитый дирижер адресовал премьер-министру Италии письмо с просьбой пересмотреть решение о введении повторного локдауна. Насколько я знаю, правительство Италии очень формально отреагировало на этот призыв авторитетнейшего человека в мире классического искусства. Если бы в России была аналогичная ситуация и такое письмо написал, скажем, Валерий Гергиев, я думаю, что и общество, и пресса, и журналисты, и власть придали этому обращению большее значение.
Российских чиновников, опять же, по моему мнению, очень волнует, как к ним относятся известные музыканты, видные деятели искусства страны. Европа к такому порядку вещей не очень склонна, а в Америке властям и представителям культуры вообще, по большому счету, наплевать друг на друга. Люди при власти там исходят из такой логики: мол, покричат, повозмущаются культурные элиты какое-то время и в итоге каждая сторона останется при своем.
Это также исключительно мое мнение на затронутую вами тему.
Пианист и музыкальный педагог Николай Луганский родился в 1972 году в Москве. Окончил Центральную музыкальную школу и Московскую государственную консерваторию им. Чайковского. Преподает там же с 1998 года.
Лауреат VIII Международного конкурса имени И. С. Баха в Лейпциге (1988), Всесоюзного конкурса имени С. В. Рахманинова в Москве (1990), Международной летней академии университета Моцартеум (1992), Х Международного конкурса имени П. И. Чайковского (1994).
Дает около ста концертов в год. В репертуаре — более 50 фортепианных концертов разных эпох и стилей. Сотрудничает с лучшими оркестрами мира. Активно гастролирует по России. Выступает на сценах Амстердама, Лондона, Парижа, Вены, Милана, Мюнхена, Мадрида, Лос-Анджелеса, Нью-Йорка, Токио.
Народный артист России (2013), удостоен Международной премии имени Сергея Рахманинова (2016) и Государственной премии РФ в области литературы и искусства — за вклад в развитие отечественной и мировой музыкальной культуры (2019).