Записки новгородского путешественника: Аргунское ущелье
Мы продолжаем публиковать записки новгородского путешественника Василия Никитенко.
Материалы публикуются с разрешения автора.
«Аргунское ущелье, как говорил раньше, являлось одним из ключевых мест сражений обоих чеченских войн.
За село Шатой шли ожесточенные бои, и когда наступление захлебнулось, началась бомбардировка дороги и сел с воздуха, а так же активно работала артиллерия. Следов войны опять же нет, ну, по крайней мере, я не заезжал вглубь селений за исключением Итум-Кале. Видел только несколько разбитых брошенных домов и старый дот, который уже не используется. Не очень давно здесь лежало много разбитой боевой техники у реки. Но сейчас уже все растащили, никаких следов тех страшных боев.
В Шатое - большой блокпост. Бегло осматривают машину, пробивают права по рации. Никитенко. Василий Иванович ноль семь ноль семь восьмидесятый прием.
После села Итум-Кале разветвление. Случайно повернул на село Шарой. Сзади пристроился какой-то местный житель, слегка побибикивал зачем-то. Потом остановился на обочине и отстал. Я понял, что еду куда-то не туда, бегло осмотрел старинные разрушенные сторожевые башни по дороге, и вернулся в Аргунское ущелье, чтобы продолжить путь дальше.
После Итум-Кале дорога резко портится. Вместо асфальта - грунтовка. Но, хорошая грунтовка. Мелкий камешек, ехать 50-60 кмч вполне комфортно. Эту дорогу от Итум-Кале до грузинского Шатили - построили Чеченцы в промежутке между Хасавюртовскими соглашениями и второй войной. Чтобы доставлять оружие и боеприпасы из Грузии.
В Итум-Кале купил местный мед, небольшую баночку. Сразу вспомнился Басаев, который мечтал после окончания войны, заняться пчеловодством. Вот так медок. От человека, которого некоторые называют харизматичным и вдумчивым. А у этого "харизматичного" руки по локоть в кровище. Мед, кстати, достался немного с муравьями. Да и какой мед в южных выгорающих широтах, то ли дело наше "разнотравье".
Здесь, за Итум-Кале, начинаются высокогорные ущелья, есть риск улететь в пропасть в кипящую реку Аргун. Гелаев здесь казнил наших несчастных солдатиков, сбрасывая в пропасть, когда о чем-то не получалось договориться. Такие скорбные дела.
Ехал потихоньку, прижимаясь к скалам. Да и вероятность обвала тоже не нулевая, скалы здесь просто на подходе, чтобы свалиться, как ворох книжек на книжной полке.
Не сказать, что Аргунское ущелье особо живописное. Но есть тут какая-то магия, жуть особенная. Тишина страшноватая, прерываемая то тихими, то бурными потоками реки Аргун, виляющей по ущелью.
На подъезду к Грузинской границе, начинаются блок-посты пограничников. Здесь сидят уже наши, русские парни. Снова осмотр машины, запись данных в журнал. В целом, довольно дружелюбно и вежливо. У города мертвых Цой-Педе, последний шлагбаум. Дальше не пускают, до грузии несколько километров. На гору к могильнику нужно идти пешком небольшое расстояние и подниматься на очень крутую гору.
Возвращался затемно. В Шатое поймал одичавший взгляд автоматчиков на блок-посту. С какой ненавистью и превосходством он на меня смотрел своим звериным взглядом, я аж похолодел изнутри. Один товарищ из Грозного потом объяснил, что наверное прикомандированный. Он тут немного не в своей атмосфере )). Ситуацию разрядил командир - чеченец. Вежливо сказал, что меня уже помнят и на обратном пути ничего показывать не нужно. Счастливой дороги, нэ-нэ-нэ, нинадо уже - почти ласково промолвил внушительный бородач с видом заколенного вояки.
Божечки, как же страшно было ехать в темноте рядом с пропастью с запорошенными фарами от чеченской пыли грунтовых дорог».