Советские ракеты на Кубе: почему они так напугали США
Карибский (Кубинский) кризис, поставивший осенью 1962 года мир на грань ядерной войны, по-прежнему вызывает множество вопросов, на которые не существует однозначных ответов.
Чей вы, Кастро?
В западных кругах давно муссируется вопрос, почему так легко удалось Фиделю Кастро, одной из кочевых фигур Карибского кризиса, закрепиться у руля кубинского государства. Ведь у США были все возможности не допустить революционера к власти. Канадский публицист Генри Маков выражает мнение, что это было кое-кому выгодно.
Со слов Макова, президент Кубы с 1953 по 1959 год Фульхенсио Батиста представлял собой опасный пример экономической самостоятельности, каким спустя десятилетия для США стал Муаммар Каддафи. Пришедший на смену Батисте Кастро якобы должен был стать лидером, способным превратить Кубу в «нищую и рабскую страну», считает публицист.
По данным Макова, Фидель Кастро изначально спонсировался Ситибанком, возглавляемым Рокфеллером. Взамен американский магнат мог рассчитывать на крупное кобальт-никелевое месторождение Моа-Бей, расположенное на Кубе. По независимым оценкам, там было сосредоточено до 37% разведанных мировых запасов никеля. Действительно, Рокфеллеры были инвесторами компаний, впоследствии освоивших контракты по закупкам никеля и кобальта для США у Кубы. Однако, как объяснить тот факт, что компания Рокфеллера Standard Oil в ходе национализации на Кубе потеряла три нефтеперерабатывающих завода?
Но может Кастро был больше выгоден ЦРУ? Известно, что до прихода к власти кубинский лидер обучался искусству экономического терроризма и партизанской войны у полковника специального назначения армии США Уильяма А. Моргана из Огайо. Впоследствии сам Кастро признавался, что искал контакты со всеми, кто бы помог ему прийти к власти и сделать Кубу независимой.
Кто спровоцировал кризис?
Сегодня не существует единого мнения на тот счет, кто является ответственным за развязывание Карибского кризиса. Некоторые считают, что он явился прямым следствием высадки десанта кубинских оппозиционеров, поддерживаемых правительством США в заливе Кочинос, другие утверждают, что виной всему размещение советских ракет на Кубе.
Часть исследователей полагает, что истоки кризиса нужно искать двумя годами ранее, когда в мае 1960 года в небе над Свердловском был сбит американский самолет-разведчик У-2, а его пилот Фрэнсис Пауэрс попал в плен. Именно этот инцидент сорвал ответный визит президента США Дуайта Эйзенхауэра в СССР. Несмотря на то, что признательные показания американского пилота были опубликованы, Эйзенхауэр отказался извиняться за этот эпизод, чем серьезно испортил отношения с Хрущевым.
Еще одним фактором, подготовившим советско-американский кризис, можно считать берлинский вопрос. Власти ГДР неоднократно жаловались на многочисленные провокации и нарушения границы между Восточным и Западным Берлином со стороны представителей капиталистического лагеря. Решением этой проблемы стало начало строительства 13 августа 1961 года 45-километровой Берлинской стены, что едва не привело к вооруженному конфликту между двумя оккупационными секторами.
Симметричный ответ
Американский исследователь Рэймонд Гартхоф считает, что идея размещения на Кубе советского ядерного арсенала возникла у Хрущева в апреле 1962 года, что стало реакцией Генсека на доклад министра обороны Родиона Малиновского о развертывании американских ядерных комплексов в Турции. Согласно другим источникам, впервые эта идея возникла у Фиделя Кастро.
В исследовательских кругах бытует мнение, что американская администрация, вводя эмбарго и другие ограничения в отношении Кубы, намеренно подталкивала Гавану в руки Москвы. Зачем? Чтобы спровоцировать Советский Союз на разжигание военной истерии, тем самым оправдывая повышение расходов на гонку вооружений и размещение своих ракет вблизи советских границ.
По мере того как росло напряжение, у советского руководства крепла мысль о переправки на Кубу баллистических ракет средней дальности. В своих мемуарах Хрущев рассказывает, что впервые эта идея пришла ему в голову во время официального визита в Болгарию в середине мая 1962 года. По словам Хрущева, тогда один из его соратников показал в сторону Турции, добавив, что американские ракеты могут долететь до промышленных районов СССР за 15 минут.
Обсуждение этой темы прошло 18 мая 1962 года на Совете обороны СССР, через шесть дней идея размещения ракет стала повесткой заседания Генштаба и судя по всему получила всеобщее одобрение. Требовалось лишь добиться согласия Фиделя Кастро. Для этих целей на Кубу прилетела делегация во главе с маршалом Сергеем Бирюзовым. Эксперты считают, что все вопросы были улажены уже в день прибытия делегации – 29 мая 1962 года. Вероятно, что Кубинский кризис стал лишь поводом для размещения Москвой ракет под боком у противника. СССР осуществил бы это в любом случае.
В режиме чрезвычайной секретности
Операция по переброске советских ракет на Кубу получила кодовое название «Анадырь». Название этой реки, расположенной на крайнем севере СССР, должно было по замыслу Кремля сбить американцев с толку. А скрывать было что: несколько десятков ракет и свыше 40 тысяч военных, которые должны были прибыть на Кубу незамеченными.
Все выглядело так, как будто советские корабли движутся в Арктику: для правдоподобности экипажи снабдили лыжами и тулупами. Во избежание утечки информации о целях экспедиции на судах никто не знал. Капитанам был выдан секретный пакет, который они должны были вскрыть только после пересечения Гибралтара.
Многие исследователи недоумевают, почему операция по размещению советских ракет на Кубе проводилась в режиме чрезвычайной секретности? Ведь американцы уже не скрывали нахождения под турецким Измиром пятнадцати ракет средней дальности PGM-19 «Юпитер» с радиусом действия до 2400 км, которые угрожали всей европейской части Советского Союза.
Очевидно Советское руководство отдавало себе отчет в том, что Пентагон ни под каким предлогом не допустит размещения смертоносного оружия в считанных сотнях километров от своих границ. По словам разведчика Александра Шитова, Хрущев неоднократно подчеркивал важность скрытности проведения операции, чтобы американцы не обнаружили ракет до их развертывания. Действительно, когда в Белом доме получили первые снимки советских пусковых установок на Кубе нацеленных на Вашингтон там испытали настоящий шок.
Кто кого?
Хрущев, выступая на заседании 15-й Генассамблеи ООН в октябре 1960 года, доказывал своим оппонентам, что навязывание гонки вооружений выйдет им боком: «Мы этого не хотим, но не боимся. Мы вас побьем!». Советский лидер убеждал, что ракеты на советских заводах выходят с такой же скоростью, как и колбаса. Блефовал ли Хрущев, учитывая, что в США могли и не знать реального количества ядерного оружия в СССР и его возможностей?
Уже сегодня известно, что к началу Карибского кризиса Соединенные Штаты располагали более чем 6000 боеголовок, тогда как в СССР едва насчитываюсь 300 единиц. Почти в три раза опережали американцы нас и по числу стратегических бомбардировщиков, способных нести ядерные заряды, а также ударных авианосцев (в СССР не было ни одного). Москва превосходила Вашингтон лишь по числу атомных подлодок – 25 против 7.
Несмотря на то, что Пентагон был полон решимости первым нанести удар по СССР, в американском руководстве понимали, что США не обладают развитой системой гражданской обороны. Даже если малая часть из 164 советских боеголовок, размещенных на Кубе, поразит цель, не избежать глобальных разрушений и массовой гибели населения. Кто бы ни начал войну осенью 1962 года, одержать очевидную победу над противником ему вряд ли бы удалось.