Татарстан на «Золотой маске»: Тукай на языке глухонемых и французский хореограф
Альметьевск и Большая Атня в рейтинге театральных экспертов опередили Казань
Татарстану вновь будет за кого болеть при определении лауреатов национальной театральной премии «Золотая маска». За престижную награду поборются первая татарская хоровая опера с элементами инклюзивного театра от команды знаменитого «Алифа» и постановка от главного contemporary dance коллектива Казани. «БИЗНЕС Online» рассказывает о том, как среди номинантов оказался спектакль, задумывавшийся ответом на новый закон о языках, и почему Большой театр на этот раз рассчитывает на татар.
ГДЕ В КАЗАНИ ЖИВУТ ОПЕРА И БАЛЕТ?
Культурная общественность России накануне получила новый отличный повод для разговоров, пересудов и самых эмоциональных дискуссий. Экспертный совет «Золотой маски» объявил ежегодный список номинантов на национальную театральную премию, которую традиционно вручают по весне. Кажется, на этот раз больше всего споров вокруг спектакля «Слава», который поставил в питерском БДТ режиссер Константин Богомолов, имя которого с некоторых пор известно не только театроманам. Многих неприятно удивило, что эта яркая работа удостоилась лишь попадания в лонг-лист «Маски», куда попадают постановки, не претендующие на премию, но удостоенные внимания экспертов.
Но у татарстанских театральных деятелей свои заботы и радости. Как известно, с некоторых пор мы перестали быть чужими на празднике жизни «Золотой маски». В 2017 году Нурбек Батулла сенсационно стал лауреатом в номинации «балет — современный танец / мужская роль» за работу в нашумевшем спектакле «Алиф», а годом позже спецпризом жюри была отмечена работа фондов «Живой город» и «Сфорцандо», опера Александра Маноцкова «Сны Иакова».
Интересно, что и в этом году за национальную премию поборются татарстанские проекты, отмеченные экспертным советом именно музыкального театра. Этот феномен требует осмысления. С одной стороны, в республике есть драматические театры с солидной репутацией, которые до серьезного общения с «Золотой маской» доходят не так часто. С другой, музыкальный театр в Татарстане формально только один — это колосс в виде театра им. Джалиля. Но там больше думают о гастролях по малым городам Нидерландов, а теперь еще об организации концерта татарской эстрады в Нью-Йорке. При этом российское профессиональное сообщество регулярно отмечает проекты, созданные за пределами красивого здания на площади Свободы, причем часто с самыми скромными бюджетами. Хотя тот же вопрос о создании еще одного музыкального театра в Казани по-прежнему не решен.
Итак, на «Золотую маску» в новом сезоне от РТ будет претендовать: спектакль «Аллюки» (Центр реализации творческих проектов «Инклюзион» и Творческое объединение «Алиф», Казань) в трех номинациях — «опера/спектакль», «опера/работа режиссера» (Туфан Имамутдинов), «работа композитора в музыкальном театре» (Эльмир Низамов); спектакль «Арена» (камерный балет «Пантера», Казань) в двух номинациях — «современный танец/спектакль», «балет–современный танец/работа балетмейстера–хореографа» (Дени Плассар).
Также отметим, что жюри драматического театра в свой лонг-лист включило еще три спектакля из Татарстана. Во-первых, это «первый «научный спектакль в России» — «Копеподы. Путь исследования» — который в «Углу» поставили основатели «Театр. Акт» Родион Сабиров и Ангелина Мигранова. Во-вторых, эстетская постановка «Место есть лишь в тишине» режиссера Имамутдинова и драматурга Равиля Сабыра в Альметьевской татарской драме. Вообще, главреж казанского ТЮЗа, у которого в Татарстане немало хейтеров, стал главным любимчиком «Золотой маски». Имамутдинов был режиссером «Алифа», а ранее номинировался с тюзовским «Из глубины…». В-третьих, и это стоит отметить особо, в лонг-лист попал спектакль «Фронтовичка» Татарского драматического театра им. Габдуллы Тукая из Большой Атни (с формулировкой: «особо отметить актрису Разилю Мухлисуллину»). За атнинцев нужно искренне порадоваться, учитывая, что райцентр, где проживают чуть больше 3,5 тыс. человек, — это самый маленький населенный пункт в России, в котором есть собственный стационарный государственный театр.
«НАС ПОЗДРАВИЛИ С ПОЯВЛЕНИЕМ ХОРОВОЙ ОПЕРЫ В ТАТАРСКОЙ КУЛЬТУРЕ»
Конечно, спектаклю «Аллюки», премьера которого состоялась в «Смене» (теперь он обосновался в ГСИ), с бюджетом в 300 тыс. рублей будет сложно всерьез конкурировать в оперных номинациях с масштабными проектами Большого театра или Музыкального театра им. Станиславского и Немировича-Данченко. Но режиссера этого театрального эксперимента подобное соседство не смущает. «К тому, что наш спектакль отнесли в номинацию „оперный театр“, я отношусь хорошо, — рассказал „БИЗНЕС Online“ Имамутдинов. — Хотя мне кажется, современный театр вообще не имеет границ. Если они и есть, то призрачные. Если ты ставишь драматический спектакль, но используешь большое количество музыки, то это может относиться и к оперному театру. Один из критиков „Золотой маски“, который посмотрел наш спектакль, сказал, что это хоровая опера. Это очень редкий жанр, и то, что он появился в национальном контексте, — большое достижение, потому что этот жанр встречается редко в мировом музыкальном репертуаре. Так что нас поздравили с появлением хоровой оперы в татарской культуре».
Нельзя не отметить, что во второй раз эксперты «Золотой маски» отмечают национальный проект, который, так или иначе, является рефлексией на языковые проблемы, обрушившиеся на Татарстан в последние годы. Так, в «Алифе» танцовщик Батулла языком тела «рисовал» арабские буквы «утерянного» татарского алфавита. В «Аллюки» же актеры читают стихи Габдуллы Тукая, переведенные на вымирающие языки сибирских народов (шорцкий, тувинско-таджинский, челканский, долганский). «Этот спектакль задумывался как ответ на новый закон о языках, — честно говорил режиссер на премьере. — Я ставлю вопрос „Куда мы идем?“, но не отвечаю на вопрос „Что делать?“, потому что это не моя миссия. Моя обязанность — предупредить. Вроде бы проблему сохранения языка все знают, понимают, но никто ничего не делает, конкретных действий по его сохранению никто не предпринимает, пока мы только сотрясаем воздух».
Кроме того, «Аллюки» — это и актуальная сегодня в России тема инклюзивного театра. Спектакль создавался в рамках проекта «Инклюзион.Школа.Казань», который реализовали московский центр творческих проектов «Инклюзион» и казанский «Угол», там занимались ребята с ограниченными возможностями. Так что, в «золотомасочной» постановке (кстати, ее уже играли в Москве, а теперь повезут еще раз на фестиваль «Маски») участвуют не только актеры ТЮЗа, хор (руководитель Дина Венедиктова, а некоторые из хористов участвовали в «Снах Иакова»), но и глухонемые артисты. Само их присутствие придает теме потери родного языка новые глубины.
«Это очень важная веха в том смысле, что музыкальный театр может быть не только таким, каким его привыкли видеть, но и экспериментальным, — продолжает Имамутдинов в разговоре с нашим корреспондентом. — „Аллюки“ — это одна из частей экспериментального музыкального театра, который бы честно хотелось развивать в Казани, в Татарстане. Жалко, что финансирование на такие проекты дает не Татарстан, а Москва — в данном случае фонд „Инклюзион“. Только благодаря их помощи мы смогли выпустить этот спектакль. Надеюсь, что сейчас хоть как-то обратят внимание на такой экспериментальный музыкальный театр, которого нам давно не хватает». Режиссер «Аллюки» напоминает, что из-за финансовых трудностей они играют этот спектакль редко: «Нам приходится каждый раз собирать хор из 25 человек, т. е. на энтузиазме здесь мало что, к сожалению, сделаешь. Или к счастью, может быть. Потому что для того, чтобы профессионально существовать и играть с некой периодичностью хотя бы один раз в месяц, должны быть дополнительные средства. Когда мы их находим, Не находим — тоже стараемся играть, но это не всегда получается». При этом «Аллюки», по словам режиссера, уже зовут на зарубежные театральные фестивали.
Отметим и отдельную композиторскую номинацию, которую получил за этот спектакль Эльмир Низамов. «Я с радостью узнал эту новость, что нашу работу заметили и оценили, потому что туда вложен труд большого количества людей, там у нас и хор задействован, и другие исполнители. Тем более, у нас спектакль особенный — с глухонемыми артистами, мне кажется, это вдвойне знаково, поэтому, я очень рад, что наш труд замечен и оценен сразу в трех номинациях», — отметил композитор в беседе с «БИЗНЕС Online».
«К СОЖАЛЕНИЮ, ПРАКТИЧЕСКИ НИКТО НЕ ОТКЛИКАЕТСЯ НА НАШИ МЕРОПРИЯТИЯ»
Стоит искренне порадоваться и за камерный балет «Пантера», коллектив, который, что называется, широко известен в узких кругах, а именно в мире contemporary dance. «Казань — это довольно маргинальный город, и люди здесь вынуждены больше держаться за свои традиции, что проецируется на искусство. В основном публика у нас консервативная. Даже современное изобразительное искусство воспринимается очень сдержанно», — с грустью говорил четыре года назад в интервью «БИЗНЕС Online» основатель и бессменный худрук коллектива Наиль Ибрагимов. И, в целом, что касается внимания в Татарстане, рассказала нашему корреспонденту директор «Пантеры» Елена Беляева, у них есть «немножечко обиды на прессу». «Мы делаем три-четыре спектакля в год — это очень много для небольшого коллектива, — продолжает Беляева. — К нам приезжают интересные хореографы и исполнители со всего мира, люди уже заявившие о себе, на которых надо смотреть. К сожалению, практически никто не откликается на наши мероприятия, хотя мы стараемся донести информацию о событиях. Обидно, когда они остаются без внимания».
Возможно, номинация на «Золотую маску» несколько изменит ситуацию, как и отношение в Казани к современному танцу. Кстати, поставил спектакль «Арена» француз Дени Плассар. «Наша встреча с хореографом состоялась на биеннале современного танца в Лионе в 2018 году, где мы присутствовали с нашим художественным руководителем Наилем Ибрагимовым по приглашению французского института, — продолжает директор „Пантеры“. — Это такая европейская платформа, где собираются хореографы, коллективы и показывают свои спектакли. Собственно, там у нас и состоялось знакомство с Дени Плассаром. Затем, при поддержке французского института он приехал в Казань для работы с нашим камерным балетом. Премьера постановки состоялась в марте 2019 года в рамках фестиваля танцевального перфоманса „Теловидение“, который мы проводим уже 10 лет».
Спектакль представляет из себя некую арену, круг, на котором танцоры состязаются друг с другом в хитрости, насмешливости, в неистовстве, страхе — в разных состояниях. В спектакле занято 12 человек. Он поставлен на музыку композитора XVIII века Жана-Батиста Барьера, музыка сыграна на клавесине. Получилось сочетание средневековой музыки и современного танца с артистами в современных костюмах. «Безусловно, номинацию можно считать неким признанием. Мы достаточно много лет идем по этому пути. Балет „Пантера“ существует больше 15 лет, как муниципальный коллектив. Наше построение профессиональной труппы, работа со множеством разных хореографов, в том числе, зарубежных, привело к тому, что коллектив достиг высокого профессионального уровня, можно сказать, мирового», — уверена Беляева.
И в завершении про еще один «татарский акцент» в «Золотой маске». Две актерские номинации получил оперный спектакль Большого театра «Путешествие в Реймс», где было занято сразу несколько певцов из Казани. Национальную театральную премию могут получить Альбина Шагимуратова (уже получавшая эту награду) и Рузиль Гатин, для него, поющего преимущественно в Италии, это вообще была первая работа в российском оперном театре. И с каждым новым успехом Гатина история о том, как он несколько раз неудачно проходил кастинг в казанском театре им. Джалиля, будет становиться настоящей притчей во языцех.