«Во время боя работают рефлексы, думать некогда»: Герой России Миненков — о военном прошлом и работе в Невинномысске

«Выполняем задачу даже на дембеле» — Михаил Анатольевич, с праздником, с Днём Героев Отечества. Считаете ли Вы для себя 9 декабря особым днём, отмечаете? — Да, традиционно мы собираемся с ребятами накануне в Москве и Ставрополе. Приветствует нас, как правило, губернатор — это в регионе, в Москве — президент. В этот день встречаются наши боевые товарищи со всех уголков России. Кто-то уже поседел, в рядах Героев появляются молодые мальчишки. Очень важно вспомнить свой боевой путь, своё прошлое. Мы, Российская ассоциация героев, куда входят Герои Советского Союза, Российской Федерации, кавалеры ордена Славы, проводим Вахты памяти в различных регионах страны, общаемся со школьниками, с людьми, проводим уроки мужества. Это целая система, которую возглавляет Владимир Анатольевич Шаманов. И мы, как верные солдаты, даже после службы, на дембеле, выполняем свою задачу. — А где Вы будете встречать этот праздник? — 9 декабря будем у президента Российской Федерации в Кремле. По традиции будут присвоены звания Героев России молодым воинам, мы их поприветствуем в торжественной обстановке, сделаем фотографии на память, напутственное слово со стороны президента, поздравительные слова других руководителей нашей страны, будет и правительство Российской Федерации, все руководители силовых министерств, ведомств — это очень значимое мероприятие. — Михаил Анатольевич, как Вы выбрали для себя военную профессию? Ваш отец был военным. Продолжили семейную традицию? — Всё очень просто. Не помню, чтобы кто-то из мальчишек моего детства не хотел стать военным. Потом уже жизнь из кого-то делает врача, журналиста, водителя и так далее. Я тоже мечтал быть военным,  может быть, после просмотра фильмов «В зоне особого внимания», «Одиночное плавание». Других планов у меня не было, плюс отец — ракетчик, дедушка — ветеран Великой Отечественной войны, а другой дедушка — Герой соцтруда, кавалер трёх орденов Ленина Павел Дмитриевич Германов. И каждый день я от мамы и бабушки слышал: «Нужно себя вести вот так, нужно не подвести деда, нужно делать правильно. Павел Дмитриевич — наш герой, ты должен быть не хуже, а лучше». Таким было воспитание молодых людей в то время. И сейчас воспитанию молодёжи снова стали уделять серьёзное внимание. — Значит, уже в школе приходилось быть примерным учеником? — Не сразу. Я чуть-чуть нашкодил в первом классе — положил ноги на парту. Это было серьёзное нарушение. Маму вызвали в школу. И учительница сказала: «Таких, как ваш сын, было у меня двое: один в тюрьму сел, другой лётчиком стал». Ну, я стал не лётчиком, а десантником. Это было в Алейске Алтайского края. Железно знал с первого класса, что нельзя учиться на тройки-четвёрки — только на отлично. Куча способов у моей мамы была мотивировать меня. Я знал, что к 14 годам поступлю в Суворовское училище. А потом пойду в десантное. Всё было запрограммировано, спланировано в глубоком детстве. «Западло трусить» — После Суворовского училища некоторые выбирают для себя гражданский вуз. Были ли сомнения или без раздумий шли по намеченному плану? — Мы росли в сложное время для нашей страны, когда окурки продавали в трехлитровых банках, когда, к сожалению, дедушки и бабушки были нищими, и я это всё помню. Учился тогда в Свердловске (позднее — Екатеринбурге). Я помню прекрасно, как наши офицеры-воспитатели после службы трудились, зарабатывали на жизнь. По факту в армии тогда люди служили только за берет и тельняшку. Ни высоких зарплат, никаких благ, никаких социальных лифтов не было. В армии остались те, кто идейно подходил к защите Родины. Я помню, когда приехали «покупатели», так мы их называем, представители Рязанского высшего военного командного училища. Из нашего выпуска, из 200 человек, в РВВДКУ поступили четверо, в том числе и я. Попал служить в разведвзвод. Мы понимали, что когда-то придёт наша война, и мы обязаны защищать Родину. Наверное, и сегодня по-другому нельзя служить. Понятно, что мир меняется, и армия меняется, но основное, что осталось, — это любовь к своей Родине, а потом уже социальные лифты, блага, деньги и так далее.  — Вскоре после десантного училища вы попали в реальные боевые условия. Начали службу в 247 десантно-штурмовом полку, а уже через год принимали участие в боевых действиях на территории Северного Кавказа. Помогли вам полученные знания действовать правильно в боевой обстановке? — Вот нас как раз и учили: действовать на уровне подсознания. Понятно, что ты должен думать, книжки читать и так далее. Но в конечном итоге всё должно перейти в рефлексы, всё должно перейти в машинальные действия, потому что скорость во время боя другая, думать некогда. Так нас и готовили в десантном училище, были хорошие преподаватели, а позднее и в военной академии были и ветераны-афганцы, и участники боевых действий в Чечне, да и ветераны Великой Отечественной войны ещё были. В основе своей бой не изменился: всё держится на храбрости солдата, на умении командира принимать правильное решение.  — Вы об этом думали, когда получили тяжёлое ранение в ногу, перетянули рану и продолжали командовать? Вы тогда спасали группу наших спецназовцев. — Там же, как бы так сказать по-русски… западло трусить-то. На меня солдаты мои смотрят, разведчики, срочники. Тогда не было контрактников, уже серьёзные воины, два года служили. Мне 22 года, им — по 20. Ну как ты где-то струсишь? Как ты примешь неправильное решение? Кого-то пошлёшь на смерть? Нет, ты сам пойдёшь сначала. И никто из командиров не хотел везти «груз 200» домой, потому что традиция такая была: боец погиб, ты обязан сам его тело везти домой. Дают тебе отпуск, и ты должен ехать к родителям и говорить: «Вот я вашего мальчишку потерял». Командиры всё время думали, как пацану выжить, как самому выжить и при этом выполнить задачу. И в том моём бою можно было испугаться, где-то переждать, но с нами пошёл в бой наш командир полка Юрий Эм, он поддержал мою разведгруппу. Мы вытаскивали ребят-спецназовцев. И я уверен, что он и сегодня поступил бы точно так же.  «Путин мне шепчет: «Какие проблемы?» — Как восприняли известие о том, что Вас представили к Золотой звезде Героя России? — Это было в госпитале. Тогда ведь не было так много мобильных телефонов, не было гаджетов, не было компьютеров, где ты мог бы посмотреть в сети какой-нибудь приказ, указ. Был обычный проводной телефон. И кто-то из командования госпиталя сказал, что меня представили к награде. Но представляли и до этого. Не факт, что будет награждение. А уже потом, когда полк возвращался в Ставрополь, вызывает меня командир полка и говорит: «Езжай, 23 февраля тебе исполняющий обязанности президента вручит Золотую звезду». Собрал я в полку у кого что было: кто-то дал мне рубашку, кто-то кителёк. Времена такие были — даже обмундирования толком не было-то. В чужой рубашке, в чужом кителе, на протезе, который течёт ещё, приезжаю в Кремль. Выйти с палочкой как-то некрасиво, положил палочку, подошёл к Путину: «По вашему приказу прибыл». Он вручил мне Звезду и так шепчет тихонечко: «Какие проблемы?», а я говорю: «Хочу служить». Он говорит: «Всё, будешь служить». После этого мне никогда никто вопросов не задавал, я даже поступил в академию Фрунзе. — Звание Героя России — это ведь не только признание заслуг перед Родиной, но и ответственность большая. Нужно ли самому Герою России об этом помнить всегда? — 100%. Это серьёзная такая, тяжёлая ноша. Ответственность заключается в современной послевоенной работе. Раз тебе дали Звезду, значит, теперь ты должен воспитывать новых героев. Обязан. Это призвание. Это школы, это встречи, что у меня и происходит постоянно, это передача опыта моего. Уверен, в этом направлении должен работать каждый Герой России, который ушёл со службы. И даже тот, который ещё служит. Глава «лучшего города Земли» — Почему сменили военную карьеру на гражданскую? — У каждого мальчишки есть мечта. В профессиональном плане пределом мечтаний было стать командиром разведроты. Окончил военную академию имени Фрунзе, стал начальником разведки полка. К 27 годам я уже был подполковником, но были тонкости. Когда ты вроде бы вчерашний мастер спорта, у тебя трое детей уже, и ты понимаешь, что парни слева и справа на двух ногах, быстрее, чем ты. И я ушёл в сторону. Ушёл на пенсию, то есть, мог бы, конечно, служить, никто меня не гнал, но понимал, что на военной службе нужно быть с двумя ногами. — Потом вы были депутатом Ставропольской городской думы, главой города Михайловска, сейчас — глава города Невинномысска. И даже в одном из интервью говорили, что сделаете город самым лучшим на Земле. Получается? — Мы уже делаем. У нас сегодня рост экономики 30% составляет. У нас самая высокая средняя заработная плата в Ставропольском крае. На конец года она составит 83 тыс. рублей. У нас огромный пакет инвестиций. Это сотни миллиардов рублей: от начала проектирования до ввода в эксплуатацию. Мы знаем, что мы будем делать в понедельник в 8:00 через пять лет, то есть у нас настолько стабильная экономика, и переработка, и промышленность, энергетика, придорожный сервис. Мы прошли все тяготы, невзгоды экономические и увеличиваем свои мощности. Люди охотно развивают свой город, вкладываются, занимаются детьми. Единственный нюанс: мы демографию никак не можем раскачать, потому что в наше время человек, как ни странно, чем лучше живёт, тем меньше рожает. Это единственный момент, который меня больше всего беспокоит, всё остальное не беспокоит вообще. Образовательные центры строятся, сады строятся, ремонтируются школы искусств, «музыкалки», пионерские лагеря и так далее. А вопрос демографии ставлю на первое место, и это сегодня стратегический вопрос развития Невинномысска.