Книга – важнейший свидетель истории

Книга не только свидетель, но и зеркало уровня развития государства, интеллектуального потенциала его населения, несравнимый источник знаний и устремлений народа. Без учёта этого важнейшего фактора невозможно правильно оценивать историю духовного развития прошлых столетий, которую мы в кратком виде пытались раскрыть в публикациях на данном сайте в позапрошлом году. В ответ на многочисленные запросы появилась необходимость вновь вернуться к этой тематике, но уже через призму анализа книг, изданных или написанных в древности и в Средние века Туркестанского края. Прежде всего, хотелось бы начать с выдержки из поэтического наследия Абдуррахмана Джами – старшего друга Алишера Навои: «В мире подлунном нет лучшего друга, чем книга, Знай, что поможет, когда тебе трудно, лишь книга, Сотни блаженств твоему одиночеству дарит, Нет в ней печали, спасёт от недуга лишь книга». Да и сам великий Навои вслед за наставником писал: «Милее книги в мире друга нет!». Как перекликаются эти мысли с актуальным требованием Президента Ш.М.Мирзиёева: «Детей нужно приобщать к чтению с ранних лет». Не знаю – кто как, но я лишний раз убеждаюсь в справедливости этих суждений именно сейчас – в трудные дни всеобщего вынужденного нахождения дома из-за коронавируса. Но вернёмся к самой теме. В своём многовековом историческом развитии туркестанские письмена прошли все этапы эволюции, начиная с древнейших проявлений, как надписи на каменных, глиняных и деревянных табличках, до кожаных и бумажных свитков и рукописных книг. Правда, надо признать, что книгопечатание как таковое появилось в Центральной Азии лишь в конце 60-х годов Х1Х века, а выпуск книг на местных языках приобрёл устойчивый характер только на рубеже Х1Х и ХХ столетий. Тогда появились первые издательско-книготорговые учреждения, а ранее - более 20 веков - знания распространялись прежде всего посредством рукописных книг. Но они являлись общим культурным достоянием всех среднеазиатских народов, обуславливая их духовное единство и интегрирующее начало. В этом ключе мне хотелось бы выделить Авесту, как свод текстов зороастризма, священный канон, объединяющий систему народных верований, впервые произведённой в VII веке до новой эры Заратуштрой. Фактически, зороастризм являлся господствующей государственной религией вплоть до арабского завоевания и исламизации края. Распространённая на пергаментах, Авеста была самой выдающейся книгой всего периода туркестанской древности и раннего средневековья. Учёные пришли к однозначному выводу, что единственным и полным автором Авесты и её гатов (песнопений) был именно Заратуштра – основатель нового вероучения, объявившего Ахура – Мазду (Господь Мудрость), одним несотворенным Богом, существующим вечно, творцом всего благого и доброго на свете. Тексты Авесты были записаны арамейским письмом в двух экземплярах на двенадцати тысячах обработанных воловьих шкурах. Александр Македонский, завоевав Иран и Туран приказал уничтожить один экземпляр, а второй отправил в Александрийскую библиотеку в Египте на хранение. На родине Заратуштры в цельном книжном виде его произведения не сохранились. Так случилось, что на территории Туркестана в течение тысячелетий формировался процесс становления ираноязычного (таджикского) и тюркоязычных (узбекского, казахского, киргизского и туркменского) народов, которые в культурном отношении вобрали в себя всё богатство материального и духовного наследия древних народностей и племён, живущих здесь. При этом периодизация развития тюркского языка включает в себя 5 основных исторических эпох или периодов. С середины 1 тысячелетия до н.э. по 1У век новой эры продолжалась гуннская языковая эпоха; с 1У по Х1 век – древнетюркская языковая эпоха, в Х1 - Х1У вв. развивалась средне(старо) тюркская языковая эпоха. Великий учёный Махмуд Кашгари в Х1 веке, зафиксировав нормы именно этой языковой общности, вместе с тем выделил внутри этой языковой семьи диалектные и языковые различия. Он выделил следующие группы: карлукскую, уйгурскую и чигильскую (на основе которых затем образовались уйгурский и узбекский языки), огузскую, из которого впоследствии образовались азербайджанский, турецкий, туркменский и хорезмский диалект узбекского языка; кипчакская группа, вобравшая в себя в дальнейшем казахский, киргизский, казанско-татарский, башкирский, каракалпакский и некоторые малораспространённые языки. У истоков нового литературного классического узбекского (чагатайского) языка, сформировавшегося в ХV веке, стояли такие мастера слова как Лутфи, Дурбек, Атои, Саккоки, Гадои, Хайдар Хорезми, Амири, Якини, Хафиз Хорезми, Алишер Навои. В художественной литературе последними представителями классического новоузбекского языка явились уже в ХХ столетии Махмудходжа Бехбуди, Хамза, Чулпан, Фитрат, Абдулла Кадыри, Боту, Эльбек. Все наши древние и средневековые классики, включая творящих в начале ХХ века, пользовались турано-туркестанскими системами письма, такими как хорезмийская, парфянская, бактрийская, согдийская, возникшие на арамейской графической основе, созданной в 3-м веке до новой эры. О наиболее крупных и значимых системах письменности я готов поделиться с заинтересованными читателями в следующих публикациях. А. Ходжаев, кандидат философских наук.