«В Арктику невозможно не влюбиться»: метеоролог Вера Коваленко о профессии и жизни за полярным кругом
Вера Павловна Коваленко более 30 лет проработала метеорологом за полярным кругом. На Ходоварихе встретила своего мужа, на Индиге выросли ее дети. Вместе с мужем они строили станцию в Шапкино, ездили на охоту на собачьей упряжке на Сенгейском Шаре и собирали аэросани. Однажды они чуть всей семьей не утонули в море, а свет маяка, который она заставила включить в пургу ночью, спас жизнь ее мужу.
Сегодня Вера Павловна занимается проверкой морских наблюдений, поступающих со всех арктический станций, и передает молодым специалистам уникальный опыт.
Две свадьбы и аэросани
— Романтичная натура была, — улыбаясь, говорит Вера Павловна, открывая альбом с фотографиями. Его красочно оформили дети на юбилей. Здесь собраны все самые памятные моменты.
— Когда в школе училась, ходила в походы на лыжах. После школы работала в Ненецком округе, сначала пионервожатой в поселке Красное, а потом в Нарьян-Маре. И тут у подружки приехала знакомая из гидрометшколы. Она так рассказывала о жизни на станции, что я вдохновилась и подала заявление в Свердловскую гидрометшколу. И попала по распределению на метеостанцию на Ходоварихе. Это был август 1969 год. На тот момент на станции жили шесть человек маячников и трое военных, обслуживающих радиолокационную установку.
За несколько месяцев до приезда Веры Павловны, на Ходовариху начальникам станции был назначен Вячеслав Андреевич Коваленко. Молодой парень родился и вырос на Кубани, а после военной службы радистом на подводной лодке в Северодвинске, устроился на работу в метеослужбу.
— Он приехал в марте, я — в августе, а в сентябре нас уже расписали в вахтенном журнале у маячников, сделали праздничный вечер. Правда, когда в Нарьян-Мар вернулись, в ЗАГС пришли, а там у нас эту выписку не приняли — сказали, не действует теперь. Вот и пришлось нам второй раз расписываться. Так что у нас два дня свадьбы, — рассказывает Вера Павловна.
Вместе они прожили больше 42 лет. Вячеслав Андреевич оказался заядлым охотником и рыбаком, а еще мастером на все руки. На Ходоварихе они вместе с женой построили аэросани.
Аэросани собирали сами из поручных материалов. Фото из личного архива Веры Коваленко— Ни буранов, ни мотособак в то время не было, ездили на собачьих упряжках. А тут подсмотрели у маячников конструкцию аэросаней и решили собрать такие же. Где-то в тундре нашли дюралевые листы, мотор приспособили старый от радиолокационных станций, который крутит эти антенны, винты выстругивали из дерева и обтягивали лопасти капроновыми чулками, прокрашивали краской, чтобы скрепить. В итоге размахнулись и сделали трое саней, последние — уже пообъемнее, чтобы можно было две бочки бензина перевозить на них. В первые влезало только два человека, — рассказывает Вера Павловна.
Эти аэросани Вячеслав Андреевич активно использовал для охоты.
— Однажды уехала на них проверять капканы. А на севере же как, сначала тихо, снега нет, а потом ветер раздулся, и всё белым бело, и след замело, и он не знал куда ехать, зарылся в снег как куропатка. Я забеспокоилась сразу. Побежала к маячникам. Зимой световой маяк не включают, у них только радиомаяк работал. А я заставила включить. Этот маяк и помог, муж сквозь пургу увидел тусклый свет и на него пошел. Шел пешком, потому что бензин в санях закончился. Весь в ледяной корке был, но живой, — рассказывает Вера Павловна.
И лампа на крыльце
С Ходоварихи молодые супруги переехала на метеостанцию на мысе Константиновский. А оттуда их отправили на речку Шапкино, строить станцию, которая бы собирала сведения для геологов.
— Нарьян-Марской геологической экспедиции весной нужны были уровни воды. Когда пойдет паводок и вода в реке поднимается, они могли баржами из Нарьян-Мара завести на центральную буровую цемент, оборудование, строительные материалы. Вот мы там вдвоем с мужем и все налаживали. Были, в том числе свидетелями начала строительства дороги Нарьян-Мар-Усинск через этот район. Её при нас в 1974 году начали строить, — рассказывает Вера Павловна.
После открытия станции Шапкино, семья уже с двумя детьми переехала на Сенгейский Шар. Сына Андрея привезли на станцию фактически прямо из роддома — ему было две недели, а дочку Наталью в месячном возрасте.
— В то время на станции жила ещё одна семья с двумя детьми. У детей не было режима, они вместе с нами ходили снимать метеопоказания, учились стучать на ключе, азбуку Морзе знали отлично. Да и в школу пошли и читали, и писали, и примеры решали, всему научили, — рассказывает Вера Павловна.
Фото из личного архива Веры КоваленкоНа Сенгейском Шаре Вера Павловна чуть не утонула.
— Это было 8 марта. Мы делали небольшой праздник, к нам в гости пришла семья рыбаков — муж с женой жили в трех километрах от станции, там, где воинская часть находилась. Они приехали на буране. Вечером, когда уже обратно собрались, погода испортилась. Мы их проводили, а потом через некоторое время женщина возвращается. Оказывается, по пути муж так сильно рванул, что она с бурана улетела в снег, спинки-то там нет. А он и не заметил, что жену потерял. Вот она и пришла пешком к нам обратно. Делать нечего, все спят, я завела буран, отвезла ее до дома. Надо обратно возвращаться, а ничего не видно из-за пурги. Мы тогда на крыльцо их дома, для ориентира, лампу поставили. И вот еду, через левое плечо на свет лампы поглядываю, и не заметила как потихоньку вправо забираю. Чувствую, что не по тундре еду. Остановилась, открыла бардачок, достала топор и давай почву под ногами проверять, а там не земля — лед. Я получается в открытое море уехала. На станции ни огонька — все спят. Свет лампы на крыльце еле видно. И тут еще буран не заводиться — вылетела тяга к лыже, скорость даже не включалась. Пошла обратно пешком на ощупь практически. Жена рыбака когда видела, что я в море уехала, побежала к военным, всех разбудила. Костры начали жечь, пока спасательную экспедицию собирали, я уже сама дошла до рыбаков, — рассказывает Вера Павловна.
Чудом прибило к берегу
В 1982 году семья переехала на станцию Индига на берегу Баренцева моря, где и отработали потом более 20 лет.
Фото из личного архива Веры Коваленко— К детям поближе, — говорит Вера Павловна. — Сын и дочь учились в школе-интернате в поселке Индига, и каждый выходные мы их забирали на станцию. Пока маленькие были, я им и пимы из нерпы шила, и шапки из песца. А тут мы их на буране забирали, чтобы не промерзли, малицу приспособили, прямо поверх одежды одевали, в сани посадим и везем.
Вера Павловна признается, что лето не метеостанции было у семьи самым любимым периодом. Они вместе ходили на рыбалку и за ягодами. Сын вместе с отцом охотился. Но однажды они чуть все месте и не погибли.
— Мы ехали на лодке, когда на море начался шторм. Мотор сломался, на веслах не догрести было, лодку заливало, начали выгребать воду. Вымокли, замерзли. И тут нам повезло — нас каким-то чудом прибило к берегу. А на берегу — избушка охотничья. Это нас и спасло. Искать нас начали сразу, как мы не приехали на станцию. Но в то время телефонов не было, связь с поселком была по часам — утром и вечером. А муж ремонтировал радиостанции для оленеводов, вот благодаря этому нас и начали искать. Из поселка за нами лодку на поиски отправили на следующий день. Дети, конечно, испугались, но желание проводить лето на метеостанции у них не отбило, — рассказывает Вера Павловна.
Сын семьи Коваленко — Андрей, сегодня продолжает метеорологическую династию. Вместе с женой Ириной — медицинской сестрой по образованию, они уже 29 лет работают на Индиге. На станции выросли и внуки. Вера Павловна продолжает оставаться в профессии и сегодня занимается проверкой морских наблюдений со станций. А еще обучает молодых сотрудников.
— Раньше мы работали на ключе, а сейчас уже всё автоматизировано: не радиограммами, а компьютерными программами и по интернету сообщения идут к синоптикам. На основе этой информации и составляются прогнозы. Но, пожалуй, полностью заменить человека автоматика не сможет, поэтому профессия будет жить, да и в Арктику невозможно не влюбиться, — говорит Вера Павловна.