Промышленный дизайн в России: открылось ли окно возможностей?
На Международном фестивале Design Act обсудили проблемы и перспективы отечественного дизайна.
На «Винзаводе» после десятилетнего перерыва прошел Design Act — международный фестиваль, посвященный промышленному дизайну. Идеологом фестиваля как всегда выступил известный журналист и издатель Игорь Шулинский, а куратором как фестиваля, так и форума (деловой программы) в этот раз стала Алина Сапрыкина, исполнительный директор Сергиево-Посадского музея-заповедника. Старожилы помнят, что в тучные нулевые смотр проходил регулярно — с 2006-го по 2012-й — и знакомил публику с образцами дизайна со всего мира. Впрочем, уже тогда организаторы обращались к актуальным вопросам. Например, пытались объяснить важность дизайна. И даже устраивали конкурсы — в частности, в кораблестроении. Причем свои идеи могли предлагать не только известные студии, но и молодые специалисты. Теперь, когда от проблемы импортозамещения, похоже, никуда не деться, за тему взялись всерьез. Фестиваль попытался свести на одной площадке государственные корпорации, чиновников, бизнес и творческое сообщество. Например, кейсы для Открытого конкурса и инновационных проектов «Дизайн Акт 2022» предложили Роскосмос, Росатом, Объединенная авиационная корпорация и Объединенная судостроительная корпорация. И хотя для зрителей были устроены зрелищные выставки — «Ревизия. История» про основные вехи отечественного дизайна, «Ревизия. Настоящее» с современными примерами и «Ревизия. Будущее» с работами победителей конкурса, — самое интересное происходило на форуме. Ведь именно там говорили о создании нового пилотируемого космического корабля «Орел» или портативных камер, которые помогают слабовидящим ориентироваться в пространстве. А еще о том, что дизайнеры проектируют наше будущее.
Дизайн и уровень эмпатии
Что же такое промышленный дизайн? Самое емкое определение предложила Евгения Микулина, дизайн-эксперт, основательница портала DesignChat.com, отметившая, что невозможно жить в обществе и избегать дизайна: «Каждый предмет, включая шнурки в кроссовках, был кем-то спроектирован. Существуют, например, дизайнеры, которые работают над внешним видом плитки шоколада. Произведение дизайна — это вещь, которая эстетична, функциональна и технологична, то есть ее производство является удобным. Этим она отличается от предмета декоративно-прикладного искусства, созданного руками ремесленника».
Спикеры отметили еще два момента. Во-первых, у дизайнера должен быть высокий уровень эмпатии, ведь он отталкивается от проблемы человека. «Дизайнеры интерьера не работают со стилями или трендами — вроде фиолетовых диванов и латунных ножек, — объяснила Евгения Микулина. — Они работают с людьми, для которых создаются интерьеры. Хорошие дизайнеры начинают обсуждение с клиентом не с вопроса о любимом стиле, а с вопроса о том, жаворонок он или сова, часто ли ест дома, собирается ли рожать детей».
В общем, дизайн требует обратной связи. Еще один важный пункт: дизайнер смотрит в будущее, поскольку его задача — увидеть проблему и решить ее способами дизайна: это проектная и прогнозная деятельность. Как отметил Сергей Шашмурин, руководитель центра промышленного дизайна АО «ПО» УОМЗ» (АО «Швабе», Ростех), сооснователь «Дизайн-код Екатеринбурга»: «Дизайнер постоянно работает с зонами неопределенности». Так что профессия не только творческая, но и аналитическая. По словам Владимира Шипилова, куратора программы ДПО «Промышленный дизайн» Британской высшей школы дизайна, руководителя направления промышленного дизайна в компании «Трансмашхолдинг», в промышленном дизайне до 50-70 процентов времени может тратиться на исследования и разработку.
Хорошо летают только красивые самолеты
Важное место отводится и стилю. «Некрасивые самолеты не летают», — говорил выдающийся авиаконструктор Андрей Туполев. Причем красота достигается благодаря целесообразности самой конструкции. Алексей Рахманов, генеральный директор Объединенной судостроительной корпорации, рассказал: «Проектные бюро, которые делают военные корабли и подводные лодки, привыкли воспринимать дизайн как второстепенную задачу. Однако обводы наших корветов и фрегатов, сделанных 20, 30, 40 лет назад, тоже несут в себе элементы красоты. При этом плавность обводов предопределяет гидродинамику надводного корабля или подводной лодки».
Рахманов также привел поговорку, иллюстрирующую отношения конструктора и дизайнера: «Верблюд — то, что получается из лошади в результате компромисса». Похожая ситуация и в авиастроении. Как пошутил эксперт авиаотрасли Роман Гусаров, любая идея дизайнера может быть купирована инженером. По словам Павла Нестерова, начальника отделения общих видов, заместителя главного конструктора по перспективным проектам Конструкторского бюро Инженерного центра ПАО «Корпорация «Иркут», дизайнер воздушного судна — прежде всего конструктор и проектировщик: «Дизайн самолета начинается с конструкторской мысли». Кстати, именно «Корпорация «Иркут» занимается разработкой среднемагистрального самолета нового поколения МС-21, который должен заменить нам «Боинги» и «Эйрбасы». Нестеров также отметил: «Влияние дизайна на внешний облик магистрального самолета ограничено. Оно подчинено жестким требованиям безопасности полета, аэродинамики, эффективности, экологичности». Такое же мнение высказал Никита Шапиро, начальник отдела эскизного проектирования Конструкторского бюро Инженерного центра ПАО «Корпорация «Иркут»: «Человек в самолете находится в небезопасной среде. Высота, скорость, наличие источников шума, вибрации, тесное замкнутое пространство — все это требует внедрения промышленного дизайна. Но есть сдерживающие факторы: требования к безопасности, эффективному функционированию самолета, который даже в аварийной ситуации должен быть безопасным для пассажиров. А расширяют применение дизайна новые, более эффективные материалы — пластик, композитные материалы, различные покрытия и ткани».
На каком этапе создания самолета в дело вступают дизайнеры? Нередко на заключительном, если речь идет об облике воздушного судна — изменении его ливреи или интерьера. Павел Нестеров объяснил: «Основные зоны, определяющие индивидуальность самолета, — это носовая часть, хвостовая, законцовки крыла. А сильнее всего дизайн проявляется в интерьере пассажирского салона и кабины экипажа». Иногда дизайнеры приступает к работе на более ранних стадиях, если речь идет о VIP-интерьерах частных самолетов. Марина Лаптева, директор по внешним коммуникациям и маркетингу ООО «Тулпар Интерьер Групп», рассказала о кейсе их компании. Заказчик просил создать интерьер бизнес-джета, и дизайнеры начали работать над проектом буквально в нулевой точке: защищали дизайн-проект, который потом нужно было проработать в конструкторской технологической документации. Кстати, интерьер задумывался «долгоиграющим» — чтобы выглядеть актуально, пока эксплуатируется воздушное судно, то есть около 20 лет.
Наконец, дизайн может стать источником новых идей, которые воплощаются в экспериментальных образцах. Виталий Боровинский, заместитель главного конструктора АО «Эколибри», рассказал об амбициозном проекте — самолете вертикального взлета и посадки «Эколибри-700», который должен занять нишу городского аэротакси. Во время работы над проектом между инженерами и дизайнерами разгорелись споры, и на данный момент летательный аппарат выглядит как гигантская чайка. Правда, прокатиться на нем можно будет не раньше 2030 года.
От «Москвича» до «Орла»
Обсуждали на форуме и транспортный дизайн. На одной из сессий присутствовал Игорь Зайцев, последний главный дизайнер АЗЛК, и, конечно, разговор свелся к автомобилю «Москвич» — его прошлому и будущему. Зайцев рассказал, что модель «Москвич-2141» могла бы получиться более прогрессивной, однако вмешались капризы «ответственных товарищей», и это отбросило нас на 15 лет назад. О возрождении «Москвича» он высказался сдержанно-скептически: «Для меня вопрос, каким будет «Москвич», абсолютно неясен. Нет завода, нет коллектива, утрачены компетенции. Думаю, первые 5-6 лет это будет что-то лицензионное, а потом увидим». Уже после форума в прессу попала информация о том, что две новые модели «Москвича» будут базироваться на китайских автомобилях JAC. А мэр Москвы Сергей Собянин в интервью РИА Новости рассказал, что через два-три года планируется «запустить собственную платформу, российскую платформу электромобилей».
Куда оптимистичнее ситуация в космосе. По словам промышленного дизайнера Владимира Пирожкова, директора Центра дизайна и инноваций «Кинетика» НИТУ МИСИС, мы создаем вещи, которые американцам — нашим извечным конкурентам — кажутся иномарками. Речь о многоразовом пилотируемом космическом корабле «Орел», дизайном которого занимается Пирожков и его команда. По словам дизайнера, новые пилотируемые корабли проектируют примерно раз в сто лет, и занимаются этим лишь две страны — Россия и Штаты, — так что упустить подобный шанс он не мог. С помощью «Орла» можно будет доставлять людей и грузы к космической станции, находящейся на околоземной орбите. Этот летательный аппарат должен стать заменой серии «Союз», разработка которой началась еще в 1962-м. Внутреннее пространство жилого отсека «Союза» — орбитального модуля — создавала легендарная Галина Балашова, которая впоследствии участвовала в проектировании корабля «Буран» и орбитальной станции «Мир». Уже тогда, по словам Владимира Пирожкова, специалисты понимали, как трудно человеку находиться в космосе, и старались облегчить ему жизнь. Этот подход сохраняется и сегодня: например, интерьер «Орла» изначально задумывался бездушно холодным, но по просьбе космонавтов были выбраны теплые тона — чтобы корабль выглядел более уютным, домашним. Кроме того, раньше кресла создавались под каждого члена экипажа, а теперь они станут более унифицированными и эффективными, надеется Пирожков. Но самое главное — в корабле будет настоящий санузел. Штука дорогая — по словам Владимира Пирожкова, стоит около 20 миллионов долларов. Скажем, американцы не устанавливают санузлы на своих модулях, и астронавты живут на орбите в памперсах. Когда же «Орел» отправится в космос? По словам Пирожкова, первый беспилотный полет должен был состояться в 2024-м или 2025-м, пуск планировался с космодрома «Восточный». Но пока он временно отложен: «Полируются цели и задачи этой миссии».
Стать человеком будущего
Не менее важен промышленный дизайн и для людей с ограниченными возможностями. Причем, как отметил Дмитрий Колобов, директор Департамента развития социально значимых товаров Министерства промышленности и торговли РФ, мы часто не замечаем, насколько социально ориентированный дизайн вошел в нашу жизнь. Например, кольцо на электрической вилке — не прихоть: оно придумано для людей с протезами или для пожилых потребителей. А желтые поручни в автобусах — для пассажиров со слабым зрением.
Как пояснил Дмитрий Скорняков, организатор Всероссийского конкурса социального промышленного дизайна «Контуры твоей уникальности», соучредитель и директор по развитию компании «Ccover», дизайн долго обходил стороной технические средства реабилитации. Но люди с инвалидностью часто сталкиваются с нездоровым любопытством, и дизайн протезов или слуховых аппаратов для них особенно важен. Скорняков рассказал: «К нам обратились представители общества слепоглухих, которые рассказали, что в России большая проблема: школьники массово отказываются от слуховых аппаратов — из-за непривлекательного внешнего вида. Поэтому мы будем менять слуховые аппараты с точки зрения дизайна».
Стратегии в этом случае могут быть разные. Некоторые приборы делают максимально незаметными. Как, к примеру, умный помощник «Робин», созданный Лабораторией «Сенсор-Тех», похожий на портативную кассетную видеокамеру. Он предупреждает слабовидящих о препятствии и помогает ориентироваться в пространстве. Директор лаборатории Денис Кулешов пояснил, что слепому человеку все равно, как выглядит гаджет: единственное, он должен быть неприметным — чтобы его не украл злоумышленник.
А вот протезы рук или ног все чаще кастомизируют, делают яркими и заметными. Кристина Качанова, руководитель направления благотворительности компании «Моторика», пояснила, что это помогает человеку воспринимать протез не как техническое средство реабилитации, а как гаджет. А себя — как киборга, человека будущего, обладающего не ограниченными, а дополнительными возможностями.
Когда ушли гиганты
Что же ждет российский промышленный дизайн? Некоторые считают, что он остается недооцененной креативной сферой. Дарья Топильская, генеральный директор Национального центра промышленного дизайна и инноваций 2050.ЛАБ (разрабатывают дизайн локомотивов для Трансмашхолдинга), отметила: «Не хватает большего промоушена среди представителей промышленности — какую пользу приносит промышленный дизайн. Ведь это не просто красиво, но удобно, функционально и возвращает к вам потребителя». Примерно о том же говорила Людмила Цой, заместитель руководителя Департамента предпринимательства и инновационного развития города Москвы: «Многие производства экономят на дизайне, не понимая, что во всех развитых странах компания около 5-7 процентов от основной выручки вкладывает в развитие дизайна. Потому что это дает добавочную стоимость продукта». Впрочем, по словам Цой, сейчас из страны ушли крупные мебельные бренды, и у наших производителей есть возможность занять их нишу. О нынешней ситуации говорила Ирина Жданова, основатель бюро промышленного дизайна «Масштаб»: «Когда мы начинали работать, на нашем рынке было множество гигантов индустрий, которые десятками и сотнями лет вкладывают в промышленный дизайн. С таким опытом тягаться тяжело — как бы мы ни старались. Отчасти поэтому наш дизайн не смог моментально показать результат, который подтвердил бы, что это инструмент, влияющий на бизнес. Сейчас многие гиганты ушли, и наши клиенты могут ощутить роль промышленного дизайна. Потому что теперь они конкурируют со своими коллегами, у которых дизайн часто отсутствует. Для всех нас это окно возможностей».
Алексей Карфидов, сооснователь и главный конструктор дизайн-студии Karfidov LAB, поделился своим видением ситуации: «Закончился кризис, который длился у технарей, конструкторов и отчасти у дизайнеров с начала 1990-х, когда наши фирмы занимались импортозамещением из серии «интересно поиграться, но в любом случае купим за границей». Сейчас ситуация изменилась. У нас стало очень много работы. Три направления. Во-первых, снизилась доля заказчиков, которые просили нарисовать что-то красивое: большинству компаний нужно поставить изделие на серийное производство. Они говорят: давайте подумаем об эстетике, но главное — чтобы это дальше производилось в Индии, Турции или России. Во-вторых, невероятное количество запросов по части медицинских изделий. Это может быть импортозамещение, создание чего-то нового, перепроектирование. В-третьих, спецтехника — изделия, которые имеют и гражданское, и промышленное применение. По этому направлению работы стало на порядок больше».
В общем, оптимистичные настроения пока преобладают. И если еще шесть лет назад, как рассказала Наталья Логинова, руководитель Центра моды и дизайна Всероссийского музея декоративного искусства, при наборе в поисковике слова «дизайн» выскакивала подсказка «дизайн ногтей», то теперь возможны варианты — участники форума проверили. А там, глядишь, и промышленный дизайн займет верхнюю строчку.