Россия переходит к «зеленой» экономике

Резкий рост интереса в мире, включая Россию, к ответственному потреблению и «зеленым» технологиям стал одним из заметных следствий пандемии 2020 года. Возникшие ранее, но не слишком популярные до последнего времени инициативы вроде ESG-критериев (Environmental, Social, and Corporate Governance — набор стандартов деятельности компании, характеризующих ее вовлеченность в решение экологических, социальных и управленческих проблем) стали резко востребованы в пандемийном году. «Пандемия коронавируса заставила весь мир переосмыслить понятие устойчивого развития. Большинство ведущих стран мира, прежде всего страны Евросоюза, делают упор на восстановление экономики, основанное на принципах ESG. Мир становится более «зеленым», — говорится в преамбуле сессии «Зеленая повестка»: векторы развития и источники финансирования», запланированной в рамках ПМЭФ-2021, где «зеленая повестка» является приоритетной. «Зеленая повестка» Бизнес начинает осознавать, что помимо прямой выгоды от более эффективного использования ресурсов (такой эффект зачастую дает, например, безотходное производство или экономика замкнутого цикла) приверженность ESG-критериям позволяет снижать риски, связанные с экологией, а демонстрация социальной ответственности формирует лояльность клиентов компании и усиливает ее рыночную позицию. Такое осознание вызвало к жизни целый ряд инициатив бизнеса. В числе наиболее заметных примеров — ГК Danone в России, Rockwool, ГК «Галактика», ПАО «Россети Ленэнерго», Северо-Западный банк Сбербанка. «Экологичность производства стала очень важным фактором для репутации компаний, — объясняет новый тренд Наталья Беляева, заместитель председателя Комитета по переработке отходов и вторичным ресурсам «Деловой России». — На этот фактор сейчас обращает внимание очень широкий круг лиц — банки, различные контрагенты, акционеры, потенциальные инвесторы, в том числе портфельные. Население — в меньшей степени, хотя практика продаж показывает, что продукты со значками «эко» и «био» продаются все лучше, несмотря на более высокие цены». Дмитрий Нестеров, эксперт проекта «Ноль отходов» Greenpeace в России, указывает на различные исследования покупательских предпочтений, демонстрирующие интерес россиян к «зеленой повестке». Например, компания Procter & Gamble в конце 2019 года выяснила, что 90% россиян готовы сортировать бытовой мусор, а 69% — больше платить за экотовары. При этом 55% респондентов активно интересуются экологическими стандартами производителей прежде, чем приобрести их продукцию. Усиление внимания российского бизнеса к экологической повестке Дмитрий Нестеров связывает также с принятием на федеральном уровне обновленной «дорожной карты» в системе РОП (расширенная ответственность производителей продукции при использовании упаковки). «Компании стали более четко понимать свою ответственность, — полагает он. — И это стимулирует их становиться более «зелеными». Экономические стимулы Экологическая культура бизнеса стимулируется экономическими мерами. В некоторых странах (в частности, в ЕС) сейчас активно обсуждается намерение установить экологические барьеры входа на свой рынок — например, в виде углеродного налога. Эти барьеры касаются не только импортируемых энергоносителей, нефти и газа, но и импорта металлургической продукции, производство которой, начиная с добычи руды и заканчивая производством конечной продукции, наносит серьезный вред экологии. Ожидаемые потери для российской экономики от введения странами ЕС углеродного налога, по расчетам Минэкономразвития, в 2025–2030 годах составят более 33 млрд евро в базовом сценарии. Экология становится одним из главных инструментов влияния в торговых войнах. За этой повесткой зачастую скрывается протекционизм или нежелание портить свою репутацию из-за сотрудничества с поставщиками, не приверженными принципам ESG. Например, Китай, который не входит в Парижское соглашение, разработал свои экологические индикаторы, которые, как считают эксперты, могут заметно повлиять на экспорт товаров в эту страну из России. Экологические маркеры Все это активизирует «зеленую повестку» и побуждает российские компании заранее побеспокоиться об экологических параметрах своей деятельности. Определять ESG-повестку в России в ближайшее время будут банки, которые также не могут игнорировать новые тенденции в сфере устойчивого развития. Индикативные маркеры, разрабатываемые банками России для оценки компаний, будут учитывать и экологические факторы. Эти маркеры будут действовать не только при выдаче кредитов, но и при оказании других услуг — лизинга, овердрафта, да и обычного расчетно-кассового обслуживания. Сейчас при контактах с внешним миром такие «экологические маркеры» применяются и к самим банкам, причем ко всем, даже к ЦБ РФ. Более того, они учитывают экологичность клиентов банков — оценка российского банка иностранными партнерами снижается, если он обслуживает компанию с «грязным» производством, не соблюдающую экологических стандартов. Капитализация покрывает убытки Как показывает практика, экологический фактор становится значимым для повышения капитализации компании и привлечения инвесторов. «Акции компаний зачастую котируются на мировых биржах, и они дорожают или дешевеют в зависимости в том числе от экологических критериев, от индикативных маркеров, характеризующих поведение компании с точки зрения ее влияния на окружающую среду, — говорит Наталья Беляева. — Зачастую намного выгоднее соответствовать общепринятым трендам, даже если в оперативной деятельности это приносит убытки, потому что рост капитализации эти убытки перекрывает». Соблюдение экологических стандартов очень важно для акционеров, подчеркивает Дмитрий Нестеров, и это должны учитывать российские компании, выходящие на IPO. Кроме того, отмечает эксперт, у многих крупных российских компаний есть западные акционеры. Эти обстоятельства, считает он, побуждают сейчас российский бизнес активно включаться в «зеленую повестку». Более того, по мнению экспертов, этот фактор влияет на экспортно ориентированные российские компании, даже если они не выходили на IPO, — к экологически ответственному поведению их принуждают западные покупатели их продукции, чьи акции котируются на биржах. Экологическое принуждение При оценке компании принимаются во внимание экологические параметры всех ее партнеров — по всей технологической цепочке. «Фактически это означает, что игнорирование экологических, социальных и управленческих проблем не позволит оставаться на рынке: в конечном счете не останется партнеров и клиентов из-за риска утраты репутации», — считает Наталья Беляева. Таким образом, отмечают эксперты, метод «экологического принуждения», получающий все большее распространение, влияет на бизнес даже в тех случаях, когда государственная политика допускает отступления от «зеленого» тренда. В этом смысле характерен пример конфликта двух крупнейших пенсионных фондов штата Калифорния с правительством Дональда Трампа, которое вышло из Парижского соглашения. Фонды заявили, что по-прежнему будут требовать от экспортирующих в Европу американских компаний, в которые они вложили средства, отчетов о соблюдении экологических норм. Иначе у этих компаний могут возникнуть проблемы с европейскими партнерами, их бизнес пострадает, что негативно отразится на инвестициях фондов. Государство усиливает контроль Российское государство, как утверждают эксперты, не проявляет заметной активности в поощрении экологической культуры бизнеса. Никаких особых льгот в последнее время не появилось, да и штрафы заметно не увеличились. Изменилось, по словам экспертов, только одно — внимание контролирующих госорганов к фактам нарушения экологических норм. Если раньше такие нарушения зачастую «спускались на тормозах», то в последнее время государство стало взимать серьезные штрафы даже с компаний, обладающих большим административным ресурсом, как это показала история с «Норильским никелем». Никаких серьезных государственных программ в сфере экологии в России в последнее время не появилось, утверждают эксперты. В рамках национального проекта «Экология» формально запущена программа «Наилучшие доступные технологии», которая призвана зафиксировать технологии, максимально полезные с точки зрения экологии в разных отраслях. Однако она фактически не работает, утверждают специалисты, главным образом потому, что не может применяться в отрыве от других промышленных программ — необходима согласованность с ними. В результате ее внедрили в различные нацпроекты, чтобы повысить эффективность с привязкой к конкретной отрасли. Из реально действующих экономических стимулов, применяемых государством, эксперты называют те, что предусмотрены механизмом РОП, законом 2002 года ФЗ-7 «Об охране окружающей среды», предусматривающим льготы, в том числе налоговые, для компаний, которые улучшают свои показатели по негативному воздействию на экологию за счет модернизации производства. Основные госпрограммы «зеленой» экономики в России 1. Расширенная ответственность производителей (РОП)  — механизм экономического регулирования, согласно которому производитель и импортер товаров обязаны утилизировать произведенную или ввезенную ими на территорию страны продукцию в конце ее жизненного цикла после утраты потребительских свойств. Для производителей товаров и упаковки устанавливается обязанность самостоятельно обеспечить норматив утилизации таких товаров после утраты ими потребительских свойств или уплату экологического сбора. 2. Национальный проект «Экология» нацелен на эффективное обращение с отходами производства и потребления, включая ликвидацию всех выявленных на 1 января 2018 года несанкционированных свалок в границах городов; кардинальное снижение уровня загрязнения атмосферного воздуха в крупных промышленных центрах и др. Содержит ряд подпрограмм, касающихся отдельных аспектов проблемы защиты окружающей среды. В частности, рекультивация мусорных полигонов; создание условий для переработки всех запрещенных к захоронению отходов производства и потребления и др. 3. Программа поддержки проектов по строительству инфраструктуры по обращению с отходами в регионах России, за которую отвечает ППК «Российский экологический оператор» (РЭО). На нее первоначально выделено 28 млрд руб. РЭО предоставляет займы на 10 лет под 3% годовых и выкупает облигации инвесторов на тот же срок, кроме того, субсидирует 25% стоимости лизинга оборудования или ставки по банковским кредитам до 4,5% за счет государства. Неоднозначный эффект Российские чиновники стали строже подходить к оценке заявок на экологические льготы. «Государство стало очень критично относиться к доказательствам экологичности применяемых технологий», — утверждает Наталья Беляева. В то же время разработка собственной стратегии по «зеленому» управлению, следование принципам ESG, замена оборудования более технологичным и современным требует финансовых вложений. Если игнорировать экологическую повестку больше не удается, а желания вкладывать ресурсы в совершенствование всех процессов нет, то компании, как утверждают эксперты, зачастую начинают злоупотреблять так называемым «гринвошингом» (англ. greenwashing — «эковтирательство»), то есть создают «эко»-имидж в рекламе и пиар-кампаниях, которые в действительности не имеют реального эффекта для окружающей среды, а только создают благоприятный «шум» вокруг бренда. «Оценить эффективность «зеленых» проектов российского бизнеса в целом трудно. Есть как позитивные, так и негативные примеры. Все зависит от добросовестности конкретных компаний, — говорит Дмитрий Нестеров. — Конечно, проекты некоторых компаний никакие проблемы в действительности не решают, к охране окружающей среды имеют опосредованное отношение, пиара в них больше, чем конкретных действий». Проблемы «озеленения» Некоторые производители противятся намерению российского правительства заставить всех загрязнителей нести свою ответственность. Основной их аргумент в том, что расходы на выстраивание цепочки по обращению с отходами потребует колоссальных затрат, которые неизбежно приведут к серьезному росту цен на производимые товары. «Однако убедительных доказательств увеличения цены при введении 100% норматива утилизации никто не предоставляет, в то же время негативный окрас вокруг инициативы остается», — отмечает Наталья Беляева. Впрочем, справедливости ради эксперты отмечают, что такие сложные программы, как РОП, в одиночку очень трудно реализовывать. «Для успешной реализации таких программ должна работать система — адекватное законодательство, вся совокупность необходимых институтов (в случае РОП — раздельный сбор отходов, сортировка, переработка и т. п.) и причастных к этой теме компаний», — уверена Наталья Беляева. В то же время в российском законодательстве нет, как утверждают эксперты, даже четкого определения утилизации отходов. Дефекты РОП Дмитрий Нестеров считает важным дефектом системы РОП отсутствие единого регулятора, отвечающего за исполнение этой программы. Низкая эффективность РОП также обусловлена, по его мнению, отсутствием в законодательстве четких критериев обязательного участия компании в этой программе. Из-за этого, по его словам, не известно более или менее точное количество субъектов этой программы. Кроме того, ставки экосбора Дмитрий Нестеров считает сильно заниженными, не соответствующими планам правительства добиться 100% утилизации упаковки. Дестимулирующим компании фактором он называет и сильно усложненную, забюрократизированную систему отчетности по программе РОП, на которую постоянно жалуются многие производители. Серьезным дефектом российского законодательства Дмитрий Нестеров называет отсутствие четкой регламентации «циклической экономики», которая, как подчеркивает эксперт, касается не только переработки отходов, но и предполагает развитие различных альтернативных сервисов вроде каршеринга, BlaBlaCar и др. Процесс важнее результата В силу набравшей огромную популярность в мире «зеленой повестки» компаниям надо демонстрировать экологически ответственное поведение, даже если значимых результатов они и не достигают. Поскольку достижение реальных результатов сопряжено с огромными трудностями, сроки выполнения экологических показателей постоянно переносятся. В частности, эксперты уверены, что с 1 января 2022 года 100-процентной утилизации упаковки в России не будет — срок наверняка перенесут. Также были продлены сроки по утилизации ТКО, теперь целевой показатель в 36% должен быть достигнут к 2024 году, согласно паспорту нацпроекта «Экология». Для улучшения экологической ситуации в России важно, чтобы нынешний экологический тренд стимулировал и государство, считает Дмитрий Нестеров. Например, к тому, чтобы выпускать адекватные нормативно-правовые акты в экологической сфере и инициировать госпрограммы, стимулирующие «зеленую» экономику. «Потому что все большее количество граждан понимает, что без решения экологических проблем невозможно добиться повышения качества жизни», — уверен эксперт. Примеры экологических инициатив бизнеса Danone: переработка вместо полигона Российское подразделение Danone с 2016 года начало декларировать идеи и реализовывать принципы экопроизводства и управления упаковкой. К 2019–2020 годам компания довела до 25% долю переработанного пластика в производстве упаковки для своей продукции. «К 2025 году мы планируем полностью перейти на перерабатываемую упаковку», — заявляет директор по корпоративным связям в регионе Запад ГК Danone в России Евгения Фалькова. Помимо упаковки Danone управляет и пищевыми отходами. «Опытную выработку нашей продукции, которую мы осуществляем перед запуском новинок, мы не отправляем на полигон, а с помощью нашего метанайзера перерабатываем в биотопливо и производим электроэнергию», — рассказала Евгения Фалькова. Rockwool: цикличная экономика Завод Rockwool в Выборге, производящий теплоизоляционные материалы, используемые в строительстве, по словам управляющего Дениса Романова, в части упаковочных материалов «ничего не размещает на полигонах», а работает в формате цикличной экономики. Также предприятие в 2020 году начало активно работать над проектом по возврату фасадных и кровельных теплоизоляционных плит, образующихся на стройках Петербурга и Ленинградской области. «Мы назвали этот проект «Вторая жизнь», — говорит Денис Романов, подчеркивая важность такой работы, поскольку строительные отходы составляют минимум треть общего количества всех отходов, образуемых человеком. ГК «Галактика»: от пластика к картону ГК «Галактика» (молочные продукты) реализует проект «МОК» — молочная органическая компания, производство экологически чистого продукта в органической упаковке. «Наша стратегия предусматривает, что к 2035 году вся упаковка будет иметь органическое происхождение. Наша компания будет использовать только картонную упаковку, которая имеет органическое происхождение. Сейчас эту упаковку используют для производства мебели — скамеек, столов и др.», — рассказал совладелец ГК «Галактика» Игорь Дю. ПАО «Россети Ленэнерго»: от АЗС к ЭЗС Компания реализует программу создания сети электрозаправок, наличие которых позволит переводить автотранспорт на электрическую тягу и таким образом сыграет важную роль в «зеленой повестке». «В соответствии с Программой развития зарядной инфраструктуры «Россети Ленэнерго» на период до 2025 года предполагаемая сеть зарядных станций составит не менее 100 ЭЗС», — сообщил РБК Петербург заместитель генерального директора по цифровой трансформации и дополнительным услугам ПАО «Россети Ленэнерго» Павел Дьяков, напомнив, что сейчас в регионе всего 53 таких станции. Сбербанк: «зеленое» кредитование Председатель Северо-Западного банка Сбербанка Виктор Вентимилла Алонсо отмечает, что переход с физических носителей на цифровые карты только в 2020 году позволил сэкономить более 1,3 тонны пластика в СЗФО. «В Мурманской области мы поддерживаем компанию «Чистая Арктика» в реализации экологических проектов по замене оборудования на загрязняющих предприятиях региона», — говорит топ-менеджер Сбербанка. Кроме этого, Сбербанк, по его словам, готов кредитовать бизнес на льготных условиях, чтобы поддержать экологическую трансформацию как отдельных предприятий, так и целых отраслей.