«Новая Ялта» оказалась «Новым Мюнхенском сговором»: об итогах саммита Путин – Байден

Двухчасовые переговоры Владимира Путина и Джо Байдена, в процессе которых от экранов видеосвязи была убрана даже непременная для таких случаев «свита» в лице ближайших помощников и переводчиков, завершилась как это и было предсказано абсолютным большинством тех, кто брался делать прогнозы относительно ее результатов. Собственно говоря, «прорывов», «перезагрузок» и тому подобных благоглупостей и не ожидали. Однако сейчас кое-кто все-таки пытается представить действительно тяжелый во всех смыслах разговор президентов в качестве некоей «судьбоносной вехи» на пути к «новой Ялте». То есть – достижению между Россией и «коллективным Западом» некоего соглашения о взаимоприемлемых контурах мироустройства. К огромнейшему сожалению, в данном случае если и напрашиваются исторические параллели, то совершенно иного толка. Байден (или любой другой политик из Вашингтона), безусловно, никоим образом не Гитлер, а США – вовсе не Третий рейх. Тем не менее общая тенденция заставляет испытать предельно неприятное «дежа вю» – все то же продвижение на Восток, к нашим рубежам, причем вовсе не с мирными и дружественными намерениями. Попытки «умиротворения любой ценой» лишь начавших заявлять о своих геополитических аппетитах «арийцев» очень дорого обошлись миру. Наша страна, кстати, не принимала участие в позорном Мюнхенском сговоре, но тоже пыталась оттянуть момент столкновения, насколько возможно. Не происходит ли и сейчас нечто подобное – то, о чем потом придется горько пожалеть? Попробуем разобраться. «Дух Женевы, приди!» О «духе Женевы», который, вроде бы, намерены «сохранить» в своих отношениях и попытках разрешить имеющиеся между ними противоречия «высокие договаривающиеся стороны», сказано в официальном сообщении пресс-службы Владимира Путина, обнародованном по итогам саммита. Что при этом имеется в виду конкретно – глубоко непонятно, но звучит красиво. Правда, обращение к духам и тому подобные вещи больше подошли бы для спиритического сеанса, а не для беседы глав государств, находящихся уже на самой тонкой грани полномасштабного конфликта. В данной ситуации куда лучше смотрелась бы конкретика. Но беда в том, что с ней все обстоит не слишком хорошо. Если попытаться беспристрастно сопоставить заявления, сделанные по завершению встречи Белым домом и Кремлем, то волей-неволей придется констатировать: каждый из ее участников старательно и твердо «вел свою партию», по сути, полностью диссонируя с собственным визави. Никакого «дуэта» не получилось – звучали два «соло». К примеру, наш президент выступил с предложением «обнулить», не мешкая, все те запреты и ограничения на деятельность представительств двух стран, к которым привела длящаяся уже далеко не первый год «дипломатическая война» между Вашингтоном и Москвой. При этом Владимир Владимирович не преминул упомянуть о том, что начало ей положила американская сторона, принявшаяся массово высылать сотрудников наших посольских и консульских учреждений, открыто и грубо препятствовать их нормальной деятельности. Все что делала Россия – лишь неминуемый и вынужденный «зеркальный ответ». Увы, как пелось в известной песне, «а в ответ – тишина». Судя по всему, нынешний глава Белого дома и его администрация нисколько не намерены ни признавать собственные ошибки, ни работать над их исправлением. Тем более – совместно с Кремлем. Не очень хороший признак, говоря откровенно. Впрочем, что бы там не говорилось в пресс-релизах по поводу «обсуждения лидерами актуальных вопросов современности» вроде иранской ядерной программы или кибербезопасности, всем понятно, что большую часть времени речь шла о той ситуации, что сегодня сложилась вокруг Украины. Вернее, того «острого кризиса» на ее границах, который, собственно говоря, и «сотворен» исключительно стараниями американского Госдепа и целого сонма его «добровольных помощников» в лице западных СМИ и некоторых европейских политиков. Опять-таки, не в «нэзалэжной», по большому счету тут дело, а в том, что она превращена в некий символ, скорее даже фетиш в противостоянии между Россией и «коллективным Западом», развернувшимся сейчас во всю ширь и мощь. Как бы то ни было, но и по данному вопросу, судя по всему, диалога не сложилось – последовали два прочувственных монолога в стиле «каждый о своем». И если Путин пытался на конкретных примерах убедить собеседника в том, что «камнем преткновения» для установления на Донбассе прочного мира является «деструктивная» и даже откровенно «провокационная» политика Киева, то Байден при этом упрямо гнул свое. Американский лидер, твердил исключительно о том, что перемещения российских войск на российской же территории являются «угрожающими» и обильно грозился санкциями. В ответ Владимир Владимирович заявил, что ответственность на нашу страну перекладывать не стоит ни в коем случае, и снова упомянул о «военном освоении украинской территории силами НАТО», настаивая на полной неприемлемости таковой для Москвы. Был ли он услышан? Крайне сомнительно. Понят? Вне всяких сомнений – нет. Именно к такому выводу заставляет прийти анализ заявлений, сделанных впоследствии представителями различный «ветвей» администрации США. Победа по «Северному потоку-2»? Не стоит обольщаться Следует отметить, что Белый дом, к примеру, несколько раз вносил изменения и дополнения в «итоговое коммюнике» по переговорам. И если первый вариант текста еще можно было считать умеренно агрессивным, то чем дальше, тем отчетливее в нем становились «ястребиные нотки». Особый акцент был сделан на том, что Байден якобы «предупредил» Путина относительно «военной помощи», которая будет оказана США «в случае российской агрессии» не только Украине, но также и «прочим странам Восточной Европы», в частности – Прибалтике, а также Польше и Румынии. Это был ответ как раз на тезис о «нераспространении» Североатлантического альянса на Восток – или я что-то неправильно понимаю? Не остался в стороне и Государственный департамент США, представители которого в максимально ярких красках постарались изложить «грозящие в случае вторжения» нашей стране «адские санкции» – вплоть до пресловутого «отключения от мировых платежных систем», которое, как многозначительно пообещали в Госдепе, «непременно затронет каждого россиянина». Замечательный репертуар из угроз и ультиматумов – не то чтобы новый, но исполненный с большим воодушевлением. Да, Владимир Путин не попросил, а именно потребовал от Байдена «юридически закрепленные гарантии» того, что в сопредельных с Россией странах не появятся ударные вооружения НАТО и его базы. Тем не менее американский президент еще раз подчеркнул, что ни о каких гарантиях и речи быть не может, а «красные линии» Кремля для него неприемлемы, как таковые. На фоне этого все остальное, говоря откровенно, выглядит не более, чем словесной шелухой и пустым сотрясанием воздуха. По сути дела, России недвусмысленно отказано в праве на какие-либо «жизненные интересы» и «сферы влияния». Это – главное. «Северный поток-2»... Ну да, ну да, Как же – тот факт, что в представленном в аккурат после президентского саммита в Конгрессе США проекте оборонного бюджета начисто отсутствуют пункты о санкциях против этого нашего «национального достояния», уже подается в качестве «огромной победы Москвы». Более того – кое-кому данный момент дал повод озвучивать совершенно уже шизофренические теории из области конспирологии самого скверного пошиба: якобы вся история с «русским вторжением на Украину» была изначально задумана и разыграна как по нотам хитрющими Байденом и Путиным. Цель? Первый взалкал лавров «миротворца», сумевшего «предотвратить военный кризис в Европе» и получил возможность оставить в покое «Северный поток-2» без «потери лица». Ну, а наш-то, понятно, добивался окончательного «зеленого света» для запуска газопровода. Позволю себе подпортить этот сомнительного качества «мед» изрядной порцией дегтя. «Победу» в данной ситуации обеспечили исключительно надвигающиеся на Европу холода. В Вашингтоне прекрасно понимают, что в случае, если тамошним странам действительно будет не хватать российских энергоносителей и тема их наличия или отсутствия превратится из политической в вопрос физического выживания для миллионов людей, любые «согласованные в духе евроатлантического единства» санкции полетят на помойку. Вместе с самим «единством», кстати. Спасать дающих дуба «союзников» поставками собственного СПГ американцам невыгодно экономически. Куда проще сделать «широкий жест», при этом лишний раз дав понять, что Европа по-настоящему зависит во всех серьезных вопросах от благоволения США, а не от какой-то там русской трубы. Тем более, что при необходимости ее можно заткнуть и позднее. О «новой Ялте» можно было бы говорить в том случае, если бы по итогам саммита Джо Байден четко и внятно заявил, что ни Украина, ни Грузия никогда не станут членами Североатлантического альянса. Если бы дислоцированные в той же Прибалтике американские военные получили приказ паковать вещички. Если бы было объявлено о возвращении в Вашингтон наших дипломатов и начале масштабных переговоров между США и Россией на уровне глав МИД, Минобороны и прочих ведомств с целью разрешить хотя бы наиболее наболевшие и сложные вопросы, коих между странами накопилась уже настоящая «критическая масса». Ничего этого нет, и, судя по всему, не предвидится. По факту Соединенные Штаты четко дают понять нашей стране: мы готовы не особо сильно ущемлять ваши экономические интересы (если они совпадают с интересами наших союзников), но не более того. Геополитику будет творить «коллективный Запад», а вам предстоит либо «вписать» себя в ее рамки, либо познать всю тяжесть его гнева. Статус «страны-бензоколонки» (или, если угодно, «газового хаба»)? Увы – да. Усмотреть что-либо иное в итогах прошедшей накануне встречи на высшем уровне решительно невозможно, как не хотелось бы. «Команды обоих президентов» будут проводить «консультации по чувствительным для двух стран вопросам»? Ну, это называется «договорились договариваться». При этом ситуация движется к тому этапу, на котором какие-либо договоренности (а, по сути, «умиротворение» Вашингтона ради его отказа от введения новой порции антироссийских санкций) Москва сможет достигать исключительно путем прямой сдачи своих национальных интересов. Как бы кому-то не хотелось увидеть в президентском саммите что-то другое, но именно это – пожалуй, главный и самый его неутешительный итог.