Как в СССР скрывали давку в «Лужниках». Трагедия советского футбола долго замалчивалась

20 октября — годовщина одной из самых ужасных трагедий в истории советского спорта. Ровно 39 лет назад в концовке матча 1/16 финала Кубка УЕФА «Спартак» — «Харлем» в «Лужниках» случилась страшная давка.

В тот холодный день столбики термометров упали до отметки -10°C, поэтому около 16 тысяч зрителей, собравшихся на трибунах, жутко замерзли к концу встречи. Не ожидая больше увидеть забитых мячей после гола Эдгара Гесса, болельщики потянулись к выходам. Большинство из них направилось к лестнице № 1 — ближайшему выходу в метро. В этот же момент Сергей Шевцов отправил второй мяч в ворота «Харлема», о котором позже скажет: «Лучше бы я не забивал тот гол!»

Дальше случилось страшное.

«Были свидетельства, что люди, которые были должны следить за порядком, подталкивали болельщиков к выходу. И вот, представьте себе, огромная многотысячная толпа, подталкиваемая сзади, пробирается к одному единственному выходу», — рассказывал известный фанат «Спартака» Амир Хуслютдинов, посетивший тот матч 17-летним подростком.

«Плотным потоком болельщики двигались к воротам, напирая друг на друга. Один резкий толчок, другой, и вот уже кто-то, кто послабее, упал, о него споткнулся сзади идущий и тоже оказался под ногами… Но люди продолжали движение, затаптывая слабых. Люди, со всех сторон окруженные толпой, задыхались, теряли сознание, падали… Нарастала паника, и никто, никто не смог взять ситуацию под контроль.

На том самом балкончике, где соединялись два потока, были перила. Хорошо сваренные перила. Однако они не смогли выдержать давления большого количества людей. Те, кто упал с балкона, отделались переломами. Те, кто остался наверху, оказались под завалом».

«Вокруг меня тогда было столько трупов, что я подумал, что это сон. Я пришел домой, у меня была кровь на куртке. Родители спросили, что случилось, я говорю: потом расскажу. И они как-то поняли, что я в таком состоянии, что дальше спрашивать не надо», — делился подробностями того вечера теннисист Андрей Чесноков.

Сразу после случившегося безумия было почти невозможно посчитать число жертв. Однако масштаб трагедии и без этого был ясен.

Тем не менее на следующий день о давке в «Лужниках» рассказала только «Вечерняя Москва». Да и то столичная газета отделалась лишь сухими подробностями.

«20 октября 1982 г. после футбольного матча на Большой спортивной арене Центрального стадиона имени В. И. Ленина при выходе зрителей в результате нарушения порядка движения людей произошел несчастный случай. Имеются пострадавшие. Проводится расследование обстоятельств происшедшего», — говорилось в заметке под заголовком «Происшествие».

Ни обстоятельства трагедии, ни число жертв упомянуты не были. На тему было наложено негласное табу, которое, к сожалению, нарушать никто не стал, подобные происшествия шли вразрез с представлением Советского Союза о светлом будущем.

Главные спортивные издания СССР после трагедии опубликовали лишь сухие отчеты о матче — в «Советским спорте» вышла статья с заголовком «Холодная погода — горячая игра», еженедельник «Футбол. Хоккей» выпустил материал «Счет на секунды». Ни в одном из этих текстов не было ни слова про давку.

Трагедию так умело замяли, что даже футболисты «Спартака» узнали о ней лишь на следующий день. Как вспоминал Сергей Шевцов, о давке рассказал начальник команды Николай Старостин.

Как расследовали трагедию в «Лужниках"

Следователям потребовалось всего несколько месяцев, чтобы разобраться в случившемся: в конце марта на открытом заседании Московского городского суда уголовное дело было заслушано.

«Материалы дела, по которому проходило около 150 свидетелей, составили 10 томов. Но судья, уходивший на пенсию ветеран войны, уложился в полтора дня», — писал в своей статье «Трагедия в «Лужниках» журналист Евгений Дзичковский.

К уголовной ответственности привлекли двоих: директора Большой спортивной арены (БСА) стадиона им. Ленина («Лужников». — Sport24) Виктора Кокрышева и главного коменданта Юрия Панчихина, которого назначили на должность всего лишь за два с половиной месяца до трагедии. За халатное исполнение своих служебных обязанностей обоих приговорил к трем годам лишения свободы, но вскоре каждый из них попал под амнистию: Кокрышева освободили от наказания, а Панчихину сократили срок вдвое и отправили на принудительные работы.

Замдиректора БСА Лыжина и командира подразделения милиции, обеспечивавшего охрану общественного порядка на трибуне «С», майора Корягина тоже должны были привлечь к ответственности. Но из-за болезни обоих материалы в их отношении выделили в отдельное судопроизводство, а вскоре нагрянула и амнистия.

По официальной версии, в тот злополучный вечер в «Лужниках» погибли 66 человек, еще 61 серьезно пострадал. А за одну из основных причин трагедии приняли неразбериху, вызванную голом Шевцова.

Разумеется, с советскими гражданами этой информацией делиться не стали.

Как в СССР и Европе узнали о трагедии

Впервые о страшной давке на московском стадионе написали лишь спустя семь лет: в 1989 году в газете «Советский спорт» вышла статья с заголовком «Черная тайна «Лужников». Журналисты привели слова очевидцев и заявили о количестве жертв: по их подсчету, в тот вечер погибшие исчислялись сотнями, а их средний возраст составлял всего 20,5 года.

Они так и не получили доступа к материалам уголовного дела, а «архивы были закрыты и охранялись, пожалуй, крепче оборонных заводов», поэтому назвали лишь непроверенную цифру, ссылаясь на слова родственников жертв — 340 человек.

Так о трагедии узнала вся страна. А чуть позже — и весь мир: статью «Черная тайна «Лужников» цитировали в Германии, Голландии и даже в далеких Штатах.

Позже появились и другие неприятные подробности давки. Оказалось, хоронить жертв трагедии в одном месте запретили. А после похорон на кладбище, где покоились погибшие болельщики, еще какое-то время дежурили сотрудники милиции.

С подсчетом количества жертв тоже оказалось не все в порядке.

«Был там такой мужик, который отштамповывал документы, чтобы без очереди организовать похоронные принадлежности, могилу, автобус. Так вот он сказал, что в его руках было 102 документа. У нас официальная статистика-то лукавая. Если я умер до 12 часов, я попадаю, а если через две недели в больнице — уже нет», — рассказывал Амир Хуслютдинов.

Именно он спустя несколько лет озвучил по собственному мнению главную причину трагедии, с которой позже согласились многие болельщики.

«Правоохранительные органы указывают на то, что якобы два потока встретились, когда Швецов гол забил. Но все это чушь. Как и то, что на ступеньках упала девушка, и из-за этого началась давка. Понимаете, любая трагедия и любая ситуация, которая случается на стадионе, — это недоработка сил правопорядка. Кто-то недоглядел, а кто-то просто недодумал. Проблема всегда в мозгах».