Переворот. От элитарной демократии к олигархической автократии
«Все это очень напоминало ситуацию после августовского 1991 года захвата власти в Москве Борисом Ельциным. При всей предельной разнице – история и движется, и повторяется: от Бориса Ельцина до Джо Байдена»
В Соединенных Штатах Америки произошло то, что произошло: государственный переворот. В принципе, это признают все, только результат этого переворота одних не устраивает – и они называют вещи своими именами. Других устраивает – и они, прикрываясь определенными трактовками законодательства, делают вид, что если можно закон трактовать в свою пользу, то можно считать его соблюденным, а если считать его соблюденным, то можно отрицать факт совершения государственного переворота.
Ту маленькую деталь, что захват Гитлером власти в Германии формально законодательства не нарушал, они не вспоминают.
Формально и Трамп уходит с поста президента США, не свергнутый военными либо экзальтированной толпой боевиков, а просто по истечению срока полномочий, по итогам очередных президентских выборов и по итогам неудач оспорить эти результаты в суде.
То, что итоги выборов были сфальсифицированы, а суды просто отказывались принимать иски штаба Трампа либо объявляли предъявленные доказательства несущественными – уход в тень и остается лишь темой взаимных препирательств сторон.
Более того, сами фальсификации оказываются законными. Основным инструментом оказались принятые перед голосованием законы штатов, расширяющие возможности почтового голосования, позволяющие добавлять к реальным бюллетеням, заполненным реальными избирателями, любое количество фальсифицированных голосов, заполненных в закрытом порядке.
Не говоря о том, что и среди указанных избирателей, от чьего имени подавались бюллетени, оказались давно умершие люди, в ряде случаев бюллетеней оказывалось много больше, чем каких-либо пусть и фиктивных избирателей.
Бюллетени приходили неизвестно с чьими голосами, а защитная система «двух конвертов» - внешнего с именем избирателя и внутреннего, анонимного - успешно преодолевалась как вручную, так и с помощью специальных машин, пачками внешние конверты вскрывавших и не позволявших проверить соответствие присланного конверта реальному избирателю. Где-то Трампу позволяли организовать пересчет голосов, но это было уже бесполезно: фальшивые бюллетени были уже растворены в общей массе – но реально существовали, и пересчитывать можно было до бесконечности.
Сейчас американскую избирательную систему упрекают в «архаичности», на том основании, что президента избирают не граждане прямым голосованием, а избранные ими выборщики, и в результате получается, что голосов выборщиков больше может получить тот, кто получил меньше голосов избирателей. И никто не хочет признать, что, во-первых, на этих конкретных выборах этот фактор не играл никакой роли, а во–вторых, что дело вообще не в этом.
Система голосования выборщиков только кажется странной, архаичной и бессмысленной. На деле она решает вполне конкретную задачу обеспечения равновесия между волей суммы избирателей всей страны и волей избирателей суммы штатов. То есть, чтобы стать президентом страны, которая состоит из полусотни States, нужно иметь не поддержку большинства избирателей, а поддержку большинства в большинстве из States.
Проблема же была в другом: с одной стороны, в том, что называлось «почтовым голосованием» - то есть, по сути, дистантным, удаленным голосованием, ликвидирующим возможность достоверной идентификации избирателя и акта его личного волеизъявления.
Массовая дистантность – это не архаика. Массовая дистантность – это скорее что-то из области инновационности.
С другой стороны, проблема оказалась в растворении сроков подачи бюллетеней, то есть размытости дней голосования: если, как было в иных штатах, за несколько часов до начала голосования оказывается, что до 90 % голосов уже поданы досрочно, либо, напротив, оказывается, что 40 % голосов предъявляется избирательной комиссии после того, как подсчитаны остальные, никаких оснований уверенно считать полученные результаты достоверными – практически не существует.
Все эти обстоятельства полностью игнорировала судебная система США, рассматривая не обстоятельства, обуславливающие недостоверность голосования, а требуя представить доказательства, что фальсификации имели место. Либо просто отказываясь принимать иски к рассмотрению – как это сделал Верховный суд США, на две трети состоявший из тех, кто должен был быть сторонниками Трампа.
Причем действительным доказательством фальсификации выборов на деле является именно отказ судей разного уровня рассматривать дело по существу либо вообще принимать его к рассмотрению: именно отказываясь от рассмотрения, судьи по факту признавали, что пойди они на такое рассмотрение, они вынуждены будут признать правоту Трампа.
Почему они так себя вели? Частью потому, что были запуганы летними террористическими акциями боевиков демпартии, состоящих из афронацистов и гей-активистов. Частью потому, что хотели устраниться от ответственности. А частью потому, что все происходящее было проявлением элитного заговора и предательства республиканской элиты, которая и в 2016 году была не в восторге, что Трамп стал кандидатом в президенты, а затем и президентом вопреки и ей, и республиканской партийной машине.
И все это очень напоминало ситуацию после августовского 1991 года захвата власти в Москве Борисом Ельциным и его сторонниками и его Указа о фактическом запрете КПСС, когда московские и российские суды всех уровней, равно как и органы прокурорского надзора, трусливо отказывались принимать иски граждан и партийных структур, пытавшихся оспорить этот Указ в законном порядке.
Там был переворот, когда его лидер взял власть и объявил «путчистами» тех, кто ему противостоял, и здесь был переворот, когда его номинальное первое лицо взяло власть и объявило «внутренними террористами» тех, кто противостоял ему. При всей предельной разнице – история и движется, и повторяется: от Бориса Ельцина до Джо Байдена.
Во всяком случае, и отказ Верховного суда рассматривать техасский иск о неконституционности выборов в Джорджии, Мичигане, Пенсильвании и Висконсине, и поведение вице-президента Пенса 6 января, когда он сначала отказался не признавать полномочий выборщиков из спорных штатов, затем вызвал Национальную гвардию для защиты противников Трампа от восставших, а затем довел до конца оформление госпереворота, провозгласив Байдена признанным президентом США – все это было откровенным предательством и Трампа лично, и Конституции США как таковой.
И если говорить о событиях 6 января 2021 года и «штурме Капитолия», которые первое лицо переворота Джо Байден объявил «не протестом, а восстанием», они, конечно, были как минимум попыткой восстания. Оно было неорганизовано, и стихийно, напоминая антитермидорианские восстания парижских санкюлотов в Жерминале и Прериале, когда они с перерывом в месяц дважды захватывали Конвент, но, лишенные якобинских вождей, казненных в Термидоре 1794 года, лишь бродили по нему и не знали, как распорядиться своей победой.
Только, во-первых, это восстание (либо попытка восстания) как минимум делает честь американцам, хотя бы попытавшимся что-то сделать, защищая свою страну и свою конституцию от государственного переворота, опиравшегося на предварительный неофашистский террор афронацистов и гей-сообществ, на массовые и откровенные фальсификации в ходе президентских выборов ноября 2020 года.
Да, нужно было быть более решительными и организованными. Да, не нужно было быть столь наивными и мирными. Да, у них не нашлось вождей, и те же самые республиканские лидеры их предали. Но они хотя бы попытались спасти честь американской демократии перед лицом олигархического переворота.
А во-вторых, восставая, они имели на это право. Право на восстание – это же морально-юридическая основа существования американского государства: «…Когда длинный ряд злоупотреблений и насилий, неизменно преследующих ту же цель, обнаруживает стремление подчинить их полному деспотизму, то это их право, то это их долг — свергнуть такое правительство и установить новые гарантии ограждения их будущей безопасности» - Декларация независимости США, (принято континентальным конгрессом 4 июля 1776 г.).
И отрицая право народа на восстание, элита США отрицает право на существование самих США. Тогда только остается неясным – почему все остальные должны его признавать.
Окончание следует