Ракетопланы – в полёт! Или хорошее старое и хорошее новое

От модели к чему-то большему… А было так, что ещё в 1966 году комиссия по ракетно-космическим моделям Международной авиационной федерации (ФАИ) разработала спортивный кодекс, в котором ракетопланы разделили на четыре класса и присвоили им «птичьи» названия: «Воробей», «Стриж», «Орел» и «Кондор». В 1975 и 1989 годах в кодексе ФАИ модели ракетопланов были разделены на категории и классы, которые различались по суммарному импульсу тяги двигателей и по своей стартовой массе.

Были уточнены и требования к каждой категории, а самих классов тогда же стало сначала пять, а затем, с 2001 года, шесть. То есть – всё как в серьёзном спорте. И спорт этот тоже был по-настоящему серьёзным. Не дети, а взрослые дяденьки выходили на старт с моделями ракетопланов с крыльями из наилегчайшей бальзы, которую в СССР было не достать, но мастера и чемпионы где-то доставали. С корпусами из углеволокна, весившего какие-то граммы, тогда как их противники из сельских СЮТ шли с демократичной сосной и фанерой весом в десятки граммов. Словом, всё было в лучших советских традициях, когда все были равны, но некоторые были равнее других. И… пользовались этим своим равенством с максимальной эффективностью.

Но речь сейчас пойдёт о другом. Все эти детско-взрослые самоделки, рассчитанные на развитие массового технического творчества в стране, во многом подготовили базу для разработки конструкций уже сегодняшнего дня, причём на совершенно новом уровне и с новым предназначением.

Взять те же ракетопланы. Какая была суть в соревновании с ними? Чей дальше пролетит? Выше поднимется? Нет! Чей дольше будет планировать! То есть это были ракетные… планеры. Только планер этот должен был запускаться как ракета, не имея при этом другой подъёмной силы, кроме силы ракетного двигателя, потом у него должны были появляться, расправляться, раскрываться крылья, и… сей ракетоплан должен был планировать к земле. Причём не дольше определённого времени. А время это ограничивалось горением бикфордова шнура. Как только его отрезок, зажжённый перед стартом, прогорал, он пережигал нитку, удерживавшую стабилизатор в положении «вверх», после чего резинка-венгерка переводила его в положение «вниз», и ракетоплан по спирали быстро снижался. За три старта, таким образом, нужно было набрать максимум очков, то есть – летать стабильно во всех отношениях!


Систем ракетопланов было разработано несколько. Самая простая – с жёстким крылом и стабилизатором, подобным самолетным, но не создающим на взлете аэродинамической подъёмной силы. Тут нужно было очень лёгкое бальзовое крыло, которое каким-нибудь способом переводилось бы на высоте на некий угол атаки – и позволяло модели планировать и приземляться.

В 1972 году моделист А. Гаврилов из города Краснозаводска разработал модель с поворотным крылом вдоль фюзеляжа, а моделист С. Морозов из Электростали предложил крыло, у которого консоли складывались по направлению к центроплану. Причём перед стартом крыло ещё и отводилось в хвостовую часть, где в момент взлета играло роль стабилизатора.


После срабатывания вышибного заряда МРД (микроракетного двигателя) оно перемещалось вперёд, после чего модель начинала планировать. В 1982 году на Всесоюзных соревнованиях появилась ещё одна оригинальная модель, разработки московских моделистов под руководством тренера В. Минакова. У неё и консоли складывалась и поворачивалось крыло. Схема получила название «московской», по месту своего рождения, и получила в СССР самое широкое признание, то есть выполненные на её основе ракетопланы превратились в довольно массовый спортивный «снаряд».


В сложенном виде (на взлете) такой ракетоплан напоминал обычную ракету. Только вот крыло у него располагалось вдоль фюзеляжа. И после того как МРД на высоте около 200 м у него отстреливался, оно с помощью резинок разворачивалось поперёк фюзеляжа, «ушки» (консоли) его раскрывались — и модель начинала парить как обыкновенный планер.

Ещё одну группу ракетопланов составляют летательные аппараты, выполненные по схеме «летающее крыло». Автором и разработчиком её стал В. Хохлов. Отсюда и её название — «хохловская»


Схема его оказалась весьма необычной, но довольно интересной. А главное, не слишком трудоёмкой для моделиста. Кроме того, она удовлетворяла всем техническим требованиям для данной категории ракетопланов, могла взлетать с уклоном до 30° от вертикали и устойчиво планировать. Кроме того, она имела небольшую массу собственно планирующей части и, следовательно, ещё и малую нагрузку на крыло.

Ракетопланы, выполненные по такой схеме, относились к контейнерному типу, то есть находились в сложенном виде внутри корпуса ракеты, при этом сам планер — «летающее крыло» — был складывающимся, что позволяло запускать его на очень большую высоту.

Как же тогда этого удалось достичь? Да очень просто: каждое крыло планера состояло из двух половинок, складывавшихся по лонжерону плоскими сторонами друг к другу, а выпуклыми – наружу. То есть стартовал такой ракетоплан, так сказать, «в образе ракеты», но там, высоко в небе, корпус её раскрывался и опускался вниз на парашюте-стриммере. Крылья же раскрывались по ширине и приобретали аэродинамический профиль, после чего разводились в стороны и получали V-образный профиль и характерную стреловидность по передним кромкам. Всё это давало возможность такому планеру (к тому же у него было очень длинное крыло!) находиться в воздухе длительное время и пролетать большое, даже для модели, расстояние.


Очень популярны были и ракетопланы с гибким крылом из лавсановой плёнки. Они тоже были контейнерного типа: в корпус ракеты вставлялся фюзеляж ракетоплана с раскрывающимся V-образным гибким крылом, который вместе с головным обтекателем корпуса ракеты выстреливался из него вышибным зарядом МРД. А были и такие модели, у которых гибкие крылья выдвигались из корпуса через сделанные в нём прорези.


А теперь посмотрим, каким образом всё это накопленное знание может быть применено сегодня в рамках всё той же СВО. Хорошо известно, что там сегодня применяется самое разнообразное ракетное оружие и БПЛА. Почему бы в интересах дела не объединить и то, и другое и не создать боевые ракетопланы дальнего действия разведывательно-ударного предназначения?

Начнём с самого простого: ракетоплан ближнего действия с раскладным крылом. В чём его преимущество перед минометными и тем же «Корнетом»? А преимущество у него в том, что скорость его относительно мала, поэтому не требует противоударных качеств от конструкции электронной начинки, каковая просто необходима той же корректируемой мине «Смельчак». Крылья позволяют поднять такой боеприпас на очень большую высоту при помощи даже довольно слабосильного МРД, а уж оттуда, разглядев всё до последней солдатской латрины, он может запросто туда спикировать. И вот тут его скорость будет несравнимо больше скорости любого «коптера», а значит – и «убежать» противнику от удара с неба будет намного сложнее.

Идём дальше… На основе ракетоплана с гибким крылом можно создать высотный барражирующий боеприпас, имеющий малую ЭПР, но при этом способный долгое время находиться в воздухе над территорией противника. То же самое позволительно будет сказать и относительно ракетопланов типа «летающее крыло». Запущенные ракетами «Смерч» и «Ураган», они смогут пролетать многие десятки, если не сотни километров, достигая при этом самых удалённых объектов противника. Причём конструкция их может быть довольно простой, хотя она, несомненно, потребует современных материалов и электроники, пусть даже простейшей.

Здесь нужно, чтобы серьёзные работники ВПК вспомнили такое наше прошлое и те удачные конструкции, что были тогда созданы и в достаточной степени апробированы, хотя бы и на моделях. Кто знает, какие оригинальные конструкции могут появиться на основе этих вчерашних идей и сегодняшних материалов.

P.S. Вот никогда мне модели ракетопланов особенно не нравились, так же как и таймерные авиамодели. Не видел я в них никакого особого смысла, кроме как «руку набить», а моделизмом я считал всегда нечто совсем другое. Но вот ведь как оно всё обернулось, и какой именно в этих «спортивных снарядах» оказался скрыт немалый смысл!