«Дай, салага, дедушка в последний раз на задание съездит»… Первая Чечня: матери и сослуживцы - о не вернувшихся домой

— Худенький такой, ел плохо. Мне врач говорит: «Вы пойдите с ним на рынок, что он попросит — купите». Мы пошли. Он идет, смотрит на все, как на картины. Я спрашиваю: «Димочка, может мы что-нибудь купим?». Он говорит: «Ну не знаю, разве что грушу?» Вот такой он был, — говорит с дрожью в голосе мать, потерявшая сына в Чечне. Людмила Ломакина вспоминает детские годы своего Димы: вот он на рыбалке, зимой — на лыжах. Семейный альбом бережно хранит с любовью собранные за годы и аккуратно подписанные фотографии. Дима в школе, училище, а потом была армия. В 94-ом попал в Чечню. Еще в военкомате, не зная места назначения службы сына, материнское сердце почувствовало неладное: — Приехал «заказчик» - это у них так называется, начинает называть фамилии, и в сторону отходят коренастые ребята, но небольшие ростом. А наши — строй прямо остался рослых, высоких, крупных. У меня тогда еще что-то промелькнуло в голове и сердце «заколыхалось»: «Таких ребят точно готовят куда-то», — говорит Людмила Феофановна.Они видятся теперь часто - две матери двух погибших героев «первой Чечни». А раньше жили через дом в одном городе, в одном микрорайоне и не знали друг друга. Уже после гибели их детей в декабре 1995-го — встретились. Горе сделало их близкими людьми. Выяснилось, что у Константина Глазунова и Дмитрия Ломакина, погибших при исполнении воинского долга в один день, посмертно получивших ордена Мужества, был один двор на двоих, одна школа, но разные классы и даже учились они в 34 СПТУ, только один мечтал стать водителем, а второй получал профессию слесаря-сварщика. — В свое время, 20 лет назад, нас сплотили ребята, — рассказывает мама Константина Глазунова Светлана Николаевна. —Те, которые отслужили в Чечне, ребятки, которые и парней наших не знали, они к нам приехали, спрашивали о них. Много лет каждый праздник мы собирались: день рождения, 8 Марта, Новый год. Хотя они нам годятся в сыновья, они на каждый праздник были с нами. А однажды, помню, один парнишка привез девушку «на смотрины», можно ли жениться на ней спрашивал.14 декабря 1995 года в городе Грозном был днем выборов. Всех российских военнослужащих утром подняли по боевой тревоге. «Комсомольская правда» от 16 декабря 1995 года писала так о событиях того дня: «Неподалеку от Шатоя боевики захватили 25 советских военнослужащих и два БТР... В Грозном избиратели идут на участки до обеда. После него город вымирает. Ни на минуту не покидает ощущение, что все эти так некстати придуманные кем-то «демократические выборы» толкают, загоняют, втаптывают нас в кошмар новой бойни». В ходе боев за один день погибло около 100 человек (по некоторым данным свыше 250). В их числе зауральцы. И Дмитрий Ломакин, которому до дембеля оставалось две недели.— Моему сыну на замену уже пришел молодой мальчик, — говорит Людмила Ломакина, — Наш Дима уже ждал вертолет в землянке. Мальчишка сел в машину, а наш, как ребята говорят, подошел к нему и говорит: «Дай, салага, дедушка в последний раз на задание съездит»… - плачет мать. - И съездил.Рядовой Константин Глазунов. Глаз - как его называли сослуживцы, уже даже «переслужил» положенные два года. Но дороги домой, в Россию, все не было. Мать Кости так и не смогла добиться от воинской части правды: почему не отправляли — то не было самолета, то денег на обратный билет. В тот злополучный декабрьский день он тоже «защищал правопорядок на выборах» и тоже погиб. Правда, Светлана Николаевна успела еще раз увидеть сына, когда в составе солдатских матерей ездила с гуманитарной помощью в Чечню в июле 1995 года. Тогда она и не подозревала, какая ситуация была в Гудермесе, где стояла часть сына. — Была страшная жара, мы прилетели. Наши офицеры посадили нас в электричку до Гудермеса. Наказывали, помню, ни в коем случае ни с кем не общаться, в машины не садиться, будь осторожными и внимательными. Я удивилась еще тогда… зачем это? Мы, пока добрались до центра города, до части… попали под обстрел, насмотрелись там, БТР идут, в горах звуки, как горох сыплется. Последнюю встречу с сыном, на которую она все-таки попала, помнит всю, вплоть до мельчайших подробностей.— Сначала зашел его офицер — командир Костин: «Вы к Глазунову приехали?», я ему спокойно ответила: «Да, я». Потом заходит Костя, я вижу сначала его ноги — берцы огромные, смотрю на него, а у него глаза так постепенно расширяются. Он мне говорит: «Мама, ты как сюда попала, ты зачем сюда приехала??»....Они провели вместе целый день. Светлана Николаевна отметила серьезность сына. Он спрашивал про любимую немецкую овчарку и младшего брата. Вспоминает еще, как ходила на местный рынок, чтобы купить сыну так любимое им мороженое:— Пешком без документов, у нас же документы забрали, чтобы мы сами не уехали и их с собой не увезли. Я пошла на местный рынок, чтобы купить сыну мороженое. Он его очень любил… Костя об этом ничего не знал. Пришла, а дежурный там только головой покачал...Разговаривали вечером, он мне сказал, что не может сейчас уехать, потому что они, «старики» ночью блокпост охраняют, чтобы всем утром живыми встать, а кто только что на службу приехал — днем. В тот раз Костя успокоил мать: прилетит самолет, встретятся в Питере, куда привозили солдат. В декабре, приехав в Питер встречать сына, она позвонила в часть. По телефону и услышала самые страшные слова в ее жизни.— Лет через десять к нам приезжал его сослуживец и рассказывал, — вспоминает эта мужественная женщина, — что он пошел в бой уже пятым заходом, а Костя пошел в первый заход, он сказал еще: «Костя был молодец». Я из Питера приехала 19-го ночью, а их привезли 19-го утром. 20 декабря мы их хоронили.Сегодня семьи погибших при исполнении военнослужащих поддерживает курганская Росгвардия. В гостях часто бывают сослуживцы ребят. Андрей Маслов — однополчанин Димы Ломакина — специально приехал из Челябинска, чтобы увидеть свою «маму Люду». Этим людям разных поколений всегда есть о чем поговорить и о ком помолчать. — Это братство, конечно, — по-другому не скажешь. Мы стараемся навещать их каждый год. Армия — это армия, а война — это война. Хотя нам и говорили, что мы не на войне, антитеррористические операции и другое, но это была настоящая война.