Оборотная сторона гуманизации
Предыдущая публикация
Это не совсем "Вперёд в прошлое", потому как описываемые юридические новеллы действуют и сегодня. Об чем спич? Короткое пояснение десятилетней давности:
"Медведевские поправки в Уголовный кодекс поначалу кажутся хорошими и замечательными. Однако если вникнуть и внимательно изучить матчасть... В общем, красивый муляж для либеральной витрины. Не более того. И лет через 10-15 придется обратно ужесточать..."
Пока, правда, не ужесточают, но коронавирус все остальные проблемы задвинул на второй-десятый план.
Ну а вот сама заметка, моя типичная колонка для РИА Новости, государственной конторы, каковой её статус обязывал снабжать любой текст "прокладками", иначе бы цензура не пропустила.
Революция благих намерений
Закон о внесении изменений в Уголовный кодекс, который подписал президент Медведев, внесет заметные изменения в отечественное судопроизводство. Некоторые эксперты даже называют этот документ "революционным". А министр юстиции Александр Коновалов заявил, что благодаря новым поправкам число заключенных в России уменьшится на треть.
Свобода выбора
В чем же заключается "революционность" этих законодательных новелл? Выражаясь сухим и шершавым языком УК, по 68 составам преступлений устранен нижний предел санкций. То есть, попросту говоря, если раньше было написано "от двух до пяти лет", то теперь осталось просто – "до пяти лет". Или до двух, или до трех. Можно отправить подсудимого на два года за решетку, а можно – всего на два месяца. И даже более того: можно заменить лишение свободы исправительными работами или штрафом. Раньше такой возможности не было. Система наказаний стала более гибкой и либеральной.
Реальная и конкретная гуманизация нашей, извините за еще один термин, правоприменительной практики – дело хорошее. Публицисты уже, наверное, устали писать о пресловутом "обвинительном уклоне" нашей юстиции. Если его удастся переломить, можно будет только радоваться. Во всяком случае, благие намерения налицо. Однако в народе издавна сложилась поговорка "благими намерениями выложена дорога в ад". Относится ли она к данному случаю?
Давайте разберемся. Прежде всего, новые поправки дают судьям очень большую свободу выбора. А так ли уж это правильно? Немедленно возникает известный грибоедовский вопрос "А судьи кто?" Если исходить из твердой презумпции, что наш судейский корпус сплошь состоит из неподкупных твердокаменных гуманистов, то это шаг в правильном направлении.
В самом деле: они бы и раньше рады были облегчить участь осужденных, да суровость Уголовного кодекса им мешала, связывала руки. Никак нельзя было дать меньше двух лет, обязательно требовалось отправить в места лишения свободы, ломать человеку судьбу, приучать его или ее к тюремно-лагерным понятиями, с которыми они потом выходили на волю, что не оставалось без последствий.
Строго говоря, это отнюдь не пустые рассуждения. Чрезмерная жестокость наказания зачастую сильно перевешивала его неотвратимость.Недавно я общался с коллегой, которому пришлось провести год и два месяца сначала в следственном изоляторе, а потом в колонии. И он рассказывал, что, помимо явных уголовников, камеру и зону делили с ним люди, попавшие туда за сущие пустяки. Например, один гражданин сидел за кражу трех куриц у соседа по селу. Одну он съел сразу, с двумя другими не успел ничего сделать – попался. И загремел на два года. Потому что в статье 158, посвященной краже, было жестко определены рамки: от двух до пяти лет. Так что дали еще по минимуму.
А судьи кто?
Теперь у Фемиды руки развязаны. Никто и ничто не обязывает гуманного судью отправлять этого незадачливого воришку в колонию на столь продолжительный срок. Вполне хватит ему двух месяцев, которые он, вполне возможно, проведет под следствием и после приговора будет освобожден в зале суда. И урок на всю жизнь получит, и зону топтать не станет, набираться опыта, который многолетний узник сталинских лагерей, писатель Варлам Шаламов называл "только негативным".
Вот и замечательно! Если новые поправки в УК позволят избавить от зоны хотя бы одного человека, они уже заслуживают похвалы. Ну а если счет пойдет на тысячи неискалеченных судеб – а изменения внесены в 68 статей, нешуточное дело – то принятому закону надо петь оды и панегирики.
Но не будем забывать о вышеупомянутой презумпции, о специально обозначенном мною допущении: если наши вершители правосудия сплошь неподкупные гуманисты. А так ли оно на самом деле? Ей-богу, совершенно не хочется "шельмовать" и "мазать черной краской" наш судейский корпус. Но люди там попадаются, мягко говоря, очень разные с точки зрения морали и нравственности. Да и законопослушности.
За примерами далеко ходить не надо. Вспомним хотя бы незадачливую даму-судью из Бурятии Ирину Левандовскую, которая разместила в социальных сетях собственные фотографии в обнимку с бутылкой водки на лихом светском мероприятии в ресторане. Фотосессия немедленно разошлась по сети, начальство посчитало такое поведение несовместимым с моральным обликом судьи, и молодая женщина лишилась должности. Да это еще, пожалуй, можно назвать безобидной шалостью. Бывает гораздо хуже.
Моральный облик
"Мы что не знаем, что судьи взятки берут? Берут! Но кого проще поймать за руку – милиционера или судью? Конечно, милиционера, следователя, прокурора. Судью подите поймайте!" Это цитата из выступления Дмитрия Медведева, президента Российской Федерации, на встрече с членами Общественной палаты в январе этого года. Глава государства не питает иллюзий в отношении морального облика тех, кто выносит нам приговоры и решает наши судьбы. Да и странно было бы, если бы коррупция не затронула судебную власть.
А теперь посмотрим, по каким именно статьям Уголовного кодекса наши судьи – какие они есть – получили возможность гуманизировать наказание. Все 68 перечислять не буду, но вот только некоторые: мошенничество, незаконная банковская деятельность, легализация денежных средств и имущества, приобретенных преступным путем, манипулирование ценами на рынке ценных бумаг, коммерческий подкуп, незаконное предпринимательство, нарушение тайны переписки и телефонных переговоров.
Можно себе представить моральный облик фигурантов подобных дел. И если их будет судить служитель Фемиды с примерно таким же моральным обликом, то нетрудно себе представить, к чему это приведет. Виновные смогут фактически уйти от наказания. Судья теперь имеет полное законное право дать им символические два месяца или вовсе ограничиться штрафом. Вот только не исключено, что не природная доброта и отзывчивость будет причиной такой "гуманизации", а элементарная корысть.
Появляется такая реальная опасность. Понятно, что общественность должна бдить, да и правоохранительные органы не станут бездействовать. Да только хлопотное и непростое это дело – найти управу на неправедного судью. Не зря сказал президент: "Судью подите поймайте!" Он сам юрист и хорошо знает практику.
Оборотная сторона гуманизма
Не только у честных, но и у продажных служителей Фемиды расширилось пространство для маневра, которое во втором случае можно скорее назвать пространством для коррупции. И ладно бы это касалось только санкций против мошенников или незаконных предпринимателей.
Но отныне судьям позволено гуманизировать наказания по таким неприятным статьям, как: побои, умышленное причинение легкого и среднего вреда здоровью, неоказание помощи больному и даже, что самое удивительное, грабеж и разбой. Честно говоря, к такого рода преступникам совсем не хочется проявлять гуманизм. Это было бы совсем негуманно по отношению к их жертвам.
Конечно, большинство судей в таких случаях излишней добротой и милосердием грешить не будут. Но не все же из них, к сожалению, такие честные и ответственные. А новая лазейка в законодательстве появилась, и "где-то кое-кто у нас порой" может пожелать ею воспользоваться. И какой-нибудь грабитель, или драчун, или просто подонок – а как еще назвать того, кто виновен в неоказании помощи больному? – отделается по сути фиктивным наказанием, выйдет "на свободу с чистой совестью", а то и просто останется на воле и продолжит свое черное дело.
Кстати, возможен и противоположный вариант. Ведь поправки отнюдь не обязывают судью проявлять снисходительность, а только дают такую возможность. Но иной вершитель правосудия может этой возможностью не захотеть воспользоваться. Мало ли по каким причинам: по жестокосердию, из-за дурного настроения или опять-таки в результате взятки с другой, пострадавшей стороны. И все равно упечет очередного куриного вора, не представляющего общественную опасность, на два года в колонию. Вот тут уж совсем ничего не поделаешь. Закон такое право дает.
Такова оборотная сторона гуманизации правосудия. Значит ли это, что не следовало ею заниматься? Нет, конечно. Ужесточать наш Уголовный кодекс уже дальше некуда. Да и тюрьмы и зоны действительно надо разгружать. А нам всем надо следить, чтобы однозначно благие намерения привели к положительным результатам, а не туда, куда их отправляет народная мудрость.
Вперед в прошлое. Мои исторические публикации
Это не совсем "Вперёд в прошлое", потому как описываемые юридические новеллы действуют и сегодня. Об чем спич? Короткое пояснение десятилетней давности:
"Медведевские поправки в Уголовный кодекс поначалу кажутся хорошими и замечательными. Однако если вникнуть и внимательно изучить матчасть... В общем, красивый муляж для либеральной витрины. Не более того. И лет через 10-15 придется обратно ужесточать..."
Пока, правда, не ужесточают, но коронавирус все остальные проблемы задвинул на второй-десятый план.
Ну а вот сама заметка, моя типичная колонка для РИА Новости, государственной конторы, каковой её статус обязывал снабжать любой текст "прокладками", иначе бы цензура не пропустила.
Революция благих намерений
Закон о внесении изменений в Уголовный кодекс, который подписал президент Медведев, внесет заметные изменения в отечественное судопроизводство. Некоторые эксперты даже называют этот документ "революционным". А министр юстиции Александр Коновалов заявил, что благодаря новым поправкам число заключенных в России уменьшится на треть.
Свобода выбора
В чем же заключается "революционность" этих законодательных новелл? Выражаясь сухим и шершавым языком УК, по 68 составам преступлений устранен нижний предел санкций. То есть, попросту говоря, если раньше было написано "от двух до пяти лет", то теперь осталось просто – "до пяти лет". Или до двух, или до трех. Можно отправить подсудимого на два года за решетку, а можно – всего на два месяца. И даже более того: можно заменить лишение свободы исправительными работами или штрафом. Раньше такой возможности не было. Система наказаний стала более гибкой и либеральной.
Реальная и конкретная гуманизация нашей, извините за еще один термин, правоприменительной практики – дело хорошее. Публицисты уже, наверное, устали писать о пресловутом "обвинительном уклоне" нашей юстиции. Если его удастся переломить, можно будет только радоваться. Во всяком случае, благие намерения налицо. Однако в народе издавна сложилась поговорка "благими намерениями выложена дорога в ад". Относится ли она к данному случаю?
Давайте разберемся. Прежде всего, новые поправки дают судьям очень большую свободу выбора. А так ли уж это правильно? Немедленно возникает известный грибоедовский вопрос "А судьи кто?" Если исходить из твердой презумпции, что наш судейский корпус сплошь состоит из неподкупных твердокаменных гуманистов, то это шаг в правильном направлении.
В самом деле: они бы и раньше рады были облегчить участь осужденных, да суровость Уголовного кодекса им мешала, связывала руки. Никак нельзя было дать меньше двух лет, обязательно требовалось отправить в места лишения свободы, ломать человеку судьбу, приучать его или ее к тюремно-лагерным понятиями, с которыми они потом выходили на волю, что не оставалось без последствий.
Строго говоря, это отнюдь не пустые рассуждения. Чрезмерная жестокость наказания зачастую сильно перевешивала его неотвратимость.Недавно я общался с коллегой, которому пришлось провести год и два месяца сначала в следственном изоляторе, а потом в колонии. И он рассказывал, что, помимо явных уголовников, камеру и зону делили с ним люди, попавшие туда за сущие пустяки. Например, один гражданин сидел за кражу трех куриц у соседа по селу. Одну он съел сразу, с двумя другими не успел ничего сделать – попался. И загремел на два года. Потому что в статье 158, посвященной краже, было жестко определены рамки: от двух до пяти лет. Так что дали еще по минимуму.
А судьи кто?
Теперь у Фемиды руки развязаны. Никто и ничто не обязывает гуманного судью отправлять этого незадачливого воришку в колонию на столь продолжительный срок. Вполне хватит ему двух месяцев, которые он, вполне возможно, проведет под следствием и после приговора будет освобожден в зале суда. И урок на всю жизнь получит, и зону топтать не станет, набираться опыта, который многолетний узник сталинских лагерей, писатель Варлам Шаламов называл "только негативным".
Вот и замечательно! Если новые поправки в УК позволят избавить от зоны хотя бы одного человека, они уже заслуживают похвалы. Ну а если счет пойдет на тысячи неискалеченных судеб – а изменения внесены в 68 статей, нешуточное дело – то принятому закону надо петь оды и панегирики.
Но не будем забывать о вышеупомянутой презумпции, о специально обозначенном мною допущении: если наши вершители правосудия сплошь неподкупные гуманисты. А так ли оно на самом деле? Ей-богу, совершенно не хочется "шельмовать" и "мазать черной краской" наш судейский корпус. Но люди там попадаются, мягко говоря, очень разные с точки зрения морали и нравственности. Да и законопослушности.
За примерами далеко ходить не надо. Вспомним хотя бы незадачливую даму-судью из Бурятии Ирину Левандовскую, которая разместила в социальных сетях собственные фотографии в обнимку с бутылкой водки на лихом светском мероприятии в ресторане. Фотосессия немедленно разошлась по сети, начальство посчитало такое поведение несовместимым с моральным обликом судьи, и молодая женщина лишилась должности. Да это еще, пожалуй, можно назвать безобидной шалостью. Бывает гораздо хуже.
Моральный облик
"Мы что не знаем, что судьи взятки берут? Берут! Но кого проще поймать за руку – милиционера или судью? Конечно, милиционера, следователя, прокурора. Судью подите поймайте!" Это цитата из выступления Дмитрия Медведева, президента Российской Федерации, на встрече с членами Общественной палаты в январе этого года. Глава государства не питает иллюзий в отношении морального облика тех, кто выносит нам приговоры и решает наши судьбы. Да и странно было бы, если бы коррупция не затронула судебную власть.
А теперь посмотрим, по каким именно статьям Уголовного кодекса наши судьи – какие они есть – получили возможность гуманизировать наказание. Все 68 перечислять не буду, но вот только некоторые: мошенничество, незаконная банковская деятельность, легализация денежных средств и имущества, приобретенных преступным путем, манипулирование ценами на рынке ценных бумаг, коммерческий подкуп, незаконное предпринимательство, нарушение тайны переписки и телефонных переговоров.
Можно себе представить моральный облик фигурантов подобных дел. И если их будет судить служитель Фемиды с примерно таким же моральным обликом, то нетрудно себе представить, к чему это приведет. Виновные смогут фактически уйти от наказания. Судья теперь имеет полное законное право дать им символические два месяца или вовсе ограничиться штрафом. Вот только не исключено, что не природная доброта и отзывчивость будет причиной такой "гуманизации", а элементарная корысть.
Появляется такая реальная опасность. Понятно, что общественность должна бдить, да и правоохранительные органы не станут бездействовать. Да только хлопотное и непростое это дело – найти управу на неправедного судью. Не зря сказал президент: "Судью подите поймайте!" Он сам юрист и хорошо знает практику.
Оборотная сторона гуманизма
Не только у честных, но и у продажных служителей Фемиды расширилось пространство для маневра, которое во втором случае можно скорее назвать пространством для коррупции. И ладно бы это касалось только санкций против мошенников или незаконных предпринимателей.
Но отныне судьям позволено гуманизировать наказания по таким неприятным статьям, как: побои, умышленное причинение легкого и среднего вреда здоровью, неоказание помощи больному и даже, что самое удивительное, грабеж и разбой. Честно говоря, к такого рода преступникам совсем не хочется проявлять гуманизм. Это было бы совсем негуманно по отношению к их жертвам.
Конечно, большинство судей в таких случаях излишней добротой и милосердием грешить не будут. Но не все же из них, к сожалению, такие честные и ответственные. А новая лазейка в законодательстве появилась, и "где-то кое-кто у нас порой" может пожелать ею воспользоваться. И какой-нибудь грабитель, или драчун, или просто подонок – а как еще назвать того, кто виновен в неоказании помощи больному? – отделается по сути фиктивным наказанием, выйдет "на свободу с чистой совестью", а то и просто останется на воле и продолжит свое черное дело.
Кстати, возможен и противоположный вариант. Ведь поправки отнюдь не обязывают судью проявлять снисходительность, а только дают такую возможность. Но иной вершитель правосудия может этой возможностью не захотеть воспользоваться. Мало ли по каким причинам: по жестокосердию, из-за дурного настроения или опять-таки в результате взятки с другой, пострадавшей стороны. И все равно упечет очередного куриного вора, не представляющего общественную опасность, на два года в колонию. Вот тут уж совсем ничего не поделаешь. Закон такое право дает.
Такова оборотная сторона гуманизации правосудия. Значит ли это, что не следовало ею заниматься? Нет, конечно. Ужесточать наш Уголовный кодекс уже дальше некуда. Да и тюрьмы и зоны действительно надо разгружать. А нам всем надо следить, чтобы однозначно благие намерения привели к положительным результатам, а не туда, куда их отправляет народная мудрость.
Вперед в прошлое. Мои исторические публикации