Татары на «Наурузе»: от турецких сказок до воспитания нерадивых матерей
Казань, Буинск и Большая Атня — что показали на фестивале национальные театры республики
В Казани завершился XV международный фестиваль тюркских народов «Науруз-2021». В проекте приняли участие 22 театра из разных городов и республик, спектакли многих из которых в Татарстане увидели впервые. Но и сама принимающая республика не осталась в стороне и показала на «Наурузе» 10 постановок разных жанров и художественных форм. «БИЗНЕС Online» внимательно следил за фестивалем и выделил для себя несколько работ республиканских театров.
«Что такое настоящая любовь?»
«Сказки Хикмета», Казанский татарский государственный театр юного зрителя имени Г. Кариева
В театре им. Г. Кариева показали не один, а сразу два одноактных спектакля в рамках одной постановки. «Сказки Хикмета» — это именно тот случай, когда детям не надо объяснять, в чем мораль, а взрослые легко найдут вековую мудрость, переданную выдающимся турецким писателем Назимом Хикметом и воссозданную бурятским режиссером Сойджин Жамбаловой.
Жил да был падишах, правил государством, не слезал с коня и без конца воевал. Было у него три сына. Как водится, старшие — злые и мечтающие занять трон отца, и младший… нет, не дурак. Но, как и в русских народных сказках, самый добрый и отзывчивый малый. Случилась беда: в бою ослеп падишах (Ильнар Низамиев). И исцелить его могла только земля, на которую не ступала нога жесткого правителя. Тогда братья (Ильназ Хабибуллин, Булат Гатауллин и Эльдар Гатауллин) отправляются в полный опасностями путь, чтобы спасти отца.
Сказка ложь, да в ней намек. Так ли искренни человеческие мотивы, когда речь идет о возможной выгоде? Старший брат не прошел проверку и, став падишахом одного из покоренных его отцом государств, идет войной на своего родителя, изгоняет того из царства и слепым пускает по миру.
Что такое настоящая любовь? Это не ведомо среднему брату, который поддается соблазнам царице из соседнего государства и остается жить в праздности и неге. Достоин ли человек прозрения, когда единственное его желание — снова сесть на коня и разорять любые земли, попадающиеся на пути? А на этот вопрос приходится ответить младшему из сыновей, который был готов любыми путями добыть землю отцу.
Создатели спектакля: режиссёр Жамбалова (Бурятия), художник Геннадий Скоморохов (Москва), художник по костюмам Надежда Скоморохова (Москва), хореограф Мария Сиукаева (Москва) не просто рассказали детскую сказку, они создали смелую и актуальную художественную форму. Здесь нет многотонных декораций, но каждый предмет на сцене не случаен. Будь то маски, которыми прикрываются визири-подхалимы, серые прямоугольные параллелепипеды, сохранившие следы от нашествий жестокого падишаха, или контрастная цветовая гамма, благодаря которой сразу понятно — кто хороший, а кто плохой.
После мрачной философской причти особенно интересно погружаться в мир второй истории — «Влюбленное облако». Зритель переживает за судьбу прекрасного сада красавицы Айше (Рузанна Хабибуллина) и ее чудесных растений. Черный Сейфи (Эльдар Гатауллин), эдакий коммерсант в элегантном фраке и с тростью, скупает все близлежащие земли, чтобы выжить из них последние жизненные соки. Не сдается только прекрасный сад. Айше, будто ожившая фарфоровая куколка, как может, сопротивляется захватчику. Но она — прекрасный цветок, а не воин. В нее влюблены абсолютно все жители сада, даже Черный Сейфи предпринимает попытку завладеть сердцем красавицы. Однако она влюблена в облако (Булат Гатауллин), которое, жертвуя собой, спасает сад от засухи и смерти.
Обе истории рассказаны разным сценическим языком, но каждая говорит о самопожертвовании. Только если в первом случае благие усилия младшего сына по спасению слепого отца разбиваются о разочаровывающую правду, то жертва влюбленного облака ради сада Айше оказывается оправданной.
Спектакль с первых минут окружает зал сказочным шатром. И единственное, что вызывает искреннее недоумение — это количество зрителей. При самом грубом подсчете занято не больше четверти посадочных мест. Справедливости ради это нисколько не влияет на работу артистов. Они честно и вдохновенно выполняют свою работу даже для полупустого зала. А руководству театра стоит задуматься о билетной политике, чтобы сказочный сад не засох в отсутствии зрителей.
«Надо хорошенько проорать, тогда и зритель поверит»
«Дуськина дача», Атнинский Татарский государственный драматический театр имени Г. Тукая
Этот спектакль вызвал интерес у фестивальных зрителей задолго до самого показа на «Наурузе». Во-первых, сама по себе пьеса Альбины Гумеровой получила профессиональное признание еще несколько лет назад. Она вошла в число победителей конкурса пьес «Pro/Движение-2017», призванного выявить многообещающих авторов со всего Татарстана. А еще принесла Гумеровой две стипендии: от форума молодых писателей и Союза писателей Москвы. Но за это время никто так и не взялся за постановку.
А тут возникает и вторая причина повышенного интереса к спектаклю — театр, который решился инсценировать пьесу. Атнинский драмтеатр им. Г. Тукая — уникальный случай в культурной истории Татарстана, а то и всей России. Он расположен в селе и большую часть своей почти вековой истории существовал в статусе народной самодеятельности, а статус государственного и профессионального театра получил только в 2011 году.
И вот в репертуаре появляется резонансная, спорная, щемящая трагикомедия о безответственных матерях и неоднозначной женщине Дусе, которая занимается их перевоспитанием на своей даче.
В спектакле почти отсутствуют декорации. Есть только некоторые предметы мебели, чье убогое состояние должно моментально относить зрителя то ли в армейскую казарму, то ли на нары. Собственно, такого эффекта наверняка добивался режиссер Рамиль Фазлыев. Перед нами 6 героинь. Только имен у них нет: Дуська отняла за ненадобностью ибо «нечего этих нелюдей по имени называть. Не заслужили». Поэтому девушки откликаются на цвета — красная, оранжевая, желтая, зеленая, синяя и фиолетовая. Почти радуга получается. Только ничего светлого в них нет.
Одна оставила новорожденную дочь в роддоме, потому что муж хотел сына. А она боялась его разочаровать. Вторая забеременела случайно и, не успев выйти замуж, поняла, что чадо станет ей серьезной помехой. Третья стала мамой, еще толком не повзрослев сама. Этот список этических преступлений можно перечислять очень долго, потому что каждые несколько минут сюжет навязывает узлы, которые становятся висельницами для его героинь.
Да и зритель толком не знает, как реагировать: плакать от публично озвученной жестокости или смеяться от легкости подачи. Но не в этом главная проблема спектакля. Его актрисы, скорее к счастью, не понимают, что они играют. Обычно в таком случае неизменно пользуются одним приемом — криком. Вроде и пьеса о моральном сломе, личностном надрыве, матерях, детях. Надо хорошенько проорать, тогда и зритель поверит. Но он не верит, потому что у команды не сложилось глубинного познания материала и самой проблемы. Для того, чтобы легко вписываться в сюжетные повороты, надо обладать недюжинным мастерством. А этим может похвастаться не каждый театр.
«Будто посидел с любимой бабушкой за пирогами»
«Жребий», Буинский государственный драматический театр
Пожалуй, самой частой темой, к которой обращались приглашенные на фестиваль театры — это культура малых народов. Особенно это касается коллективов из Татарстана. Один из ярких примеров — спектакль «Жребий» Буинского государственного драматического театра.
Режиссер постановки Тимур Кулов взял за основу рассказы жительниц татарских деревень. Примерно по такой же технике собран документальный спектакль Айдара Заббарова «Я не вернусь» в театре Камала. Только в отличие от него, мы не знаем наверняка, насколько правдивы истории героинь, которые собрал Кулов.
Сначала зритель знакомится с 6 очаровательными татарскими бабушками. Все они укутаны в тулупы, пуховые платки, на ногах — валенки. А из невидимых окон то и дело свищет ветер. Сидят кумушки, да ждут чего-то. А раз ожидаемое пока не наступило, чего бы не поговорить? Например, вспомнить дни веселой молодости, как на танцы в клуб ходили, как юноши ухаживали, как они же потом превращались в мужей, спивались да умирали.
А как всей деревней урожай поднимали? Вот так история! Выйдешь с рассветом, руки в землю пустишь и давай с землей общаться. А чтобы скучно не было, песни пели. Одна за одной в хрупких женщинах заново загоралась жизненная сила, победно лампочке Ильича, висящей над ними. Они подскакивали с места, пускались в пляс, параллельно распевая песни звонкими молодыми голосами. А затем снова опыт прожитых лет с грохотом падал на хрупкие плечи и только сломанный радиоприемник напоминал об ожидании неизвестности.
Сам автор называет спектакль мозаикой из рассказов своих героинь. И это в точности отражает художественный замысел. Каждая из женщин получает свои несколько минут славы, когда выходит на авансцену и вспоминает какой-то эпизод из жизни. К тому же, в незатейливую композицию прекрасно вплетены элементы национальной культуры — песни, танцы и, конечно, язык.
И если после просмотра спектакля «Дуськина дача» обязательно возникает вопрос — а на кого он рассчитан, то в случае со «Жребием» все понятно. Это спектакль о народе и для народа. В нем много простого, понятного, знакомого и от того родного. И только в самом конце на поклонах, когда все эти старушки снимают платки, становится понятно — играли-то девушки. И то ли актерское мастерство, то ли тема спектакля помогла им так органично вжиться в образы — доподлинно неизвестно. Но это и неважно, потому что через 1,5 часа зритель выходит из зала с чувством, будто посидел с любимой бабушкой за пирогами и душевными историями.