Что нацисты искали в советской части Арктики: сокровища Рейха во льдах
Что нацисты искали в советской части Арктики: сокровища Рейха во льдах
Охотники за погодой
Нацисты развернули метеопост на мысе Нимрод в сентябре 1943-го и закрыли в июле 1944-го – по одной из версий, полярники были экстренно эвакуированы после отравления недоваренным мясом белых медведей и заражения трихинеллёзом.
Какие именно научные данные они успели собрать, достоверно не установлено, однако, судя по следам пребывания, обустраивались тут всерьез и надолго. Так, по периметру до сих пор можно различить ямы, вырытые в правильном порядке и похожие на осыпавшиеся окопы или пулеметные гнезда. Четыре толстых деревянных столба, по все видимости, остались от утепленного блиндажа или ДОТа. Одним из первых брошенную базу обнаружили советские полярники с исследовательского ледокола «Семен Дежнев», высадившиеся на мысе Нимрод в сентябре 1951-го.
По их воспоминаниям, тогда тут еще в отличной сохранности оставались радио- и метеостанции, радиомачта, хозяйственные и жилые постройки с запасами консервов и оружием. В пяти километрах от «Кладоискателя» была развернута хорошо укрепленная секретная база № 24, находившая в ведении ВМС Германии. В целях маскировки крыши блиндажей и построек были выкрашены в белый цвет.
«Находки показывают, что эвакуация происходила с лихорадочной поспешностью, — писал в своих заметках известный полярник, начальник морских операций в западном секторе Арктики Ареф Минеев. — Многое было брошено, в том числе секретные документы и оружие. Фашисты не успели заминировать оставляемое жильё, механизмы, склады с продовольствием...»
Согласно исследованию российского историка Андрея Фурсова, для обеспечения боевых действий в советской Арктике нацисты использовали целую сеть аналогичных «Шатцгреберу» метеостанций: «Хадеген», «Цугфогель», «Эдельвейс», «Басгайгер», «Кройцриттер», «Нусбаум», «Хольцауге», «Кноспе», «Крот», «Герхард», «Виолончелист» и «Арктический волк». Всего тринадцать. Станции были разбросаны по побережью континента и многочисленным островам в Северном Ледовитом океане. Кроме того, радиотехнические посты имелись в Гренландии, на Шпицбергене и в Северной Канаде (острове Белл).
С таких баз на надводные корабли, подлодки и самолеты Кригсмарине стекалась оперативная информация о погоде и ледовой обстановке в районах боевого патрулирования, поступали перехваченные радиограммы с советских и союзных военных конвоев. На многих метеопостах имелась мощная аппаратура для радиоразведки и пеленгования. Метеопартии, продовольствие и оборудование на удаленные острова доставляли пароходами арктической группы «Кединген», подлодками и транспортными самолетами.
Строптивый Север
Не секрет, что с началом войны Северный морской путь стал предметом пристального внимания адмиралов Кригсмарине. Это была ключевая транспортная артерия СССР, по которой регулярно ходили конвои с каменным углем, лесом, никелем, оружием, цветными металлами для оборонных заводов и продовольствием. За четыре года войны по Севморпути перевезли более четырех миллионов тонн грузов. Несмотря на мощные и хорошо вооруженные военно-морские силы, взять Арктику под контроль у Германии не получалось.
Этому препятствовали действия Северного флота, непредсказуемое движение льдов и крайне капризная погода. Разветвленная сеть метеостанций позволяла Кригсмарине хотя бы частично отслеживать ледовую обстановку и координировать операции. «Гитлеровцы нуждались в таких станциях для обеспечения рейдов крейсеров и субмарин вдоль трассы Северного морского пути, — рассказывает "TechInsider" руководитель Морской арктической комплексной экспедиции (МАКЭ) Петр Боярский. – Подобные вылазки без точных метеоданных и ледовых сводок были очень опасны. Немцы это понимали». Один из таких рейдов состоялся в августе 1942-го, когда Германия попыталась провести секретную операцию «Вундерланд» («Страна чудес»). В ходе нее планировалось перерезать Севморпуть крупными надводными кораблями, отправить на дно как можно больше советских транспортных судов, разгромить порты и базы на побережье. Для этого в Карское море был направлен тяжелый крейсер «Адмирал Шеер» с группой прикрытия из подводных лодок.
Все планы разом перечеркнула случайная встреча со старым советским ледокольным пароходом «Александр Сибиряков», состоявшаяся у острова Белуха 25 августа. Ледокол шел из Диксона с грузом для полярных станций на Северной Земле. Судно быстро потопили огнем бортовой артиллерии крейсера, но радист все же успел передать в эфир сигнал тревоги и свои координаты. Эффект внезапности был утрачен – о рыскающем во внутренних водах фашистском рейдере узнали все. Немцы, хотевшие выяснить состояние льдов в Карском море и маршруты полярных конвоев, были вынуждены спешно ретироваться.
Зона особого внимания
Надо заметить, интерес к Арктике и Земле Франца-Иосифа в частности Германия проявляла еще до войны и не раз. В 1931-м острова архипелага детально отсняли с борта немецкого дирижабля «Граф Цеппелин». И хотя помощь в организации экспедиции оказывали советские полярники, материалами аэрофотосъемки с ними потом никто не поделился. Немцы же использовали эти данные для создания точных карт архипелага.
-
Остатки немецкого блиндажа на Земле Александры.
Спустя год, в 1932-м из Архангельска к островам отправился ледокольный пароход «Малыгин», доставивший на станцию смену зимовщиков во главе с Папаниным. Среди них был немецкий ученый доктор Иоахим Шольц. Вторым рейсом «Малыгин» отвез туда иностранных туристов, в числе которых был секретарь международного общества «Аэроарктик» немецкий профессор Вальтер Брунс. Перед ним стояла задача изучить возможности посадки дирижаблей в полярных широтах.
Кроме того, в 1940-м году Севморпутем прошел немецкий вспомогательный крейсер «Комет», экипаж которого получил бесценный опыт судовождения и навигации в Арктике, а также сделал множество кадров и замеров, спустя пару лет пригодившихся Кригсмарине для других походов. Уже не таких безобидных.
Вероятно, в толстой папке со свидетельствами широкомасштабной военной деятельности рейха в советской Арктике скоро появятся новые страницы. Как заявил в конце марта министр обороны России Сергей Шойгу, военное ведомство намерено отправить на Землю Франца-Иосифа специальную экспедицию, в состав которой войдут моряки Северного флота и сотрудники общественной организации «Русское географическое общество».
Они тщательно изучат места базирования немецких войск и постараются найти артефакты, проливающие свет на события почти вековой давности. Кроме Земли Франца-Иосифа, Минобороны изучит Новосибирские острова, остров Врангеля, мыс Шмидта и остров Средний.
-
Как анализ ДНК помог опознать останки Николая II и его семьи
Уничтожить все следы преступления было задачей особой важности. «Поручение я принял и сказал, что будет выполнено точно, подготовил место, куда везти и как скрыть, учитывая все обстоятельства важности политического момента», — писал в воспоминаниях один из участников расправы Петр Ермаков. Чтобы заглушить звуки выстрелов, расстрельная команда завела двигатель грузовика, ждавшего во дворе.
Большевики долгое время отрицали сам факт расстрела императора и его близких. А между тем он был установлен уже в ходе первого следствия, которое началось через несколько дней после трагедии, когда Екатеринбург заняла Белая армия. Тогда же было найдено и осмотрено место первого захоронения, Ганина яма. Однако тел не нашли, а с лета 1919 года — после окончательного прихода в город советской власти — тема сделалась запретной надолго. Расстрельный Ипатьевский дом снесли до основания.
Мрачная тайна царского захоронения открывалась под большим секретом. В конце 1970-х годов поисками занялись местный геолог Александр Авдонин и знаменитый сценарист из Москвы Гелий Рябов. Оба давно интересовались этой темой, а Рябов имел хорошие связи в МВД и даже доступ в некоторые закрытые архивы. Объединив усилия, они изучали документы, воспоминания, карты. Сложить свидетельства оказалось легко: «Все открылось, как по мановению волшебной палочки», — говорил Рябов в одном из интервью.
На Коптяковской дороге, в Поросенковом Логу, неподалеку от бывшего железнодорожного переезда они обнаружили полусгнившие, ушедшие в землю шпалы, а под ними — человеческие останки. Искатели были уверены: перед ними — все, что осталось от августейшей семьи. Но они помнили и о том, что с государственной машиной СССР шутить не принято. Оставив метки, они решили сохранить информацию в надежности — и в тайне. «Для будущих поколений», — пояснял Авдонин.
Поколений ждать не пришлось: уже в 1991 году заявление об обнаружении возможного места захоронения царской семьи прозвучало открыто. Свердловская прокуратура провела в Поросенковом Логу раскопки. История быстро добралась до высшего уровня: в 1993 году Генеральная прокуратура возбудила уголовное дело, начала работу правительственная комиссия. Розыски возглавил следователь по особо важным делам Владимир Соловьев. Главной задачей работавших с останками было выяснить, кому они принадлежат.
Мертвые тела обыскали, сложили в кузов и повезли в заранее выбранное место — железный рудник Ганина Яма под деревней Коптяки, уже несколько лет как заброшенный. Здесь сняли с них последние ценности, одежду сожгли, лица разбили прикладами и уже на рассвете сбросили в одну из шахт. «Не все люди могут политически оценить и понять, — объяснял впоследствии комендант "Дома особого назначения" Яков Юровский. — В живых они являлись бы постоянным знаменем, и если бы даже были трупами, то это тоже было бы знаменем». Они должны были просто исчезнуть.
Исследователи располагали довольно скудными и старыми уликами: пули и около 700 полуистлевших костей и их фрагментов, к которым при повторных раскопках добавилось еще около 250. Удалось восстановить девять скелетов — что, кстати, совпадало с записками Юровского, который указал, что двоих из погибших захоронили где-то неподалеку, под большим кострищем, отдельно от остальных.
Были установлены пол и возраст каждого, проведены антропологическая и стоматологическая экспертизы. После долгих мытарств с одним из черепов эксперт-криминалист Сергей Никитин нашел едва сохранившиеся следы заживших повреждений. В 1891 году, еще наследником, Николай путешествовал по Японии, где на него совершил покушение фанатик, успевший нанести два удара. Сабля соскользнула, опасной травмы не получилось, но шрам остался, а залитая кровью рубашка сохранилась как семейная реликвия Романовых.
Генетическая экспертиза останков, проведенная Павлом Ивановым, показала, что пять из них принадлежат отцу, матери и трем их дочерям. Но главное, в геноме предполагаемого царя обнаружилась «особая примета». Митохондриальная ДНК (мтДНК), выделенная из этих останков, была двух типов, отличавшихся всего одной мутацией. Видимо, она случайно возникла у его матери или бабушки, после чего оба вида мтДНК передавались детям. Такая гетероплазия хорошо известна, часто она ничем не проявляет себя и остается незамеченной, пока на нее не наткнутся генетики.
Наследуется мтДНК только по материнской линии, поэтому редкую гетероплазмию (замена цитозина на тимин в положении 16169) в ДНК, полученной из останков дочерей Николая, можно было не искать. Не нашлось мутантного варианта и у живых родственников Николая со стороны матери — графини Шереметьевой (Сфири) и герцога Файфа.
Впрочем, за несколько поколений гиперплазия могла просто «рассосаться», если потомки получали от матери только один из двух видов ее мтДНК. Так что отсутствие Ц/Т16169 у современных аристократов еще ни о чем не говорило, тем более что у следствия имелись ДНК и более близкого родственника. Старший брат Николая Георгий, скоропостижно скончавшийся в 1899 году, был захоронен тогда же и до сих пор покоится в Петропавловском соборе. В 1994-м его эксгумировали для проведения экспертизы: у великого князя нашлась редчайшая «царская» гетероплазмия.
Скрыть это захоронение не получилось. Слишком много людей участвовало в операции, проходили случайные зрители, да и скопившаяся на дне ледяная вода даже не покрыла тела. Несколько гранат не помогли обрушить замерзшие стены, чтобы засыпать шахту. Вернулись следующей ночью, тела извлекли из ямы и снова попытались сжечь. Все как-то не складывалось: по словам участника событий Михаила Медведева, облитые бензином, они «дымились, смердели, шипели, но никак не горели». Погрузили, повезли искать новое место.
Одновременно с генетиками работали и другие специалисты. Пользуясь методами своего знаменитого учителя Михаила Герасимова, Сергей Никитин реконструировал лица всех девяти жертв по черепам. Теперь их можно было узнать: лейб-медик Евгений Боткин, лейб-повар Иван Харитонов, камердинер императора Алоизий Трупп, горничная императрицы Анна Демидова — и сами они, Николай, Александра, дочери Ольга, Татьяна, Анастасия.
Однако отсутствие останков Марии и, главное, Алексея питало самые неправдоподобные слухи. На этот счет можно проконсультироваться с интернетом, который битком набит заявлениями: «Романовы — грандиозная мистификация». Некоторые сомнения высказывали и коллеги-генетики, хотя на поверку их доводы оказывались по большей части необоснованными.
Поиски второго захоронения затянулись почти на два десятилетия. Только летом 2007 года Николай Неуймин и группа уральских краеведов, проводя раскопки у Старой Коптяковской дороги, на поляне в каких-то 70 м от первого места, наткнулись на большое и старое кострище, а под ним — осколки бутылей, пули и фрагментированные скелеты ребенка и девушки. Кости были очищены, пронумерованы, а дело возобновлено.
На этот раз в руках исследователей оказалось куда больше данных — и речь не только о находке второго захоронения. За прошедшее с первой экспертизы время генетические методы сделали не просто шаг, а рывок вперед. Команде Евгения Рогаева, эксперта по работе со старой поврежденной ДНК, они позволили из тех же образцов получить куда больше нужной информации — и изучить новые.
Грузовик остановился, забуксовав во влажной и глинистой низине на Коптяковской дороге, возле железнодорожного переезда. Здесь решили и закончить. Два тела еще пытались сжечь, но махнули рукой. Взяли лопаты, углубили яму до воды, сбросили в нее останки, облили серной кислотой — 11 пудов ее заказали заранее, — побросали пустые бутыли, закидали землей.
Но ключевой уликой в деле стала рубашка — та самая, на которой еще с поездки в Японию осталась кровь Николая. Все эти годы она хранилась в Эрмитаже. Рогаеву удалось выделить из этой крови фрагменты ДНК. В распоряжении следствия оказался надежный эталон — ДНК, которая точно принадлежала Николаю.
Прямое сравнение «эталонной» ДНК из крови Николая с той, что была получена из костных «останков № 4» в первом захоронении, показало, что они совпадают полностью. Такое сравнение проводят по стандартным участкам ДНК — коротким тандемным повторам, повторяющимся фрагментам, мутации в которых практически не сказываются на работе генома и быстро накапливаются, позволяя отследить генетические связи между родственниками. Кроме того, в обоих случаях нашлась гетероплазмия мтДНК — такая же редчайшая замена обнаружилась и у родственницы Николая, правнучки его сестры Ксении.
Тот же результат дало и сравнение Y-хромосом, которые передаются только от отцов и только мальчикам. Николай II получил ее копию от Александра III, тот от Александра II, а он — от Николая I. Сегодняшние мужчины, потомки Николая I по младшей ветви, несут такие же Y-хромосомы, что и найденные в мужских останках из первого захоронения. И они же нашлись в ДНК костей мальчика, которые извлекли из второго, вместе с лежавшими рядом останками девочки постарше. Они были идентифицированы как принадлежавшие родным брату и сестре — царевичу Алексею и одной из дочерей императора.
Стандартные наборы генетических маркеров для установления родственных связей позволили показать, что ДНК из женских останков в первом захоронении принадлежит матери детей из второго. Ее мтДНК — та же, что у ныне живущих родственников Александры по женской линии. Идентификацию царицы подтверждает и еще одна генетическая «особая примета» семьи последнего царя — мутация, вызывающая развитие гемофилии.
Привезли старых шпал и разложили сверху, проехали машиной несколько раз. «Шпалы немного вдавились в землю, запачкались, будто бы они и всегда тут лежали», — пересказывал Медведев. Кострище закидали. Дело казалось абсолютно надежным — по некоторым сообщениям, еще один участник расправы Петр Войков хвастался, что «мир никогда не узнает, что они сделали с царской семьей».
Напасть императрица унаследовала от бабушки Виктории, обнаруживается мутация и у других потомков британской королевы. История болезни цесаревича общеизвестна, и вряд ли кого-то удивило, что генетические маркеры гемофилии — причем совершенно определенные, в гене F8, связанные с редкой формой гемофилии типа В — найдены у останков и Алексея, и одной из его сестер, и у скелета, который предположительно принадлежал царице.
Все это позволило генетикам достоверно идентифицировать останки трех жертв старого преступления: императора Николая, императрицы Александры и цесаревича Алексея. Имена остальным вернули антропологи — ДНК не оставивших потомства сестер не позволяет сделать это. Но в своих выводах генетики были уверены. Это даже поучительно: сколько усилий было приложено к тому, чтобы скрыть все следы преступления, но свидетельства нашлись. Еще поучительнее то, что для расшифровки этих свидетельств как раз вовремя нашлись и мощные научные методы.