"Нам угрожали побоями". Что выкопали у средневековой часовни в Северной Осетии?

Нузальская археологическая экспедиция 2020 года в Северной Осетии вызвала ожесточенные дискуссии, вовлекшие представителей православной церкви, традиционной осетинской веры, общественности. Причинами стали как спекуляции о том, по обряду какой религии были захоронены жители 12–13-го веков, так и волнения в связи с вероятностью осквернения их останков: археологов вынудили носить брюки вместо шорт, а 206 усопших торжественно перезахоронили 30 декабря в деревянных ящиках, которые поместили в сооруженный для этого склеп. Какова же историческая значимость этих раскопок и к каким выводам пришли исследователи по их завершении? Кости жителей средневековой Алании извлекли у часовни в селе Нузал Алагирского района Северной Осетии. Кладбище было обнаружено в 2018 году, когда проводились работы по временному отведению от Нузальской часовни. В общей сложности археологи нашли более 1150 артефактов, которые представляют большой научный интерес. Об итогах трехмесячных раскопок Кавказ.Реалии рассказал руководитель нузальской археологической экспедиции Константин Крутоголовенко. – Мы исследовали территорию около 800 квадратных метров, обнаружили 206 погребений, преимущественно в каменных ящиках. Но были захоронения и просто в ямах, так называемые пакетированные погребения. Около десяти могил датируются новым временем – 18–19-й века. Основная масса датируются 14–15-м веками. Получена уникальная коллекция вещей, которые для этого периода имеют большую важность, причем в масштабах всего Кавказа. А также в вопросе изучения поздних средневековых древностей России и всей Восточной Европы. – Как вы объясните наличие в средневековом кладбище могилы 18–19-го веков? – Они находились непосредственно рядом с Нузальской часовней. Видимо, была традиция хоронить возле часовни. Это были преимущественно младенцы или выкидыши – несформировавшиеся плоды. – Чем для вас эта экспедиция была уникальна? – Большим количеством закрытых погребальных комплексов, сконцентрированных на небольшом участке. Экспедиция была уникальна и тем, что проводилась в горной части, а это всегда интересно. Древнее кладбище располагалось под пластами оползней 20-го века. Все это внесло свои особенности в изучение могильника. Никто не ожидал, что он будет располагаться на глубине трех метров. Это осложнило нашу работу. – Гораздо больше осложнил вашу работу скандал, раздутый представителями традиционной веры. Когда-нибудь сталкивались в своей работе с таким вниманием общественных и религиозных организаций? – Нет. Ежедневно приезжали люди, вели себя некорректно, высказывали подозрения, что мы "залетные" работники и хотим несказанно обогатиться, вывезти коллекцию или ее предложить в какие-то другие музеи. Были даже случаи, когда нам угрожали побоями. По мнению всех участников экспедиции, это выглядело как последовательные организованные действия. Они называли себя представителями общественности, хотя представляли незначительную часть общества, и настроили против нас многих людей. Сами местные жители – Нузала, соседнего Мизура и райцентра Алагира – оказывали поддержку нам и даже противостояли тем людям. Кроме того, приезжали и другие жители республики и благодарили нас за работу. Многие из них извинялись за неадекватное поведение противников раскопок. – Расскажите о наиболее интересных артефактах. – Получена большая коллекция предметов из железа, кожи, дерева, украшений из бронзы, серебра, пастового стекла, полудрагоценных камней, костей животных, камня и т. д. В одном погребении мы нашли платок с изображением Георгия Победоносца, который был расшит различными нитями, в том числе серебряными. Он истлел, но сама вышивка хорошо сохранилась. Сохранилась и деревянная посуда в виде кубков, которые имеют форму потиров – сосудов для литургии. Потиры ставились у головы покойника и накрывались крышкой. Также есть в коллекции один керамический сосуд, он полностью сохранился. Все они зарисованы и сфотографированы, работа над их анализом продолжится. Эти вещи были найдены в западной части могильника, которая своим погребальным обрядом отличается от восточной. Вообще на средневековом кладбище была различная ориентировка захоронений: в западной части погребения были ориентированы в западную и северо-западную сторону, в восточной части – преимущественно в южную и юго-западную сторону. По нашим предположениям, восточные погребения были произведены несколько раньше, чем западные. Кроме того, нами были извлечено большое количество фрагментов кожаных вещей: детали костюмов, ремни, кожаная обувь, кожаные высокие "чулки". Даже обувь имеет различные раскрои и швы. Много женских украшений, подвесок из бронзы, серебра. Удивляет разнообразие их форм, что непривычно для позднего Средневековья. Перечислять можно долго, часа два-три. Каждая находка представляет свой особый интерес. Мы их обрабатывали специальными химическими растворами, которые продлят их сохранность. Наука развивается, и лет через 15–20, тем более через 50 можно будет провести совсем другие анализы и испытания, и об этом нужно думать уже сейчас. Ведь история собирается по крупицам, и каждая из них очень важна. Мы передали эту коллекцию на временное хранение в Национальный музей Северной Осетии. Очень надеемся, что вещи в полном объеме будут приняты на хранение. Для развития исторической науки важно, чтобы даже неказистый, по мнению обывателя, предмет (например, часть ржавого ножа или фрагмент кожи) был принят вместе с серебряными серьгами, так как ни в коем случае нельзя разрывать вещи из одного погребения. Музеям сейчас очень сложно хранить большие коллекции, так как раскопок проводится много. И археологи всё, имеющее ценность для науки, обязаны сдать в музей. Во многих музеях нашей страны элементарно нет хранилищ, нет специалистов, которые следили бы за надлежащими условиями хранения. – Наибольший интерес, судя по всему, вызвал платок с изображением святого Георгия? Определили его примерный возраст? – Ему не менее 300 лет. Но, скорее всего, речь идет о 15–16-м веках. Не берусь утверждать, женский он был или мужской. Возможно, он был вторичного использования, со временем из него был сделан мешочек. Все эти артефакты будут анализироваться в течение многих лет и со временем вводиться в научный оборот. Соответственно, и в научно-популярную публицистику. Для современных и будущих исследований все эти находки представляют научный интерес в комплексе. Поэтому все находки, которые были обнаружены в самих каменных ящиках и на его крышках, важны для науки и должны храниться в музейных фондах. Коллекция с нузальского могильника является уникальной для народа Осетии, потому важно сохранить для потомков максимальное количество артефактов. – Когда же можно ждать первые проанализированные результаты нузальской экспедиции? – В течение 2021 года мы планируем выполнить научный отчет и опубликовать антропологические данные костных останков. К сожалению, с нами успел поработать лишь один антрополог, который главным образом занимается этническим аспектом. В связи со скандальной ситуацией вокруг раскопок он был ограничен во времени. К тому же общественники постоянно требовали показать кости, отвлекая нас от работы. Мы планировали привлечь еще одного антрополога, который еще более детально поработал бы по травмам и болезнями. То есть проанализировал бы, что в каждом конкретном случае могло стать причиной смерти. Но в связи с необходимостью перезахоронения и тем, что эксгумированный материал мы не вывозили, это не представлялось возможным. – Вам удалось установить, к какому сословию относились захороненные в Нузале люди: воины, крестьяне, ремесленники? – Давайте методом исключения. Если это и были ремесленники, то в те времена уже не было того обряда, который предполагал класть в могилы их личные инструменты или оружие. Массово мы не находили орудия для обработки земли или ремесленных профессий. Были некоторые вещи, которые мы еще будем анализировать. – Сколько времени потребуется на данном этапе, чтобы провести всесторонний анализ результатов раскопок? – Для начала в публикациях постараюсь представить как обобщенно, так и более подробно наиболее интересные комплексы погребений. Со временем надеемся выпустить книгу. В монографии будет разобрана буквально каждая могила, обнаруженная во время нузальской экспедиции. Планируем привлекать ученых-медиевистов (изучают историю европейского Средневековья. – Ред.), которые дадут оценку отдельным категориям инвентаря. И эта работа может длиться 15–20 лет, периодически к ней будут возвращаться. – Чем отличаются нузальские артефакты от предметов древности, находимых в других северокавказских регионах, где раньше располагалась древняя и средневековая Алания? – Расположение погребений головой в западный и южный сектор – довольно устойчивое. Такие же встречались в других республиках Северного Кавказа. То же самое и по инвентарю. Есть упоминание в научной литературе о тех же деревянных кубках, височных подвесках (женские украшения) и других категориях инвентаря, которые мы находили в Нузале. Похожие находились и на территории других древних памятников Северной Осетии, Северного Кавказа. Параллелей много, связь несомненная. Этим еще более интересны наши находки. – Кубки указывают на религиозную принадлежность? – Деревянную посуду в аланских погребениях мы можем наблюдать с раннего Средневековья. Именно кубки достоверно известны с могильников, датируемых поздним Средневековьем. Этот вопрос требует проработки. Но можем говорить, что такие же кубки, в основном из драгоценных металлов, встречаются в христианских традициях. Но этот фактор требует более точных научных доказательств. В любом случае необходимо отметить, что в той части погребений, где нами отмечены признаки христианской традиции, также встречались признаки синкретизма с дохристианскими верованиями. В этом нет ничего удивительного для средневекового обряда. – Во время трехмесячной экспедиции удалось исследовать только часть средневекового кладбища. Другая часть, оставшаяся под дорогой и старым сельским кладбищем, оказалась нетронутой. Скажите, эта неисследованная часть представляет научный интерес? Допускаете ли, что лет через 50–100 лет туда могут вернуться ваши последователи? – Едва ли не под всем поселком расположено древнее кладбище. К этому месту всегда будет прикован большой научный интерес, тем более после наших исследований. Другой вопрос – нужно ли будет проводить раскопки и тревожить прах умерших без надобности. В таких случаях обычно необходимость раскопок бывает обусловлена какими-то дополнительными факторами: в данном случае при проведении определенных строительных работ, приводящих к разрушению памятника. *** История с нузальскими раскопками в прошедшем году стала не первым скандалом, связанным с наследием древней и средневековой Алании. В феврале-марте общественники подняли проблему частично разрушенного "Зильгинского городища" (2–5 вв.) при прокладке новой дороги Владикавказ – Моздок. Сначала чиновники отказывались признавать этот факт, но затем изменили проект, обогнув зильгинский курган.