Когда ребенок - вещь. Дети становятся заложниками конфликта родителей
«Следственный комитет по красноярскому краю просит граждан помочь найти ребёнка». Такая информация всё чаще появляется на официальных порталах силовых структур. Только в феврале этого года её публиковали трижды. Разведённые родители, не заботясь о том, что чувствует маленький человек, крадут и увозят его в неизвестном направлении ради того, чтобы досадить бывшей супруге или супругу либо решить собственные проблемы. Подробности выяснял корреспондент «АиФ-Красноярск».
Без вести пропавшие
«Маленький мальчик напуган и плачет. Ребёнок вместе с мужчиной находится в одном из подъездов жилого дома по улице Ленина», – поступил звонок в Росгвардию от жителей Ачинска. Правоохранители, выехав на место, действительно обнаружили в подъезде мужчину и четырёхлетнего плачущего малыша. Оказалось, что это тот самый мальчик, которого взрослый похитил в п. Шира Республики Хакасия и увёз в неизвестном направлении. Благодаря бдительности граждан ребёнка и похитителя нашли в Ачинске. Документов у мужчины не было, свидетельства о рождении малыша – тоже. Подозреваемого в похищении задержали, ребёнка полицейские передали матери.
«Мужчина ранее привлекался к уголовной ответственности за заведомо ложный донос. В настоящее время подозревается в мошенничестве и краже», – сообщили в пресс-службе краевого ГУВД.
Ещё один подобный случай. Уже год краевой Следственный комитет безуспешно ищет Анастасию Г. Девочку 21 марта прошлого года мама забрала из детского сада в п. Дрокино Емельяновского района и увезла. Больше мать и дочь никто не видел. Отец девочки продолжает поиски ребёнка: согласно решению суда, Настя должна жить с папой.
Маленький Рамир С., которого отец забрал в 2018 году у матери в Сочи, по судебному решению должен жить с мамой. Однако отца это волновало мало – он привёз малыша в Красноярский край и спрятал так, что правоохранительные органы до сих пор не знают его местонахождение. Мальчика уже определили в категорию без вести пропавших.
Новость о поиске Рамира периодически появляется в краевых СМИ. Но вот ведь парадокс. Журналисты, искренне пытаясь помочь найти ребёнка, которого взрослый тщательно прячет от посторонних глаз, попали под дамоклов меч правосудия.
В прошлом году на восемь изданий за опубликованную фотографию мальчика, кстати, взятую на официальном сайте краевого Следственного комитета, был подан иск «О защите чести и достоинства и деловой репутации». Сделал это дед Рамира. По мнению истца, издания якобы не имели права публиковать фотографию мальчика и его отца без разрешения. За это родственник ребёнка и потребовал компенсацию морального вреда. Суммы разные – от 50 до 300 тыс. рублей. Но суть в другом. Можно предположить, что дедушка, бывший правоохранитель, отлично осведомлён, как и на чём можно заработать.
Суд, рассматривая исковое заявление, почему-то не берёт в расчёт, что его отпрыск – отец Рамира – прячет мальчика, нарушая уже принятое решение. Наверняка дед отлично знает о местонахождении малыша, но у правоохранительной системы к нему нет вопросов. Дай бог, чтобы мальчик был жив и его здоровью ничего не угрожало. Что касается СМИ, попавших в правовую ловушку, после судебных тяжб они решили избегать таких публикаций.
Все найдены и живы
Точно такую же позицию теперь занимает и руководитель группы в соцсети «ВКонтакте» «Поиск пропавших детей» Оксана Василишина.
«Мы будем полностью отходить от практики публикации фото, когда детей делят родители, потому что закон в этой части не совершенен. Делая доброе дело, мы можем попасть под статью, или на нас подадут иск в суд, как это произошло по делу Рамира С. Но это не касается случаев, когда ребёнок потерялся при других обстоятельствах и стоит задача его найти. Здесь вступает в действие совсем другой закон, который защищает волонтёров», – говорит Оксана.
То, что размещённая в соцсетях ориентировка на потерявшегося ребёнка запускает мощный информационный механизм, никому объяснять не нужно. Жители тут же по цепочке могут передать информацию родственникам, друзьям, полиции. Исключив этот инструмент и реально действенный способ по поиску, общество просто потеряет возможность оперативно оказать помощь несовершеннолетним, которых крадут родители или чужие люди. По словам Оксаны Василишиной, к ним в группу заявки поступают со всей страны. Что касается Красноярского края, то в регионе теряются 50 человек ежемесячно. Половина из них – дети.
«В основном это подростки, у которых переходный возраст, и так называемые «бегунки» или «бродяжки». Причины ухода самые разные: подростковый максимализм, семейные ссоры, запрет на поздние прогулки или долгое общение с друзьями. Сезонность тоже влияет на пропажу детей. Весной, когда наступают тёплые дни, у нас количество заявок увеличивается. В прошлом году в январе-феврале заявлений на таких деток было 10, в апреле – уже 22. Если говорить о группе до 10 лет, причиной ухода может стать боязнь получить наказание за плохую отметку в школе. Ребёнок сидит в подъезде и ждёт, когда его найдут. Бывает, что пошёл к другу, заигрался, телефон разрядился, родителям не позвонил. Конечно, есть и несчастные случаи. К примеру, в прошлом году девочка пошла купаться на реку, оступилась и утонула прямо на глазах матери. Второй ребёнок купался без присмотра взрослых и тоже утонул. Но за прошлый год все дети, которые прошли через группу «Поиск пропавших детей» в возрасте до 10 лет, были найдены и живы», – говорит Оксана Василишина.