Годы, отражённые на её лице
Кто-то сказал, что нужно напиться или сойти с ума, чтобы в твою голову пришла идея, будто можно выразить на человеческом языке хоть одну мысль. О чувствах, переживаниях, эмоциях. Последнюю сентябрьскую неделю я провел в блаженном ничегонеделании в квартире моей матери, в доме, где вырос, в Кызыле, в котором не был ровно двенадцать месяцев, и с удивлением обнаружил, что он стал значительно меньше, стал тесен для меня, а у мамы появились несколько новых морщин. Со скорбью подметил: она постарела. Целый год был не рядом с ней, а в четырех сотнях километров на север, здесь, в Абакане.
Как листья жухнут
Весь мой последний год дома, еще до пандемии, мы каждый вечер вместе гуляли по темному Кызылу и говорили о философии, она утверждает, что я — единственный мужчина в ее жизни, с кем вообще она может вести беседы, не только говоря при этом сама, но и внимательно слушая.
И вот она, почти приплясывая, каждый день радостная без особой причины, заведенная чем-то, идет по парку или по набережной, восхищается утками на глади пруда. Собирает вокруг себя бездомных собак. (Почему-то они постоянно вокруг нее собираются теперь. Потому, наверное, что она сама гуляет все время с собакой — этакий друг животных.) И меня это приятно удивляет.
Она — как Белоснежка в диснеевском мультике.
Ей через месяц будет сорок восемь лет, она последние лет семь, может, красит волосы в угольный цвет, маскируя седину на висках и челке, а я почти никогда этого не замечал прежде. Сейчас заметил. Да, она борется со старостью. Моя мама стареет, и, чтобы это понять, нужно было не видеть ее год, общаться по телефону. Конечно, поддерживать связь, но не видеть лица, а глаза ее, между прочим, полны жизни. И жизнь в ней плещется искрящимся потоком, мне этот человек интересен.
Много больше, чем раньше, потому что я повзрослел.
Она как-то сказала, что мой дед, отец моего отца, в 90-е вытащил из бедности огромную нашу семью, и благодаря ему дома у нас была еда. Она говорит, что это героический поступок. А я сказал, что у нас с ней разные герои, ведь я горжусь ею, она — мой герой. Потому что вытащила половину уже от той прежней семьи — меня и мою сестру — из бедности в чужом городе, воспитала нас, находила силы и время на все, и на работу в том числе. Раньше мне казалось это само собой разумеющимся. Что она работает, зарабатывает нам с сестрой на обучение, на еду и одежду. Но сейчас считаю ее жизнь сплошным подвигом.
Она четырнадцать лет проработала в органах, носила погоны, и, когда вышла на пенсию, забросила форму, сказав, что в жизни более не вспомнит о годах, проведенных в полиции. Она утверждает, что там работают жестокие мужланы, которые ее, потому что она женщина, а это работа не женская, постоянно пытались задеть. Хотя, казалось бы, органы — они должны защищать.
Но она, снимая форму, вечерами всегда готовила ужин, что-то делала по дому, смотрела за нами, детьми, как мы делаем уроки, например, как смотрим телевизор, и говорила, что это ее любимое занятие — видеть нас. Только пару лет назад я узнал о ее проблемах на работе. Всего два года назад… дурак невнимательный.
Безграничный поток энергии
Она по-хорошему безумна, у моей бабушки, ее матери, месяц назад произошел второй инсульт — она сейчас практически не двигается и очень слаба, но мама, видя ее в таком состоянии, винит себя. Что не может ее исцелить. Она словно виновата в том, что у нее нет исцеляющей руки. Вот такая моя мама. Она распыляется на всех любимых как будто бы без остатка, однако в ней энергии бесконечное количество.
Я хочу в это верить.
Просыпается ежедневно в шесть утра, чтобы приготовиться к смене, что-то сделать по дому, приготовить нам с сестрой завтрак, разбудить поцелуями после, посмотреть, как мы, сонные, вкушаем утреннюю пищу и собираемся в школу — такая моя мама.
Выходим все вместе — она на точку для развозки, а мы в школу, по слякоти, по морозу, в синем утреннем воздухе. А я еще ворчу постоянно, потому что депрессивный, а вообще глупый.
А тем временем мы сворачиваем с набережной протоки к мосту, что ведет в городской парк, и по аллеям, застланным желтыми листьями, идем, пиная их, куда-то, и тут мама говорит: «Как думаешь, осень придумана для творческих людей? Это мое любимое время года, самое красивое…»
— Не знаю, — отвечаю. — Ненавижу осень, одна депрессия.
И тут она отвечает, что нельзя употреблять слово «ненавижу», надо выбросить его из лексикона, потому что оно негативного характера, а депрессия — вообще дело страшное, о ней тоже не думать лучше, а тем более стараться не болеть ею, потому что жизнь дана тебе не для этого. А для созерцания бесконечной красоты и постоянных подарков окружающим.
Она говорит, в этом миссия и творческих людей — донести до всех, что есть в мире прекрасное, он сам по себе прекрасен, и это нужно ценить. И творцов нужно ценить. Особенно художников и писателей — они чувствуют мир по-настоящему. Таким, какой он есть на самом деле — чистым и свежим, дарящим радость, а весь негатив — он по желанию.
Ты сам выбираешь, принять его в себя или нет.
Два года назад, в феврале, мама несла вахту в учебном корпусе местной Росгвардии, когда на их территорию зашла, хромая, еле живая, помятая собака с рваной раной на все тельце — видимо, подралась с дикой стаей. И мама слезно попросила своих коллег соорудить на морозе небольшую будку. Прямо на базе. У кого-то раздобыла солому для подстилки, сшила из моего старого свитера теплую шторку, утеплила деревянные стенки — в общем, приютила собачку. Купила лекарство, каждый вечер готовила и для нее. Выхаживала. Два месяца. А весной на руках принесла домой.
С тех пор у нас в двухкомнатной квартире живет эта самая дворняжка, которая мне по пояс — такая она стала здоровая от заботливого ухода матери. Кроме собаки, к слову, таким же образом в квартире поселились еще пять котов. Такая вот моя мама.
А тем временем в парке наша собака находит в траве полевую мышь и срывается куда-то с аллеи внутрь зеленого окружения за зверьком. Неустанно, возбужденно, роет ямки в поисках, потом бежит дальше сквозь деревья, и мы выходим к невысоким деревцам, под ними мягкий лиственный покров. И мама просит ее сфотографировать, отправить сестре — своеобразный привет дочери. А сердце мое переполняет нежность…
Владислав КОНСТАНТИНОВ
Фото автора